Даша: Друзья блин. Мне-то всё равно с кем жить, всё равно у вас проводить дни буду, но доверие, блин, потеряно!
Алина: Ахаха, этого я и боюсь, ахаха. Да ладно тебе, не плачь!
Даша: Ты не дождёшься моих слёз!
Алина: Ну, и жадина же ты!
Даша: У меня купальник никакой, верх вообще выцвел, а трусы яркие.
Алина: Ты про что?
Даша: Про аквапарк.
Алина: О… Да, я же читала, что он будет!
Даша: Да и всё равно! В гостях принимайте, какая есть!
Алина: Ахах.
Даша: А у тебя он есть?
Алина: Да, он ужасен!
Даша: Какой? С расцветкой конопли?
Алина: Ахаха, нет, серо-белый трансформер.
Даша: Монстр.
Алина: А то!
Глава 4. Сцена
Ещё до Нового года в нашем распоряжении есть все номера, прошедшие «чистку». Оставшуюся часть времени нам нужно только отрабатывать их, чтобы всё было гладко и синхронно. Танец стоит подавать не только в движениях, но и манере. Этому нас всегда учит Анна Вячеславовна.
На Новогодние утренники в этом году нас не приглашают участвовать, посчитав, что мы итак загружены, но все девчонки, особенно мы с Мулюшкой очень расстраиваемся. Организаторам утренников всё возвращается, когда молодое поколение не выставляет нормальные номера и не показывает дом культуры с лучшей стороны, как это обычно происходило при нас. Конечно же, детям, приходящим на праздник всё кажется сказкой, но мы с более профессиональной точки зрения отмечаем этот спектакль провалом.
Я с Алиной отсчитываю каждый месяц, отделявший нас от Сочи. Тем временем учёба протекает как-то само собой, а есть только танцы, танцы и танцы.
Пожалуй, самым лёгким номером для меня всегда были и остаются «Чаёвницы». Большую часть танца приходится играть и веселиться, а не танцевать, но когда и до этого доходит дело, то нет ничего проще, выложиться по полной программе, потому что эйфория только помогает.
Для «Чаёвниц» всегда был основной состав и замена. И, к сожалению, я частенько отношусь ко второй группе, как и в поездке в Сочи. Я знаю танец за Марго, но её мне приходилось заменять редко и лишь, когда она не могла придти на занятие или выступление. С одной стороны это даже хорошо, так как мне придётся тащить на конкурс меньше на один костюм (а к этому танцу нужен ещё самовар, пиалушки и маленькие лавочки, умещающие на себе максимум два человека), но с другой стороны я хотела бы станцевать этот танец в Сочи. Анна Вячеславовна пока ещё не знает, какого размера сцена на конкурсе «Когда мы вместе». Но она точно должна быть больше, чем у нас в ДК. Даже наш танцевальный зал больше здешней сцены, поэтому даже ввосьмером там негде протолкнуться в танце, что уж говоря о «чистоте» номера.
***
Для конца января стоит оптимальная погода в минус двадцать пять градусов. Я отметила свой пятнадцатый день рождения пару дней назад дома, потому что холода устроили мне подарок и позволили не идти в школу. Это, наверное, единственный плюс рождения в крещенские морозы.
Мулюшка по традиции дарит мне шоколадку. Какой-то новый вкус, в котором намешано много всего, но, тем не менее, у производителей талант делать неожиданные вкусные смешения.
Сегодня, несмотря на холодную погоду и большие снежные хлопья, завалившие улицы по колено, мы всё равно собираемся на занятие. Анну Вячеславовну не смущает погода, хотя иногда нам всем не охота отмораживать себе мордашку и вообще выходить из дома.
Как только Кира заканчивает переодеваться, берёт у вахтёра ключи от сцены и идёт с теми, кто уже успел надеть форму по коридору. Я хорошо знаю этот короткий путь, но сейчас, когда никого в ДК нет кроме «Калейдоскопа», эти сцены кажутся такими пустыми и холодными, что я покрываюсь мурашками от невидимого сквозняка. Сейчас тёплая форма Давильевой как раз кстати. Но ничего! Я согреюсь внутренне и внешне, когда мы начнём танцевать.
