— Вам обоим необходимо преподнести урок! Сядь.

Малик занял место во главе стола, который всё еще был заставлен тарелками с нетронутой едой. Еда выглядела восхитительно, и это напомнило мне, насколько я была голодна. Резким взмахом руки Данте скинул всё со стола на пол с ужасным грохотом, что заставило нас с Маликом практически подпрыгнуть на месте. Страх побежал по моим венам. Я разбудила зверя.

— Ты должна принять свою судьбу. Это твоя жизнь, Стар. Ты принадлежишь этому месту и мне. Хотя ты осознаешь это, ты все равно продолжаешь бороться. Почему?

Но он не дал мне ничего ответить, потому что, в принципе, не нуждался в моем ответе.

— Я стольким пожертвовал ради тебя. Делал те вещи, которыми не могу гордиться, и всё, что я получил в итоге — гребаную суку, которая не желает принять свои воспоминания о том, насколько сильно любит меня.

Как у него получается делать так, что в один миг я до невозможности злюсь на него, а в следующий миг я чувствую себя виноватой и пристыженной? На кончике языка вертелось «прости меня». Хотя мой разум повторял мне, что Данте не прав, и его неуравновешенное поведение доказывало это, но мое сердце продолжало твердить, что я та, кто спровоцировал его. Я та, кто заставил его пройти через мои больные фантазии, и сейчас мы... мы были сломленными людьми. У него была невеста, которая любила его, а сейчас у него остались только лишь руины, на которых находились останки кусочков прошлого.

Уложив меня на стол, он стянул с меня джинсы, заставив меня запищать от удивления.

— Вы оба перешли черту! Вы оба нарушили правила. Вам обоим необходимо напомнить, кто кем обладает.

Что, черт возьми, это могло означать? И после того, как он сорвал с моего тела джинсы, что он собирался делать, и более того, кем была я для него? Сумасшедшим объектом его поклонения?

Чистая ярость и гнев светились в его взгляде. Это выглядело так, словно я смотрела на яркое солнце. Мне пришлось отвести взгляд. Он с легкостью перевернул меня на живот, подтягивая мои ноги к краю стола, мы находились на противоположной стороне стола от Малика. Мои ноги коснулись пола, тело было крепко прижато к поверхности стола. Одним быстрым движением мои ноги были раздвинуты, и мое дыхание прервалось. Я пыталась приподнять туловище, но его тяжелая безжалостная ладонь прижимала меня к столу, фиксируя меня в лежачем положении. Не может быть, чтобы он намеревался сделать то, что я подозреваю.

— Держи ее руки, — выплюнул приказ Данте. Тяжелая рука опустилась на мои запястья, сжимая их вместе и удерживая мои руки в вытянутом передо мной положении. Малик практически повторил мое положение, только на противоположной стороне стола. Его горячее тело нависло над столом, его ладонь удерживала мои запястья. Я ощутила, как меня тянут за лодыжку, и затем плотный материал обернулся вокруг нее, привязывая меня к ножке стола. Это были мои джинсы. Я почувствовала, как рука рванула ткань между ног, треск разрывающегося материала разрезал тишину, и затем моя вторая лодыжка была привязана к другой ножке стола моими трусиками, которые он так безжалостно сорвал с меня. Я не могла смотреть в лицо Малику. На его лице ясно виднелись следы борьбы. В его глазах читалась всепоглощающая похоть, и я прекрасно понимала, что только стол скрывал от моих глаз его твердую эрекцию. Я отвернула лицо в сторону и легла влажной от слез щекой на прохладную поверхность деревянного стола.

— Я так не думаю, Белль, — выплюнул гневные слова Данте. Я слышала, как он раздевался. Последовал тихий звук расстегивающегося ремня, потом пронзительный звук молнии, и затем глухой звук его слаксов, опустившихся на пол. Кожаный ремень появился перед моим лицом, Данте обернул его вокруг моей шеи, поднимая мою голову так, что мой взгляд был прикован к взгляду Малика. Он усилил давление ремня на шее, натягивая его, как поводья лошади. Он не вознаградил меня никакой прелюдией, ни слова, ни звука предупреждения. Он протолкнул головку члена в киску и затем одним рывком ворвался в мое тело. Глаза Малика вспыхнули, когда я качнулась в его сторону.

