— От лорда Маунт-Северна! — повторила леди Изабель.

Она собиралась сказать еще что-то и даже раскрыла рот, но передумала.

— Он был здесь летом. Прогостил две недели. Леди Изабель была дочерью покойного графа — возможно, Вы не знали этого. Он — лорд Маунт-Северн — сказал мне по секрету, что он разыскал леди Изабель, когда этот человек, Ливайсон, оставил ее; он нашел леди Изабель, больную, бедную, с разбитым сердцем, в каком-то захолустном французском городишке, окончательно сломленную горем и раскаянием.

— Ну как же могло быть иначе? — резко спросила леди Изабель.

— Моя дорогая, ведь я же говорила Вам, что не могло. Одна лишь мысль о покинутых детях измучила бы ее. Там, за границей, у нее родился ребенок, в те поры еще младенец, как рассказывал лорд Маунт-Северн, однако мы знаем, что этот ребенок не мог принести ничего, кроме страданий и позора.

— Да, — сорвалось с трепещущих губ леди Изабель.

— Потом она погибла, и я считаю, что небо сжалилось над ней. Думаю, она была готова к смерти, и Бог простил ее. Лишившись всего, мы обращаемся к нему; надеюсь, и она нашла спасение.

— Как мистер Карлайл воспринял известие о ее смерти? — прошептала леди Изабель. Она часто задавала себе этот вопрос.

— Не могу сказать. Он внешне остался спокоен, не выказал ни горя, ни радости. Это слишком деликатная тема, чтобы кто-то мог спросить его об этом, а сам он, разумеется, ничего не говорил. После помолвки с Барбарой он сказал мне, что никогда не женился бы при жизни леди Изабель.

— Из-за… из-за… прежних чувств?

— Думаю, что нет. Из-за собственных принципов. Всю свою любовь он подарил его теперешней жене. Он, без сомнения, любит ее истинной, горячей, вечной любовью, хотя, возможно, в его раннем чувстве к леди Изабель было больше романтизма. Бедняжка! Она добровольно пожертвовала любящим мужем и счастливым домом.

Бедная Изабель едва не закричала от отчаяния.

— Я думаю, не собрались ли все остальные в гостиной? — улыбнувшись прервала затянувшуюся паузу миссис Хэйр. — Если так, меня уже ждут.

— Я схожу узнаю, — порывисто сказала леди Изабель, ибо ей хотелось хотя бы мгновение пробыть одной, пусть даже на пути через холл.

Она вышла из комнаты и направилась к гостиной. Оттуда не доносилось ни звука, и она осторожно заглянула вовнутрь, приоткрыв дверь. Ни души. В камине пылал огонь, горела люстра, но никто не наслаждался теплом и светом. Из смежной комнаты доносились звуки рояля. Она услышала голос м-ра Карлайла. Она узнала начальные аккорды аккомпанемента той песни, которую он так любил в ее исполнении. Кто же собирался петь для него? Леди Изабель подкралась к приоткрытой двери. Барбара сидела за роялем, а м-р Карлайл стоял возле нее, облокотившись на спинку и склонившись к ней, возможно, для того, чтобы посмотреть в ноты. Точно так же когда-то кралась и подсматривала бедная Барбара, чтобы услышать ту же самую песню. Тогда она была его женой, она принимала его поцелуи по окончании песни. Теперь они поменялись местами. Барбара запела. Голос ее не обладал той же удивительной силой, что у леди Изабель, но все же был достаточно нежным и приятным.

Свет другого дня! Увы… Вспомнил ли он ее? Мелькнула ли у него при этих словах мысль о ней, его первой и самой большой любви? Вспомнил ли он, хоть на мгновение, то время, когда она сидела на том же месте и пела эту ему песню?

И в самом деле, каким ужасным образом все переменилось. Но по чьей же воле это свершилось? Барбара стала любимой женой, хозяйкой Ист-Линна. А кем сделалась она? Даже не желанной гостьей, как когда-то Барбара, а преступницей, проникшей в дом. Тому, что она сделала, не было оправдания, и положение Изабель было весьма двусмысленным. Правильно ли было, даже оставаясь неузнаваемой, жить под одной крышей с Барбарой и мистером Карлайлом? Нет, это недостойно, однако, один проступок влечет за собой и другие.