Мы заходим через дверь, расположенную в кулисах. Кира ищет выключатель, чтобы включить свет, а у меня в голове неожиданно всплывает воспоминание о нашей старой детской игре. Этакие прятки в темноте на сцене и в зрительном зале. Мы знаем это место уже очень долго, но сейчас я не осмелюсь предложить поиграть в прятки, потому что никто не примет эту идею. Все уже достаточно выросли, чтобы ползать под деревянными креслами и укутываться в шторы.
Тусклый свет освещает помещение, и девочки спускаются по боковой лестнице со сцены, чтобы положить сумки на места в зрительном зале. Кто-то оставляет вещи за кулисами на столе, на котором во время выступлений обычно лежат белоснежные листы со словами ведущих и грамоты.
Я направляюсь к чёрному старому расстроенному фортепиано, стоящему на сцене за противоположными от двери кулисами, чтобы сыграть несколько мелодий, которые я самостоятельно изучала: всем известный собачий вальс, «В лесу родилась ёлочка» и моя любимая до конца не изученная мелодия из кинофильма «Сумерки». Если бы у меня был свой инструмент, я бы уже давно знала и с лёгкостью могла бы играть это произведение. Я начинаю тихо наигрывать мелодию, а девочки по привычке не обращают на меня внимания.
Я воспроизвожу мелодию ещё пару раз, пока ко мне не подходит Марго. Она улыбается и молчаливо спрашивает разрешения тоже сыграть. Я отхожу на шаг и продолжаю наблюдать за ней. Её единственная тоже всем известная старая песня Квест Пистолс «С неба до земли» звучит с такими же печальными нотками, как и моя. Её пальцы лёгкими движениями нажимают на старые клавиши, будто танцуют свой собственный танец.
На сцену заходит Анна Вячеславовна, прерывая музыку. Марго, улыбаясь, опускает крышку пианино, и я вместе с ней спешу к остальным.
***
Когда мы отрабатываем «Платочек», то есть «Озорных дробушек», а чаще всего это происходит на сцене, мы с Мулюшкой подолгу сидим за кулисами на лавочке и болтаем. Ведь мы выходим где-то в конце первой минуты, и пока хореограф исправляет ошибки первых выходивших, и танец начинается бесконечное множество раз, нам разрешается отдыхать, а вначале занятия отдых называется бездельем.
Мулюшка — мой вечный сторонник в плане книг, правда, произведения мы читаем всегда разные, но пересказываем их друг другу. Вот и сейчас я делюсь с ней впечатлениями о только что открывшейся для меня книге Райчел Мид — «Академия вампиров».
— О, этот Дмитрий, наверное, горяч! — усмехается Мулюшка.
— Тебе лишь бы это! — с улыбкой возмущаюсь я.
Когда нас, наконец, вырывают из сидячего трёпа языком, передо мной встаёт трудность в виде выхода. Нас с Дашкой меняют местами, потому что дальше по танцу она не достаточно высока, чтобы быть в троице с Юлианой, и теперь ей следует выходить из правого заднего угла, а я из левого переднего. Наш выход заключается в прыжке в повороте, но я привыкла выполнять его в правую сторону, а теперь, чтобы не быть к зрителю «попой», мне приходится переучиваться. Но на этом внимание не так заостряется, потому что данное действо синхронно я должна совершать не со всеми девочками, а только с родной Мулюшкой, которой так же тяжело из-за перемены, как и мне.
Самой первой в «Озорных дробушках» до того, как на её место поставили Марго, выходила Алина.
Алина Красова.
Не у всякого человека в отличие от Алины есть особенность находить в своём окружении «сов». Красова уважает каждого человека, чья фамилия оканчивается на «сова», потому что сама является таковой и любит много спать.
Она пришла в «Калейдоскоп» чуть раньше Марго, но до этого занималась где-то в другом месте. Алина открытая и, пожалуй, иногда чересчур прямолинейная. Она может быть хорошим другом, но будет выделяться куда чаще, чем ты сам. И если ты не ищешь известности, то Алина подойдёт тебе в полной мере как друг.
Красова на пару с Верой мечтают стать хореографами, как Анна Вячеславовна. Когда люди говорят о таких творческих профессиях, мне что-то не особо верится в осуществление их желаний. Для меня это всё равно, что говорить о возможности становления принцессой или космонавтом. Я точно не вижу себя в будущем связанной по рукам и ногам с детьми и танцами, потому что не имею достаточного таланта, растяжки, как большинство девочек «Калейдоскопа», и фантазии, что собственно немало важно в творческих профессиях. Но что если мечты Алины и Веры сбудутся, а мое мнение ошибочно?