Я чувствовала спиной беспомощный взгляд красавчика, увязнувшего в разговоре с помчицей. Он бы ни за что не отпустил меня одну, но не мог же при всех кинуться за мной. Это выглядело бы странно и неприлично.
Я попросила одного из слуг указать мне уборную и, не мешкая, отправилась на второй этаж. Я проскользнула мимо слуг и поднялась еще выше, на третий хозяйский этаж. Гостевая спальня, спальни дочерей, супружеская спальня, ах вот наконец, кабинет хозяина. Дверь была закрыта, ключ, вытащенный у бургомистра, не подошел. Я вытащила шпильку, огляделась по сторонам - было тихо. Ловким движением я подцепила язычок замка и вывела его в открытое положение. Замок был несложным, призванным скорее защитить от любопытства домашних, чем от непрошенных гостей. В кабинете я вопросительно оглядела убранство, ища сейф или тайник с драгоценностями. Мое внимание привлек книжный шкаф, который был явно для красоты, ибо поверить в начитанность бургомистра я никак не могу. Я подошла к нему, внимательно разглядывая. Бургомистр собрал богатую коллекцию книг. Тут были "Истории и жизнеописания заступников", "Трактат о вере", "Церковные изложения градоуправления" и многие другие редкие и дорогие, часть из которых я бы с удовольствием прочитала, но не время. Однако похоже, что сам бургомистр не был книголюбом. На корешках всех книг, кроме одной, лежал приличный слой пыли. Я потянула за корешок, и шкаф ожидаемо отъехал на хитроумном механизме в сторону. Передо мной был сейф работы гарлегских механиков. Очень прочный, безумно дорогой и практически невозможный для взлома. Но у меня же были ключи. Я вставила по очереди два ключа, и запорный механизм сработал, дверца сейфа открылась. Внутри были золотые монеты, пару тысяч, наверное, и фамильные драгоценности. Я открыла сумочку, вытащила тончайший платок из себярского шелка, диво прочный, связала его концы и стала сгребать добычу в импровизированную суму. Когда с этим было покончено, я подошла к окну и отворила его, впустив вечернюю свежесть в комнату.
И хотя я прекрасно видела в темноте, но для Антона нужно было подать условный знак. Я зажгла светильник и подошла к открытому окну. Прикрыв ладонью огонь свечи несколько раз, стала ждать. Наконец после томительного ожидания внизу раздалось едва слышное шуршание в траве, и возник Антон. Я кивнула ему, кинула добычу и показала на пальцах знак получаса. Он подхватил мешок и скрылся в темноте. Я потушила огонь и начала мысленный отчет, слушая удары сердца. Один, два, три...
Не спеша нанесла воровской порошок на сейфовый замок, просыпала тонкую дорожку порошка от сейфа к окну и уже приготовилась зажечь фитиль из промасленной веревки, как услышала шаги за дверью. Проклятье! Кровь забурлила таким долгожданным пьянящим ощущением опасности. Я прикрыла тайник с сейфом и скользнула за тяжелую портьеру, замерев неподвижно. Двести пятнадцать, двести шестнадцать...
В комнату вошли двое. Раздался голос бургомистра:
- Странно, я помнится запирал кабинет... Господин Ветре, вы же не передумали? Где же документы?...
Раздалось шуршание бумаг за столом. Властный и надменный голос второго я не узнала.
- Я подпишу разрешение на открытие концессии по продаже эликсира, но...
Шаги раздались совсем близко, говорящий подошел к окну, я слышала его ровное дыхание. Двести восемьдесят восемь, двести восемьдесят девять...
- Вы пожалуете церковным властям земли при академии рядом с каналом. Помчица Малко настаивала на этом пункте.
Я насторожилась.
- Но милейший! - в голосе бургомистра было возмущение. - Земля там застроена сплошь и рядом, кусочка свободного нету. Помилуйте, боже, на что она вам сдалась?
- Лачуги бедняков и их лавки можно легко снести. Или их может уничтожить непредвиденный пожар. Да мало ли что может случиться... - я отчетливо слышала, как говорящий довольно усмехается. Триста пятьдесят три, триста пятьдесят четыре.
Второй наконец отошел от окна.
- Я надеюсь, мы поняли друг друга? - его тон был ледяным и не терпящим возражений.