Такие мысли проносились у нее в голове, когда она стояла и слушала эту песню, прижавшись виском к дверному косяку и словно окаменев.

Закончив песню, Барбара повернулась к мужу. Глава ее сияли любовью. Он прикоснулся рукой к ее щеке, и леди Изабель не стала ждать поцелуя, который вероятнее всего, последовал за этим. Она повернулась и пошла обратно через гостиную, сцепив руки на груди и чудом сдерживая истерические рыдания. В этот момент в гостиную из холла вошла мисс Карлайл. Они еще не были представлены друг другу, и леди Изабель прошмыгнула мимо нее, сделав торопливый книксен. Мисс Карлайл что-то сказал ей, но Изабель ничего не ответила: она могла выдать себя, задержавшись хоть на мгновение.

Пришло воскресенье и принесло новые страдания. Снова, как в старые времена, она сидела на скамье для обитателей Ист-Линна, на виду у всего прихода, не посмев под каким-нибудь предлогом отказаться от посещения церкви. Она в первый раз оказалась в английской протестантской церкви с тех самых пор, как сидела на том же самом месте с мистером Карлайлом. Уже одного этого было достаточно, чтобы нарушить ее душевное равновесие. Она сидела с Люси, а Барбара заняла место рядом с мистером Карлайлом, которое раньше принадлежало ей. Барбара находилась там по праву его жены, а ее судьба навеки разлучила с ним!

Она почти не поднимала головы, скрыв глаза своими неизменными очками, а лицо — густой вуалью. Люси подумала, что гувернантка плачет: ей никогда еще не случалось видеть, чтобы кто-нибудь так тихо и неподвижно сидел в церкви. Увы, девочка ошиблась: слезы не приходят, чтобы смягчить муку слишком позднего раскаяния. Изабель сама не знала, как выдержала службу. Она не могла бы сказать, как сумеет высидеть на других службах, предстоящих каждое воскресенье. Прихожане, разумеется, вовсю глазели на нее: ну и странную же гувернантку завели себе Карлайлы!

Когда служба закончилась, все вышли наружу. М-р и миссис Карлайл шли впереди, она смиренно следовала за ними вместе с Люси. Леди Изабель увидела надгробье, под которым покоились останки ее отца, и тоскливый вопль раздался в ее измученной душе: «Ах, если бы я лежала там же, рядом с ним! Ну зачем я вернулась в Ист-Линн?» Действительно, зачем? Могла ли она подумать, что ее крест, ее ноша окажется столь тяжелой?

Глава 5

ЧЛЕН ПАРЛАМЕНТА ОТ ВЕСТ-ЛИННА

Поскольку наша книга, читатель, не является монографией о Британской конституции, нам нет нужды рассказывать в ней, как и почему у Вест-Линна возникли трения с Палатой Общин. Парламент пригрозил лишить Вест-Линн прав избирательного округа, и весь город предался скорби по поводу прегрешений, навлекших на него такую кару. Впрочем, угроза выполнена не была, однако один из членов палаты был лишен депутатского мандата и с позором изгнан, в результате чего были объявлены новые выборы. Вест-Линн избрал почтенного м-ра Этли, сына одного из самых знатных людей в графстве, однако тот умер в середине своей первой парламентской сессии, поставив городок перед необходимостью новых выборов.

Предстояло решить, кто же будет следующим кандидатом. Обсуждению подверглись все мало-мальски заметные личности в радиусе десяти миль, не исключая членов суда графства. Г-н судья Хэйр? Нет, он был слишком упрям и стал бы проводить свою линию, а не воплощать волю избирателей Вест-Линна. Сквайр Пиннер? Он не произнес за всю жизнь ни единой речи, к тому же, если и разбирался в чем-то, так это в сортах репы и породах домашнего скота. Полковник Бетел? У него не было средств на избирательную кампанию. Сэр Джон Доубид? Он был староват.