попытки.

Таким образом череда смертей посвященных его жизни, начала свою кровавую жатву.

Фаворитка как то незаметно стала и личным телохранителем, которого боялись все.

Нахождение рядом с Шеолом было не только романтичным, но имело государственно

важное и ответственное значение. Лику это не смущало и не утруждало. Она считала, что

странно, если бы было иначе. Ведь она с ним одно целое, а значит ей и хранить их обоих.

Интриги расползались и по Империи. Как без этого? Были те, кто считал, что бывшего

правителя сверг или убил сын. Они считали. что узурпатор им не нужен на троне и пора

менять правящую династию. Типа желали восстановить справедливость. Устраивали

бунты, акции непочтения, собирали армии для похода на столицу и свержения

узурпатора.

Как-то абсолютно понятно стало, что заботиться о спокойствии Империи будет именно

Лика со своей Крылатой Гвардией. У нее в вопросах безопасности большой опыт, личная

заинтересованность и доверять Император может только ей и барону Грею. Но главный

советник нужнее во дворце. Поэтому, кроме нее некому. Она подавляла все угрозы,

восстанавливала спокойствие и мир. Моталась по Империи, реагируя на все сигналы,

пресекая даже нехорошие мысли об Императоре. Это перетекло в постоянные

обязанности, и Лика с Крылатой Гвардией выполняла работу Службы безопасности

Империи и Императора, не перестав при этом выполнять обязанности и дворцовой

охраны.

Они стали проводить все меньше времени вместе. Ликины обязанности практически не

оставляли свободного времени. С каждым днем отношение к ней становилось холоднее

и официальнее. Она старалась этого не замечать, не придавать значение. Оправдывала

собственной занятостью, тем, что стали меньше разговаривать, ее частыми отлучками по

делам Империи. Он остается один, скучает и обижен. Она думала, что с каждым днем дел

будет становиться меньше, порядок постепенно восстановится, она станет свободнее и

все у них наладится, будет как прежде.

Разве могут разлучить их временные трудности? Шеол все понимает, просто тоскует, как

и она. У мужчин это чувство проявляется по своему. Зачем обращать внимание на

поздние совещания с баронами Грей, то старшим, то младшим? Так он переносит

вынужденную разлуку. А то, что перебирает с алкоголем можно и потерпеть. Правда из-за

этого секс стал редким и безэмоциональным, так, способ, чтоб быстрее уснуть, сбросить

напряжение. Но это пройдет! Лика верила в это.

Но он терял к ней интерес. И этого уже нельзя было не замечать. Вокруг крутились

придворные дамочки, нарядами, запахами, щебетанием привлекали внимание. У них

всегда было свободное время для него. Они были веселы, беспечны, сплетничали не о

чем, восхищались им, флиртовали, вздыхали по нему.

Лика, конечно же, старалась надевать платья и драгоценности при Императоре,

отвлекаться от дел, выглядеть беззаботной. Но, черт побери, ей не давали это делать!

Постоянно она была кому-то и зачем-то нужна.

Ее обязанности предполагали постоянное ношение военной формы, вечное движение,

принятие серьезных решений. В фривольных вечерних и бальных платьях это неудобно.

Шеол смотрел на нее в форме, как на бесполое существо. Это коробило, но она

надеялась, она отчаянно верила, что это временно.

А дворец с каждым днем, месяцем, годом все больше погружался в атмосферу вечного

праздника. Балы устраивались по любому поводу. Император - душа компании и

любимец подданных праздновал не только народные праздники, а и все дни рождения

своих придворных. Если не было причины для бала несколько дней, то придумывался

повод. Иногда доходило до абсурда - бал, посвященный упавшему листику, расцветшему

цветку или родам кухонной кошки.

