количеством страшных зануд. Не могу поверить, что выдержала так долго. А еда… - она
подняла глаза к небу. – Я, должно быть, испорчена, дорогая, но считаю, что нет никакого
нравственного оправдания тому, чтобы еда была на вкус отвратительной! Вообще-то, я
веду себя гораздо лучше, когда могу трижды в день вкусно питаться. Не расстраивайся
моему раннему возвращению домой.
- Конечно же, нет, - убеждаю я, хотя на самом деле это так. Ужасно.
- Тебе не нужно съезжать, ты можешь оставаться тут до оговоренного срока, но мне
придется попросить освободить мою кровать. Боюсь, что семидесятидвухлетним
маленьким пожилым дамам полагается иметь их роскошные матрасы и поддерживающие
подушки. Но мне говорили, что мой диван более удобный, чем кровати во многих отелях.
Так что ты можешь спать на нем.
Она улыбается мне. У нее и впрямь самая удивительная кожа: на вид она такая же
мягкая, как ткань.
- Ну, если Вы не против, - говорю я нерешительно. В конце концов, мне некуда
идти и мне еще неделю работать на Джеймса. Пожалуй, я бы могла поискать другие
варианты на следующей неделе, хотя не знаю какие.
- Конечно же, нет. Квартира выглядит прекрасно, а довольный де Хэвилленд аж
светится. Ты явно хорошо заботилась о моем маленьком ангеле. Ну а сейчас, есть ли у
тебя планы на вечер, или я могу пригласить тебя поужинать где-нибудь?
У меня нет особых планов, разве что посмотреть, удастся ли увидеть Доминика в
его квартире напротив. Но, полагаю, сейчас это может подождать.
- Было бы здорово поужинать, Селия. Спасибо, - говорю я с воодушевлением.
- Превосходно. Мы сходим в бар «У Монти». У них прекрасно готовят, и я
чувствую, что действительно заслужила это после всего, что мне пришлось пережить.
Бар «У Монти», как и ужин, который купила мне Селия – чудесные, но я не могу
удержаться от желания быть сейчас дома, в одиночестве, в ее тихой квартире, чтобы
выяснить дома или нет Доминик. Она очень интересная и забавная, много спрашивает о
времени, проведенном мной в Лондоне и о работе в галерее. Но я чувствую, будто мне
следует быть где-то в другом месте. Этим вечером мы возвращаемся домой поздно, и
когда у меня, наконец-то, появляется возможность взглянуть из окна гостиной на
противоположную квартиру – в ней темно.
Селия застилает диван простыней, кладет одеяло и подушку. Я устраиваюсь там, но
долгое время не могу заснуть. Все, что я в состоянии делать – это смотреть на темные
окна напротив и гадать, где он, и чем занят.
В субботу явно видно, что Селия хотела бы остаться похозяйничать в квартире,
разобрать чемоданы и сложить свои вещи, поэтому рано утром я ухожу на
самостоятельную прогулку на весь день. Гуляя по Лондону с другими туристами, стоя в
очереди в Британский музей и Музей Виктории и Альберта, меня посещает чувство, что я
вернулась к тому, с чего все началось. Каждые полчаса я проверяю свой телефон,
продолжая надеяться, что Доминик выйдет на связь, но, похоже, безуспешно. Когда мы
расстались, я сказала ему, что больше не могу делать того, что он хочет. Видимо, он
решил отказаться от меня, как от безнадежного случая, а теперь, подвергшись этой
странной идее покаяния, я ему больше не нужна.
Но я все же не могу перестать надеяться, что он хочет бороться за меня, возможно,
даже постараться измениться. Но проходит час за часом, а от него так и нет вестей.
Во второй половине дня я возвращаюсь домой, уставшая и взмыленная. Селия ждет
меня, отдохнувшая и успокоившаяся, что ее вещи распакованы.
