— Как долго ты знаешь Кристен, Торольф?

— Всегда. Дома — соседи. В детстве вместе — купаться, кататься верхом, охотится. Моя сестра Тюра и Кристен — близкие подруги, очень близкие.

— Итак, она всего лишь подруга твоей сестры, а ты все же считаешь себя ответственным за нее. Почему?

Торольф молчал. Ройс встал за спиной викинга.

— Это потому, что ее брат мертв, или она для тебя больше чем подруга?

Торольф повернулся и посмотрел на него.

— Говори медленно, сакс. Или лучше позови Кристен, пусть она сама сказать.

— Здорово придумано, — издевательски протянул Ройс, — но этого не будет. Она привыкла к дому, и не следует ей напоминать о вашем худшем жребии. Она ничего не скажет тебе такого, чего не могу сказать я. У нее все хорошо, ее не изнуряют работой. У тебя нет причин волноваться о ней.

— Это ты говоришь. Я хочу слышать ее.

Ройс покачал головой.

— Если это все, о чем ты хотел со мной поговорить… — Он пошел к двери.

— Сакс! — гневно закричал Торольф. — Кристен не трогать!

Ройс недоверчиво повернулся к нему.

— Ты серьезно хочешь мне сказать, чтобы я не прикасался к ней?

— Да.

Он расхохотался.

— Какая прелесть! Может, ты еще не заметил, но в твоем положении ты не можешь предъявить никаких требований.

— Ты женишься на ней?

— Довольно, викинг, — сказал Ройс недовольно. — Она рабыня, а не гостья. Что ее ожидает, целиком зависит от тебя и твоих товарищей, как я уже говорил. С ней ничего ужасного не произошло, и никто не принуждает ее к тому, чего она не хочет сама.

— Ты не прикасался?

На этот раз Ройс не ответил. Торольф из этого сделал вывод, который вызвал в его душе бурю. Ройс не готов был к нападению, да он и не думал, что этот ниже его ростом и не так уж крепко сложенный мужчина рискнет напасть на него. Но неожиданно он был брошен на пол, и цепкие пальцы обхватили его шею. Он не мог дышать, и пальцы не разжимались, пока лезвие его кинжала сантиметра на два не вонзилось в бок Торольфа.

— Вставай, — приказал Ройс.

Торольф отпрянул и зажал рукой кровавую рану. Он был вне себя, и неудача злила его. Ройс тоже разозлился.

— Чего ты ожидал от этой глупой выходки? — зло спросил он.

— Что ты не прикасаться к Кристен.

— Ты хотел добиться этого, убив меня? Пусть ты добился бы этого, но у тебя не было бы времени гордиться своей победой.

— Не убить, — настаивал Торольф. — Другие возможности, чтобы ты никому не причинил зла.

Ройс нахмурил лоб, когда Торольф сделал рукой однозначный жест.

— Да ты прав. Я теперь буду начеку и стану держаться от тебя на расстоянии вытянутой руки, чтобы все мои части тела оставались на месте. — Он потряс головой и поднялся на ноги. — Ты молодой сорви-голова. Почему ты не веришь мне, что Кристен ни к чему не принуждали? Ей не на что жаловаться, кроме цепей, которые она носит.

Торольф испепелил его взглядом.

— Ты лжешь! Многие желать Кристен. Многие, — подчеркнул он еще раз. — Она всех отвергать.

— В самом деле? Тогда мне повезло, — сухо заметил Ройс.

— Если это так, сакс, ты должен жениться.

Ройс вздохнул в ответ на его озлобленность.

— У меня есть суженая, Торольф, но даже если бы ее не было, я никогда не женился бы на язычнице, рабыне, девушке-викинге, а все это относится к Кристен. Она все равно принадлежит мне. Назови мне хотя бы одну причину, по которой я мог бы желать жениться на ней, причину, которая соответствовала бы моим, а не твоим понятиям.

— Значит, Бьярни не шутил. Кристен нравится, что она видит в тебе. Пусть будет так. Но без свадьбы ей не понравится долго. Она выбрала тебя, сакс. Ты все должен сделать, как надо, или ты потерять ее.

— Я не могу потерять того, что принадлежит мне, — уверенно сказал Ройс и ушел, прежде чем логика викинга смогла испортить ему настроение.

