– Но ведь на даче нет компьютера? – удивилась я.

– Ты помнишь, что обещала не обижаться? – на всякий случай поинтересовался Георгий, – В общем, я решил все еще не говорить тебе о диктофоне. Когда ты уснула после укуса осы, я тихонько слил звук на компьютер и переписал на обычную магнитофонную кассету. Переписывая, я, конечно же, отключил звук. Не хотел тебя будить. И, если честно, не хотел, чтобы ты узнала о моем приобретении преждевременно.

– Только не говори, что это ты натравил осу, чтобы иметь возможность спокойно пользоваться компьютером, – простонала я.

– Ну, тут ты мне слишком сильно льстишь, – улыбнулся Георгий, – Природные силы на работу пока не нанимал. А в том, что Провидение немного помогло, нет моей вины. То есть, я хотел сказать, что очень плохо, что оса на тебя напала, и ты не могла разговаривать. Я совсем не считаю это наградой свыше… Просто, знаешь, ты так прекрасна, когда молчишь… – Георгий и сам запутался.

Смертельная обида не овладела мной только по причине крайней степени любопытства.

– А как передатчик, вы его использовать пробовали? – Лихогон все не унимался с разглядыванием этой технической новинки.

– Тоже ничего, – заверил Георгий, – То есть помехи всякие идут, конечно. Но в основном все слышно.

– На ком это ты его, как передатчик, успел попробовать?! – насупилась я.

– Все на том же, – признался Георгий, – Я, как ты знаешь, удивительно постоянен.

– Отлично! – воскликнул Лихогон, после тщательного осмотра авторучки, – Я его куплю! Вы ведь знаете, наверное, – тут Лихогон подмигнул нам с Лизой с видом победителя, – Меля под заказ может сделать все, что угодно…

– Но на это уйдет время, – не удержался Жорик.

– Зато мой прибор будет более совершенен. Вы ведь поделитесь мнением о недостатках, чтобы Меля мог устранить их в следующих моделях?

– Сколько же стоит этот прибор, если из-за него столько шума? – я вовремя вспомнила об обещании не закатывать скандалы, поэтому не стала настаивать на ответе, а переменила тему, – Кстати, чего от тебя Маша тогда хотела? Зачем ты к ней ездил?

Георгий отмахнулся.

– Очередные слезные уговоры забрать завещание из сейфа Лихогона. Это, дескать, последняя надежда восстановить справедливость. Они с Тёмкой придумали, как нейтрализовать собаку и даже безвредного снотворного для бедного зверя купить успели. Детский сад! Я с ними быстренько посоглашался, забрал магнитофон и пошел в нашу комнату, твои разговорчики слушать. В машине-то только диски теперь слушать можно, – это Георгий говорил уже не столько для меня, сколько для Лихогоновской зависти, потом снова заговорил по-человечески, – Как услышал я про Академию, так за тобой и рванул. Массу всего обсудить нужно было, – последние слова бальзамом разлились по моей многострадальной душе, – Так вот, – продолжил Георгий, – Подъезжаю это я к дому, смотрю, и вижу твою удаляющуюся спину. Это после того, как я тебя час назад собственноручно спать уложил. В общем, пришлось выслеживать тебя до самого Лизиного дома. А потом испытывать, как наш диктофон проявляет себя в качестве передатчика. Твои разговоры с Лизой, надо сказать, произвели на меня ужасное впечатление… Как бы так сказать… Из услышанного можно было сделать вывод, что ты… В общем, якобы ты собираешься встретиться с кем-то в офисе у Лихогона. Дома, мол, муж, на даче – гости. Негде гостя принять, кроме как в чужом офисе. Я, конечно, решил, что ты просто Лизе мозги пудришь, чтобы в офис за завещанием проникнуть. Но на всякий случай все же решил проконтролировать.

– Это с чего это ты сделал такой вывод? – ахнула я. Потом вспомнила разговор, где я преимущественно молчала, а Лиза говорила исключительно про любовь. Вспомнила и не смогла не рассмеяться, – Да, действительно странно выходит. Хорошо еще, что ты не стал врываться в офис и изображать Отелло.

– Он наделал много других глупых вещей, – заверил Лихогон.