Лика давно перестала посещать эти веселья. У нее не было возможности тратить

драгоценное время на вино и танцы. Да и желания тоже. Разговоры не о чем, вернее

пьяный бредовый трёп. Шеол не переживал по этому поводу, прекрасно развлекался с

другими женщинами. Она старалась этого не замечать, пресекала все пересуды и

утешала себя тем, что мужчины полигамны, таковыми их создала природа. Спать то он

приходит к ней! А значит не стоит опускаться до уровня ревнивой истерички.

Она все еще любила. Думала, что всему виной придворная жизнь. Он не может

принадлежать только ей, он должен принадлежать всем. А ее недовольство, и ревность -

обычный женский эгоизм. Она - его женщина и должна быть выше этого.

Но как бы человек себя не уговаривал, предел терпения наступает.

Это произошло через пару недель после очередного его дня рождения. Праздники как

обычно длились десять дней. Уже разъехались гости, замок привели в порядок, и

осталась лишь обычная придворная суета.

У Лики началась рвота. В этом мире она ни разу не болела, иммунитет был волшебным,

а яды и направленную на нее магию нейтрализовали змейки. И тут вдруг -

выворачивает!

Немного успокоившись, стала себя диагностировать. Причина обнаружилась за

светящейся белой звездой - маленький живой комочек! Ребенок, ее сын, вернее их сын,

в отце сомневаться не приходилось, после того, как она увидела Шеола впервые, других

мужчин у нее не было.

Мысли закружили вихрем. Сперва недоумение, ведь Источник сказал, что этому миру я

еще не принадлежу, и у меня не может быть детей здесь. Облегчение, ведь выходит,

этот мир дал ей свое благословение, значит основная и настоящая жизнь именно здесь,

она может выйти замуж, жить настоящей семьей. Потом радость, ведь желание стать

матерью в женщинах заложено природой, произвести на свет маленькую копию

любимого мужчины и дать продолжение его роду. Она думала, что в ее случае это

невозможно, но переиграла сама себя, она, черт ее побери, специалист по невозможному!

Волны счастья штормили в груди, дышать тяжело, в голове шум, к горлу подступает

комок, хочется разрыдаться, и в то же время смеяться громко и заливисто.

Сияя от счастья, побежала к Шеолу сообщить эту весть. Его единственный сын уже

появился в этом мире. Он реален. Он скоро будет радовать взгляд. Немного подождать, и

они увидят блеск его глаз, услышат голос, прикоснутся к маленьким ручкам, будут учить

ходить маленькие ножки, кормить с ложечки, догонять на парковых дорожках. Интересно,

а какого цвета будут у него глаза, синие отцовские или голубые матери? А он будет

брюнет, как отец или блондин, как мать? И ушки наверняка папины с удлиненным

кончиком - признак рода. Она шла, улыбаясь, и уже томилась ожиданием появления сына.

Шеол и его лепший друг и собутыльник Грей-младший надирались в библиотеке, делая

вид, что сильно работают. Вид у обоих был уже невменяемый. Они зло посмотрели на

нее, с осуждением, что посмела помешать, что отвлекает. Радость немного притихла,

сменяясь разочарованием, но отступать не хотелось, она уже пришла и скажет сейчас.

- Шеол, мне надо поговорить с тобой. Наедине.

- У меня нет от Грея секретов, говори и проваливай, ты нам мешаешь, у нас важные

дела, - смотря мимо нее, заплетающимся языком изрек Император

Следом за его словами раздалось пошкрябывание в двери и в приоткрытую щель

просочились две молоденькие, пьяно хохочущие, придворные дамочки, благоухая

духами и перегаром, сверкая драгоценностями и слишком открытыми декольте. Увидев

Лику, улыбки потухли. Они затравлено смотрели то на нее, то на Императора и не знали,

как поступить.

Злость внутри Лики поднимала свою голову. От обиды на глаза наворачивались слезы.

Она его преданно ждет в покоях с позднего совещания, у нее под сердцем его сын, она

выполняет всю грязную работу в Империи, не зная отдыха, заботится о его интересах. А