«Миледи не заключает сделок, не приносящих ей пользы».

Она бы никогда не уничтожила то, что так отчаянно желает – не когда она хочет Тамлина так же сильно, как я. Но если я убью его… или она знает, что я не смогу этого сделать, или она играет в слишком опасную игру.

Разговоры в памяти звучали один за другим, пока я не услышала слова Люсьена и всё замерло. И тогда я поняла.

Я не могла дышать, не когда я прокручивала воспоминание, не когда я вспоминала разговор, подслушанный однажды. Люсьен и Тамлин в столовой, дверь широко распахнута для всех, кто хочет послушать – чтобы я услышала.

«Для кого-то с каменным сердцем, твоё безусловно мягкое в последние дни».

Я посмотрела на Тамлина, в памяти мелькнуло ещё одно воспоминание и мой взгляд метнулся к его груди. Аттор в саду, смеётся.

«Хоть у тебя и каменное сердце, Тамлин» - говорил Аттор – «Внутри оно полно страха».

Амаранта никогда бы не рисковала, приказывая мне убить его – она знает, я не смогу убить его.

Не смогу, если его сердце невозможно пронзить лезвием. Не смогу, если его сердце обращено в камень.

Я вглядывалась в его лицо в поисках отголосков правды. Только в его взгляде читался дерзкий бунт.

Возможно, я ошибаюсь – возможно, у фэйри это просто такое выражение. Но все те разы, когда я обнимала Тамлина… я никогда не слышала его сердцебиения. Я была слепа ко всему, что было у меня перед носом, пока меня не ударили этим в лицо, но не теперь.

Вот, как она контролирует его и его магию. Как она контролирует всех Высших Лордов, как она держит их на привязи и как удерживает клочки души Юриана в косточке и глазе.

Никому не доверяй – говорила мне Элис. Но я доверяю Тамлину – и больше того, я доверяю себе. Я верю тому, что я точно слышала – я верю, что Тамлин умнее Амаранты, я верю что всё, чем я пожертвовала – не напрасно.

В зале все притихли, но моё внимание было только на Тамлина. Должно быть, догадка отразилась на моём лице, потому как его дыхание участилось, и он поднял подбородок.

Я сделала шаг к нему, затем ещё. Я права. Я должна быть права.

Я с шумом втянула воздух, схватив кинжал с протянутой подушки. Я могу ошибаться – я могу до боли, до ужаса ошибаться.

Но когда я подошла к Тамлину с ясеневым кинжалом в руке, он слабо улыбался.

Существует такая вещь, как Судьба – потому что благодаря Судьбе я оказалась там, чтобы услышать их личный разговор, потому что Судьба нашептала Тамлину, что холодная, упрямая девушка, которую он забрал в свой дом, будет именно той, кто разрушит его проклятье, потому что Судьба оставила меня в живых ради этого момента, просто чтобы увидеть – слушала ли я.

И вот он – мой Высший Лорд, мой любимый, на коленях передо мной.

- Я люблю тебя, - и я ударила его кинжалом.

Глава 44

Тамлин закричал, когда лезвие вонзилось в кожу, ломая кости. Его кровь хлынула по моей руке и на один тошнотворный момент я подумала, что ясеневый кинжал легко пройдёт сквозь него.

Но затем раздался слабый глухой звук – и в руку ударило обжигающее эхо, когда кинжал наткнулся на что-то твёрдое и неподатливое. Тамлин пошатнулся, его лицо побледнело, и я выдернула кинжал из его груди. Кровь стекала по полированному дереву, я подняла лезвие.

Острие поцарапано, кончик загнулся.

Задыхаясь, Тамлин схватился за грудь, рана уже начала исцеляться. У подножия возвышения Рисанд ухмыльнулся от уха до уха. Амаранта поднялась на ноги.

Фэйри перешёптывались. Я бросила кинжал, он с грохотом встретился с красным мрамором.

«Убей её» - хотела я закричать Тамлину, но, приложив руку к ране, он не двигался, кровь продолжала струиться. Слишком медленно – он исцеляется слишком медленно. Маска не упала. «Убей её сейчас же».

- Она победила, - сказал кто-то в толпе.

- Освободите их, - вторили ему.

Амаранта побелела, её черты искажались до тех пор, пока не стали истинно змеиными.

