стойки открывается, и в проеме появляется Ванесса.

Она выглядит потрясающе в алом брючном костюме, белоснежной шелковой

рубашке и на высоких каблуках. На ее губах помада под цвет костюма, а короткие

волнистые волосы распущены, что придает образу мягкость. Хотя, когда она

приближается, во взгляде нет радушия.

- Дорогой, - радостно улыбается она Доминику, целуя в щеку. После чего

поворачивается ко мне с абсолютно холодным взглядом. - Привет. Мы снова встретились.

Это неожиданное удовольствие.

Я киваю, вдруг застеснявшись. Она, кажется, недосягаемой для меня, мне никогда

не удастся стать такой.

- Поднимемся ко мне в квартиру, - говорит она, поворачивая к двери, из которой

только что вышла. - Следуйте за мной.

Вот оно. Меня уводят за пределы безопасной зоны.

Я следую за ней, Доминик – чуть позади меня. Мы минуем темную, обитую сукном

дверь, и попадаем в самую закрытую часть клуба. Сначала не попадается ничего

примечательного. Коридор, лестница, закрытые двери. Мы поднимаемся на второй этаж, и

Ванесса поворачивается к Доминику.

- Может она хочет посмотреть какую-нибудь камеру?

- Почему бы тебе не спросить ее, - говорит Доминик спокойно. - Она же здесь.

Ванесса переводит свой холодный взгляд на меня.

- Ты бы хотела?

Я делаю глубокий вдох. Почему бы и нет?

- Да. Пожалуйста.

- Хорошо, - Ванесса приближается к ближайшей двери и открывает ее. - Сегодня у

нас относительное затишье. Эта свободна. Она относится к части детского крыла. – при

этом отходит, что дает мне возможность зайти внутрь. Я делаю пару шагов и

осматриваюсь.

Комната похожа на типичную детскую спальню прошлых лет - повсюду

присутствует голубая и розовая клетка, белый комод украшен милыми кроликами, стоит

ящик для игрушек и неприбранная детская кроватка. Единственное отличие – все вещи в

увеличенном масштабе. Кроватка достаточно большая, чтобы на ней мог спокойно

поместиться взрослый человек; гигантский горшок, декорированный рюшами,

разместился в одном из углов. На огромном столе, где может спокойно улечься взрослый,

лежат пачка с детскими салфетками, присыпка и полная корзинка с огромными

подгузниками. На полке, наряду с мишками, погремушками и детскими книгами, стоит

поднос с сосками и набор детских бутылочек.

Я озираюсь в изумлении. То есть, это все происходит на самом деле?! Люди на

самом деле хотят воспроизвести эту фантазию?!

- Детская пользуется большой популярностью, - отмечает Ванесса. - Наша другая

комната сейчас занята, и, боюсь, судя по доносящимся оттуда звукам, малыш очень

непослушный. Пойдем дальше?

Следуя за ней, мне в какой-то момент безумно хочется рассмеяться. Но

одновременно с этим, я нахожу удивительно успокаивающей идею, что если кому-то

действительно необходимо вернуться таким образом в детство, то здесь для этого

идеальное место.

- Ты можешь также взглянуть и сюда, - произносит Ванесса, подводя меня к двери

на противоположной стороне. Она открывает ее, и мы обе заглядываем в зал. Это

винтажная классная комната с доской, старомодными партами и стульями, книжным

шкафом с учебниками и тетрадями, кружками с ручками и карандашами, со старым

оловянным глобусом и так далее. Но также в ней были очень современные инструменты

для наказания: дурацкий колпак ( бумажный колпак, надевавшийся ленивым ученикам в

классе в виде наказания - прим. переводчика), длинная трость, большой паддл,

подвешенный за кожаную петлю-ремешок, и кожаный ремень. Есть также деревянное

устройство, которое выглядит немного похожим на китель, который, как я полагаю,

является еще одним средством для наказаний.

- Очень популярно. Чрезвычайно популярно, - информирует Ванесса. - У меня

большая проблема с наличием достаточного количества гувернанток. Хорошо

подготовленные ценятся на вес золота.