– Не таких уж и глупых, – кинулся оправдываться Георгий, – А что бы ты на моем месте делал? Такая путаница кругом. Сплошная фальшь. Все играют какие-то непонятные роли. Единственный шанс понять, что происходит – досмотреть спектакль до конца. Для этого нужно вручить главной виновнице это злополучное завещание и, перестраховавшись записями с её бредовыми историями, просто понаблюдать, что будет. По-моему, здравое решение. В общем, стоим это мы с Фордом неподалеку от вашего офиса. Вслушиваемся с помощью чудо-ручки в происходящее. Убедившись в полном твоем, Катерина, провале, я решил поработать страховкой. Тем более, в чудо-ручке уже батарейка села и слушать мне больше было нечего. Вот и решил: у тебя не вышло – я продолжу. Помнишь, как мы когда-то рассуждали о грамотной работе команды? Ну, когда каждый выполняет свои собственные обязанности, но при этом все друг друга страхуют…

– О, – обрадовано вмешался Лихогон, – Я тоже часто задумывался о парадоксе функционирования группы. С одной стороны, если все компетентны во всем, происходят постоянные стычки и результативность работы снижается из-за расходов энергии на взаимные придирки и пререкания. С другой стороны, если каждый разбирается только в своем куске деятельности, то каждый член группы становится незаменимым. И, в случае чего, взаимная страховка просто невозможна… Именно из-за этого парадокса я до сих пор работаю в одиночку.

– Но от этого, мой дорогой, – Георгий с удовольствием погрузился в тему, – Вы совершаете множество досадных ошибок. Ваш глаз, говоря ненаучно, приобретает постоянную “замыленность”, и вы уже не можете претендовать на объективное видение ситуации.

– Для борьбы с этим стоит привлекать наемных исполнителей и консультантов, – назидательно сообщил Лихогон.

– Господа! – вмешалась я, – Не время для нравоучений. Праздными рассуждениями вы можете обменятся и позже. Может, стоит все же вернуться к делу? Предлагаю прокатиться к нам на дачу. Так сказать, просто для очистки совести. Будем надеяться, что подозреваемая, догадавшись о том, что находится на грани разоблачения, забросила свои преступные планы, и покинула арену действий.

– А Темка? – вдруг встревожился Георгий, – Он ведь искренне привязался к нашей аферистке. Как он перенесет такое разочарование? – такого заботливого Георгия я всегда любила и уважала. Жорик, и не подозревая о моих вновь возродившихся симпатиях, продолжал, – Кстати, парень мог попытаться отстоять справедливость, мог оказать противодействие попыткам бегства Марии…

Воображение моё маниакально предполагало худший вариант развития сюжета.

– И тогда, призвав на помощь ЛжеКузена и Гору, конечно же, околачивающихся где-то поблизости, из потенциальной преступницы, Мария обратилась в самую что ни на есть настоящую… Что они сделали с нашим Тёмкой?! – больше всех собственным предположением я напугала сама себя и теперь, никого не желая слушать, рвалась к Форду. Георгий молча схватил меня за руку, не отпуская, выигрывая себе тем самым драгоценные минуты для принятия решения.

– При чем здесь Мишутка? – не отставал Лихогон, крепко удерживая меня за другую руку.

– О чем вообще идет речь? – подливала масло в общую панику Лизавета.

Словно лебедь, рак и щука, присутствующие разрывали меня на куски.

– Значит так, – принял командование на себя Георгий, – По машинам! В той же комплектности, что и прибыли сюда. Таким образом, по дороге Катерина сможет ответить на ваши вопросы, а я – поразмыслить над ситуацией в тишине. Мысль о взятии полчища ос на работу пришлась мне очень даже по душе, – насмешливо подмигнул муж мне, и снова вернулся к серьезному тону, – Встретимся возле поворота на нашу улицу и определимся, как быть дальше.

К немалому моему удивлению, Лихогон был единственным, кто беспрекословно подчинился распоряжениям Георгия. Мы с Лизой еще пытались что-то вопрошать, но Георгий не слушал, а Петр Степанович сгреб нас с Лизаветой в охапку (меня – уважительно, а Лизу – совсем по-хозяйски, отчего та покрылась счастливым румянцем) и потащил к своей машине. По пути я строила из себя ГайЮлийЦезаря, одновременно отвечая на все вопросы и, вдобавок, указывая дорогу.