- Я освобожу их, когда посчитаю необходимым. Фейра не уточняла, когда я должна освободить их – только то, что я должна. Когда-нибудь. Возможно, когда ты умрёшь, - сказала она с улыбкой, полной ненависти. – Ты подумала, что когда я говорила о мгновенном освобождении относительно загадки, то это же касается и испытаний, не так ли? Глупая, глупая человечишка.

Я попятилась назад, когда она спустилась с помоста. Её пальцы изогнулись когтями – глаз Юриана обезумел в кольце, его зрачок расширялся и сужался.

- А ты, - прошипела мне Амаранта. – Ты, - её заострившиеся зубы сверкали. – Я убью тебя.

Кто-то закричал, но я не могла пошевелиться, не могла даже отойти в сторону с её дороги, как нечто гораздо сильнее и быстрее молнии ударило меня, и я повалилась на пол.

- Ты заплатишь за свою дерзость, - прорычала Амаранта, и крик разорвал моё горло, когда боль, подобной которой я никогда не знала, вспыхнула по всему телу.

Моё тело взвилось в воздух и с силой врезалось в пол, каждая кость вздрогнула и сквозь меня пронеслась ещё одна волна мучительной агонии.

- Признай, что на самом деле ты его не любишь, и я пощажу тебя, - прошептала Амаранта и, сквозь туман перед глазами, я увидела, как она приближается ко мне. – Признай, какой ты трусливый, лживый, изменчивый кусок человеческих отбросов.

Нет – я не скажу этого, даже если она размажет меня по земле.

Но меня разрывало изнутри и трясло в агонии, я была не в силах закричать от боли.

- Фейра! – взревел кто-то. Нет, не кто-то – Рисанд.

Но Амаранта приближалась.

- Думаешь, ты его достойна? Высшего Лорда? Думаешь, ты вообще хоть чего-то заслуживаешь, человек?

Спина выгнулась, мои рёбра затрещали одно за другим.

Рисанд снова выкрикнул моё имя – выкрикнул так, будто ему не всё равно. Я начала терять сознание, но она вернула меня, позаботившись, чтобы я чувствовала всё, позаботившись, чтобы я кричала с каждой сломанной костью в моём теле.

- Что ты такое, кроме как грязь, кости и мясо для червей? – злилась Амаранта. – Что ты такое, в сравнении с нашим видом, раз ты думаешь, раз достойна нас?

Фэйри начали кричать о жульничестве, требовать освобождения Тамлина от проклятья, обзывать её мухлюющей обманщицей. Сквозь туман в голове я видела, как Рисанд присел около Тамлина. Не чтобы помочь ему, а чтобы поднять…

- Вы все свиньи – все каверзные, грязные свиньи.

Я всхлипывала сквозь крики, когда она опустила ногу на мои сломанные рёбра. Снова. И снова.

- Твоё смертное сердце ничто для нас.

Рисанд поднялся, в его руках был мой окровавленный кинжал. Быстрый словно тень, он ринулся на Амаранту, ясеневое лезвие нацелено на её глотку.

Она подняла руку – даже не потрудившись оглянуться – и его отбросило назад стеной белого света.

Но боль на секунду прекратилась, достаточно, чтобы я увидела как он ударяется о землю, поднимается снова и бросается на неё – теперь на его руках были когти. Он врезался в невидимую стену, которую Амаранта возвела вокруг себя, и моя боль вспыхнула, когда она повернулась к нему.

- Ты, мразь предательская, - зашипела она на Рисанда. – Ты не лучше этих человеческих животных, - один за другим, будто их направляла чья-то рука, его когти впились в его кожу, оставляя за собой кровавый след. Он выругался, тихо и злобно. – Ты планировал это с самого начала.

Она отбросила его магией, затем ещё раз ударив с такой силой, что он ударился головой о камни и выронил из пальцев нож. Никто не шевельнулся, чтобы помочь ему, и она снова ударила его своей силой. Красный мрамор под ним растрескался, расползаясь паутиной в мою сторону. Она снова и снова наносила удары. Рис застонал.

- Остановись, - прошептала я, и во рту появился привкус крови, когда я протянула руку к её ноге. – Пожалуйста.

Рис пытался подняться, но его руки подогнулись, а из носа побежала кровь, забрызгивая мрамор. Наши взгляды встретились.