— Твоя тугая маленькая развратная киска словно создана под мой член, Стар. Даже когда ты отрицаешь это, твое влажное желание, покрывающее всю мою длину, говорит само за себя.

Толчок.

— Кому ты принадлежишь?

Толчок.

Пошел он к черту! Я не собиралась отвечать ему. Я едва дышала из-за кожаного ремня, впившегося мне в горло. Слезы полились сильнее, их соленый стремительный поток обжигал ранку на губе, которая появилась оттого, что я так отчаянно закусывала губу, наблюдая за искаженным похотью лицом Малика. Подонок. Но мое собственное тело было еще большим предателем в комнате, потому что оно откликалось на всё, что со мной делал Данте. Моя киска сжалась, крепко стискивая, словно в кулаке, член Данте, и начала пульсировать от удовольствия. Волны наслаждения накрывали меня снова и снова. Мои соски ощущались твердыми горошинками, когда соприкасались с материалом бюстгальтера и футболки.

— Кто владеет тобой, Стар? Ответь мне словами.

Снисходительный ублюдок.

— Да чтоб тебя!

Его толчки стали сильнее, он подводил меня к краю.

— Оу, ты хочешь меня?

Его ремень покинул мою шею, но он достаточно сильно стягивал мое горло, чтобы не оставить на нем отметины. Они саднили. Данте, скорее всего, подал Малику знак глазами, потому что его рука отпустила мои запястья. Потный отпечаток остался после его ладоней. Мерзость!

Член Данте выскользнул из моей киски, я издала звук, наполненный отчаянием от его отсутствия, заставив меня испытывать отвращение к самой себе из-за моей потребности в нем. Я была такой ненасытной шлюхой.

— Оу, моя шлюшка уже скучает по моему члену, хотя я только что покинул ее узенькую киску, но всё же отказывается признать тот факт, что я владею ею.

Стул позади меня издал скрежещущий звук, затем меня подняли в вертикальное положение. Его член толкнулся в меня вновь, заставляя меня застонать от силы ощущений. Его зубы прикусили мочку моего уха, затем он подразнил укусом кожу на шее, прежде чем впиться зубами в мое плечо, заставив меня вздрогнуть всем телом и всхлипнуть в это же время. Он присел на стул, держа меня на своих коленях. Обернув ремень вокруг моих запястий, Данте вскинул мои руки резко вверх, заводя назад так, чтобы они смыкались позади его шеи. Его горячие ладони легли на внутреннюю сторону бедер, разводя их широко в стороны и открывая меня прохладному воздуху и жадному взгляду Малика.

— Посмотри на идеальный оттенок розового и оцени, насколько она идеальна. Моя развратная девочка.

Я не могла удержать свои бедра от движения, жадно опускаясь на него в поисках своего освобождения, которое только он мог мне дать. Всё, что окружало нас, растворилось. Существовали только я и удовольствие, которого я так жаждала. Его палец кружил по моему клитору, его слова вводили меня в состояние эйфории.

— Смотри, как я заставляю ее истекать желанием, как ее жадная киска сжимает мой большой толстый член. Оседлай меня, Стар. Трахни меня, моя красивая Белль. Заставь меня заполнить твою киску.

И именно это стало последней каплей. Я закричала от своего освобождения. Мои внутренние стенки киски жаждали его внутри меня. Стоны разлетались по всей комнате, его пульсирующий член выплеснул свое удовлетворение в меня. Горячие потоки спермы заполнили меня и начали медленно стекать по ногам, когда он приподнял меня за бедра и выскользнул из меня. Его пальцы заменили его член, он собрал ими сперму, размазывая ее по моей киске.

— Кому ты принадлежишь? — прошептал он.

— Тебе, — простонала я в ответ.

— Кому она принадлежит?

— Тебе, — коротко ответил Малик, напомнив мне о своем присутствии.

Я прикрыла глаза и ждала того момента, когда их шаги затихнут. Затем я опустилась на пол и, уронив лицо в ладони, зарыдала.

Я осталась на долгое время в одном и том же положении, мой немигающий взгляд сосредоточился на случайном месте стены. Мои пальцы автоматически растирали затекшую шею. Нежная кожа под моими прикосновениями словно сжималась, чтобы избежать последующих касаний.