Она закрывает дверь, и мы идем дальше. Я смотрю на Доминика. В моем взгляде

застыл вопрос, но он с улыбкой качает головой, и я понимаю: все это очень интересно, но

не наш случай.

- Думаю, что остальные комнаты заняты, - говорит она. - Мы пойдем прямо ко мне.

Мы поднимаемся на еще один лестничный пролет и достигаем самой верхней части

дома. Ванесса останавливается возле зеленой двери, отпирает ее, и мы входим внутрь. Тут

нечто совсем иное: изящная и красивая жилая зона: пентхаус с захватывающим дух видом

на городские крыши. Она проводит нас дальше и жестами указывает, чтобы мы

присаживались, пока она принесет напитки.

- Зачем мы здесь? - шепчу я Доминику, когда мы устраиваемся на большом и

мягком темно-зеленом бархатном диване.

- Хочу, чтобы Ванесса приняла тебя. И наверняка есть вопросы, которые ты хотела

бы ей задать. Она больше знает об этом с женской точки зрения, - Доминик подносит

мою руку к губам и целует, глядя на меня с ласковой теплотой. - Я хочу все сделать

правильно, Бет. Думаю, это поможет.

Ванесса возвращается с подносом, загруженным бутылкой вина, бокалами и

вазочкой с соленым миндалем. Она наполняет и передает нам бокалы, после чего в свою

очередь устраивается в элегантном коричневом замшевом кресле напротив. Она

посматривает на меня, но сейчас в ее взгляде нет враждебности, а скорее

настороженность. - Итак, Бет, Доминик сказал, что ты заинтересована стать членом клуба.

Я киваю.

- Что привело тебя в наш счастливый мир? - спрашивает она, приподняв брови. -

Ты хочешь стать госпожой?

Я не совсем понимаю, что она имеет в виду, поэтому отвечаю:

- Не уверена.

- Не уверена? - ее взгляд скользит на Доминика. - Оу. Раз так, думаю, можно смело

сказать, что «Нет». Госпожа обычно уверена в том, чего хочет.

Доминик включается в беседу:

- Бет более заинтересована быть сабмиссивом ( покорной).

- Ах. Понимаю. Тогда мир госпожи не для тебя. В нем встречаются женщины-сабы,

но все же основная тенденция, что доминанты - женщины, а сабы – мужчины. Как ты

могла понять из игровых залов, которые я тебе показала, суть в том, что мужчина играет

роль, в которой он подвергается наказанию и исправлению со стороны властной

женщины. Роль, в которой им управляют, а он получает освобождение и удовлетворение

от наказания. Не только непосредственно от наказания, но от актов сопротивления, страха

наказаний, наконец, удовольствия от покорности и от осознания того, что он должен

вытерпеть. - Ванесса вздыхает почти счастливо, словно вспоминает приятные моменты.

Ее пальцы постукивают по бокалу. Я замечаю, что ногти на одной ее руке длинные, а на

другой – короткие. Она снова обращает на меня взор и продолжает. - Госпожа же

контролирует дисциплину и наказывает. На ней соответствующий костюм, и она играет с

реквизитами согласно сценарию, но делает это сурово. Непослушных мальчиков

наказывают так, что слезы навернутся только от одной мысли об этом. А непослушные

девочки…

Ее глаза блестят, когда она наклоняется ко мне и тихо, ласково шепчет:

-Бет, по-твоему, какие наказания заслуживают непослушные девочки?

Чувствую себя странно, словно мир ускоряется, и я вращаюсь вместе с ним.

- Я… Я не знаю, - заикаюсь в ответ.

Она продолжает своим гипнотическим голосом:

- Думаю, есть девушки, которые хотят почувствовать на себе остроту гнева своего

господина. Девушки, которые знают, что они настоящие, только когда подвергаются

восхитительным «укусам» стека, приятному хрусту от шлепков «кошкой» (разновидность

хлыста с несколькими хвостами на конце – прим. переводчика) по спине, от

необыкновенного путешествия, в которое их отправит флоггер (или многохвостка - плеть