Бургомистр заблеял что-то невразумительное, потом очевидно покорно кивнул и протянул бумаги собеседнику.
- Тогда пойдемте, не следует надолго оставлять гостей, они заскучают. - В голосе второго звучала откровенная насмешка над хозяином приема.
Когда они наконец удалились, я выскользнула из-за портьеры, открыла вновь тайник, протянула фитиль от окна до сейфа и задумалась. Пятьсот два, пятьсот три... Он догорит позднее, чем планировала, из-за непредвиденной задержки. Придется рискнуть, я отрезала кусок фитиля и подожгла оставшееся. Прикрепила записку на дверце сейфа, выскользнула из кабинета и заторопилась вниз. Инквизитор должно быть рвет и мечет из-за моего отсутствия.
На втором этаже я услышала шум. Красавчик допытывался у слуг, куда делась его спутница. Я вцепилась в перила. Десять минут миновало, отчет начинался заново, пятьдесят шесть, пятьдесят семь...
Я быстро вытащила шпильку из волос и засунула ее острием глубоко в нос, чувствуя, как пошла кровь. Запрокинув голову, я изобразила глубоко несчастный и больной вид и прислонилась к стене.
- Где вы были? - голос красавчика звенел от злости. Он подошел ко мне и схватил меня за руку, намереваясь потащить за собой.
- Немедленно спускайтесь к гостям! Как только прием закончится, я видеть вас больше не желаю. Вы меня подло обманули, погубили мою репутацию! Никакого сотрудничества, наш договор расторгнут. Мерзкая дрянь!
Я сползла по стенке и уселась на пол. Из носа сбегала теплая струйка крови. Двести двадцать три...
- Что еще за фокусы? Вы опять притворяетесь?
Я запрокинула голову и пробормотала с несчастным и обиженным видом:
- Я вас не обманывала. Или мне надо было остаться и дожидаться приступа при всех? Тогда я бы точно вас опозорила...
Инквизитор наконец заметил кровь на моем лице.
- Где ваш платок?
- Дома... забыла...
Красавчик выругался под нос, достал свой платок и довольно бесцеремонно стер кровь с моего лица. Потом бесцеремонно наклонил мою голову подбородком к груди и держал так с минуту. Триста сорок два...
- Вставайте, надо вернуться к гостям.
Он чуть ли не шкирку поставил меня на ноги, но я зашаталась и вцепилась в него.
- Мне дурно... Кровь все еще не останавливается...
- Возьмете платок и будете вытирать. И не запрокидывайте голову! Пойдемте... - он насильно сунул мне в руку свой платок и потащил дальше.
- Какой вы жестокий...
Он резко остановился и обернулся ко мне. Триста девяносто...
- Ах я жестокий! - красавчик схватил меня за ухо и словно нашкодившую собачонку потащил за собой.
- Ай-ай-ай, больно же! Пустите! - я хныкала и упиралась.
- Я значит жестокий. Вы заявились в неприличном, постыдном виде на прием, опозорили меня перед всем городом!...
- Неправда! - ухо жгло от боли, я почти сбилась с ритма. Четыреста двадцать девять... - Мое платье закрыто с головы до пят, как и было договорено!
- Что?!?- он остановился и воззрился на меня с возмущением, его бархатно-чайные глаза потемнели. - Закрыто?
- Да! - я наконец-то вырвалась и теперь с не меньшим возмущением уставилась на него. - Закрыто, ни единого голого участка нет! Смотрите сами! - я топнула ногой и скинула накидку с плеч, потом покрутилась перед ним. Он онемел от негодования. - А то, какой именно тканью должно быть все закрыто, вы не уточняли! Так что сами виноваты!
Он медленно подобрал с пола накидку, вид у него был страшный. Я невольно отступила к стене.
- И не надо так расстраиваться! Ничего с вашей репутацией не станется. Вам наоборот завидуют все мужчины на приеме. И вообще, скоро вы мне спасибо скажете! Что вы собирае...
Руки красавчика сомкнулись на моей шее, дыхание перехватило. Даже через ткань высокого воротника я чувствовала, какие у него горячие руки.
- Замолчите! - он слегка ослабил хватку, но говорить я не могла, лишь хрипела. - Еще одно слово, и я вас удушу, боже Единый мне судья...