Торольф стоял в дверях и смотрел вслед предводителю саксов. Подошел Вайте, чтобы отвести его на рабочее место к валу. Но он не удостоил охранника взглядом. Значит, Бьярни был прав? Он утверждал, что Кристен заглядывалась на Ройса, еще когда была вместе с ними, в одежде мужчины.

Если она на самом деле сделала выбор, то этот выбор неверен. Так как она была изолирована от всех, никто не мог дать ей дружеский совет. Сакс не будет ее уважать. Он господин, а она униженная рабыня. Как свободный мужчина, имеющий в доме рабов, Торольф мог понять доводы предводителя саксов. Но, с другой стороны, Кристен рождена свободной. Если она решится противиться своему порабощению, то сделает это от всего сердца.

Торольф спросил себя, почему он старался предостеречь сакса от того, на что он в полной мере может рассчитывать. Кристен была христианкой, хотя совершенно очевидно, что она скрыла от него этот факт. Но она также была норвежкой, а гордость и решительность норвежцев глубоко укоренились в ней. Было бы лучше для нее, если бы она была уступчивой; ей будет нелегко противостоять мужчине, который взял ее в плен.

Глава 22

Кристен повернулась на спину и с удовольствием потянулась. Она улыбнулась маленькой птичке, сидящей на оконном карнизе, которая своим пением разбудила ее. Когда Кристен поднялась и села, птичка улетела.

Она была одна в комнате. Заперта ли дверь, спросила она себя, прежде чем встать и посмотреть. Дверь была не заперта. Она опять улыбнулась и закрыла дверь. Да, изменения происходят. Ройс начинает ей доверять. Ей не следует разочаровывать его.

Их одежда лежала там, куда он ее вчера бросил. Она быстро оделась и убрала комнату. Ей хотелось петь, и она запела простенькую кельтскую песню, в детстве ее пела мама.

— Ты знаешь другие языки, не только наш?

Кристен, которая расправляла простыню, подняла голову и увидела Эду, стоящую в дверях. Она приветливо улыбнулась.

— Да, многие.

— Только не говори при лорде Ройсе на этом языке — большинство кельтов наши враги.

— Большинство?

— Некоторые живут вместе с саксами в Вессексе, в Дэвоне и уже даже в Дорсете. А те, на дальнем западном побережье, всегда были нашими врагами и в союзе с датчанами воюют против нас.

— А вализийские кельты на северо-западе? — спросила Кристен, думая о матери.

— Они тоже враги, но они так далеко, что не причиняют нам вреда. Много лет назад они напали на Мерсию, и король Этельвульф, отец Альфреда, помогал мерсам. Он повел свою армию на север, и вализийцы сдались. Но западные кельты нападают на нас до сих пор. Два дня назад какая-то их банда выкрала у нас скот. Лорд Ройс отбил скот, но воры скрылись, хотя он со своими воинами охотился за ними всю ночь. Так что вряд ли он захочет услышать этот язык из твоих уст, а знает он его достаточно хорошо, чтобы узнать на слух.

Кристен улыбнулась и непроизвольно хихикнула. Так вот почему Ройс той ночью не пришел к ней? Она страдала, думая, что он у другой женщины, а он просто охотился на воров.

— Твой смех не уместен, девушка, — недовольно проговорила старая женщина.

— Ты не можешь этого понять, Эда, — сказала Кристен и добавила: — Но мне жаль, что Ройс не догнал воров. Я не знала, что кельты — ваши враги.

— Врагов много, — ворчливо добавила Эда. — Даже пара господ саксов и то числятся в недругах, особенно один, что живет неподалеку, лорд Элдред. Он охотнее видел бы нашего господина в могиле. Они не выносят друг друга, хотя оба в свите короля.

— Ты знаешь, почему?

— Да. Лорду Элдреду не нравятся близкие отношения Альфреда и милорда. Это началось с тех времен, когда Альфред еще не был королем и они все вместе охотились в королевских угодьях, состязались там на мечах. Многие юноши живут при дворе. Милорд тоже там жил, пока не умерли его отец и брат. Теперь он редко появляется при дворе, разве когда Альфред сам приглашает его. Но лорду Элдреду все равно это не по душе. Только угроза со стороны датчан заставила их забыть раздоры.

— Это разумно. Мне не хотелось бы, чтобы Ройс шел воевать, имея врагов в тылу.