- Думаю, тебе не помешает чай, - сообщает она и заваривает чайничек чая «Эрл
Грей», который подает с восхитительным персиковым печеньем. Попивая чай, она
продолжает рассказывать мне о всякой всячине, а затем произносит:
- Ах да, пока я помню… Когда я вчера приехала домой, на коврике в прихожей для
тебя был конверт. Я положила его на столик и хотела сказать тебе, но забыла. Я увидела
его сегодня утром после твоего ухода.
Я быстро ставлю на стол свою чашку и спешу в прихожую. Там лежит знакомый
кремовый конверт, адресованный мне подчерком Доминика. Я вскрываю его трясущимися
руками. В нем карточка с рукописным текстом.
Дорогая Бет,
Я никогда не перестану уважать твою храбрость и мужество. Их потребовалось
много, чтобы сделать то, что я попросил у тебя прошлой ночью. Знаю, что толкнул
тебя к твоим пределам и отчетливо понимаю, что ты зашла так далеко, как только
могла. Если кому-то и нужно поступиться своими потребностями, то это мне, Бет, а
не тебе. Я был очень эгоистичным, но понял, что так я не смогу получить то, что нужно
мне больше всего на свете, и это ты.
У меня был шанс, я знаю об этом. Ты провозилась со мной дольше, чем бы сделала
любая другая женщина. Но я все равно умудрился все испоганить. Это больше, чем я
смею надеяться после всего произошедшего, но я буду в своей квартире сегодня вечером,
если ты хочешь поговорить.
Если ничего не услышу от тебя, то пойму, что ты не желаешь больше нашего
общения. Я приму это и буду уважать твое решение.
Надеюсь, вы с Адамом будете очень счастливы вместе.
Со всей любовью,
Д
П.С. Будуар в твоем распоряжении. Пользуйся, сколько потребуется.
От ужаса я ахаю. Он ждал меня прошлой ночью. Пока я гуляла с Селией, он был в
квартире, гадая, приду ли я.
Судя по записке, он, похоже, хочет измениться, желает попробовать все по-
другому.
О, боже мой. Я опоздала?
Я спешу в гостиную и смотрю на квартиру напротив. Тонкие занавески задернуты,
но видно, что по квартире передвигается какая-то фигура.
Он там. Все еще можно успеть.
Я поворачиваюсь к Селии, которая смотрит на меня с дивана с легким удивлением.
- Мне нужно выйти. Не знаю, когда вернусь.
- Делай, что должна, дорогая, - говорит она, поглаживая де Хэвилленда, который
свернулся клубочком у нее на коленях. – Увидимся позже.
Спеша уйти, я даже не попрощалась с ней.
Глава 21
У меня занимает пару отчаянных минут добраться с одного крыла здания до
другого, но в итоге я несусь по коридору к квартире Доминика и с силой стучу в дверь.
- Доминик, ты там? Это я, Бет!
Мучительное ожидание, а затем до меня доносится звук приближающихся шагов.
Дверь приоткрывается и распахивается, чтобы явить мне стройную фигуру и высокие
скулы Ванессы.
Что она тут делает?
- А, Бет, - говорит она прохладно. – Ну, ну.
- Где Доминик? – выдыхаю я. - Мне нужно его увидеть.
- Для этого немного поздновато, не так ли? – она разворачивается на своих высоких
каблуках и идет вглубь квартиры. Я следую за ней, тяжело дыша.
- Что ты имеешь в виду?
Она оборачивается и припечатывает меня тяжелым взглядом.
- Разве ты итак не доставила достаточно проблем? – спрашивает она холодно. – Ты
все перевернула вверх тормашками. До того, как ты появилась, все шло очень хорошо.
- Я…Я…Я не понимаю – что я сделала?
Ванесса проходит в гостиную, и я вслед за ней. Ужасно находиться тут без
Доминика. Помещение без него словно теряет свою жизненную силу.
- Что ж, ты стала причиной его расстройства, вот что ты наделала, - она смотрит на
меня в упор. – Доминика нет. Он уехал.
- Уехал? – кровь отливает от моего лица, и я чувствую слабость. – Куда?