- Ну, умрем, так умрем, но прессовать нас не надо – с этой мыслью я пристукнул по черепушке наглой твари, и сразу давление на мой мозг прекратилось, да и Гелла через пару секунд пришла в себя. Чую если эти друзья навалятся на нас целой ордой, то нам не сладко придется. Впрочем, ни Петрович, ни старик Кроу не ощутили никакого воздействия на свой мозг – они находились вне пещеры в момент атаки на мое сознание. Из этого следует, что за каменными стенами мы можем не опасаться ментального воздействия.

Глухая ночь, на небе даже звезд не видно, тихо шелестит теплый дождик, скрадывая все звуки. Такие ночи еще называют «воровскими». Стоит караульному закрыть глаза и пиши, пропало – уснет обязательно. Но мы люди опытные, в курсантской юности бывало «через день на ремень», то есть в караул ходили и ничего. Вот и сейчас я стою молодой зеленый, с ремнем лучемета на плече… А собственно с чего это я в курсантской форме? Волна страха омыла мое сознание. Оказывается, я сплю! Надо выбираться, а каждое веко не меньше мегатонны весом. «Рота подъем!» – навсегда сохранившийся в сознании возглас нашего старшины, как крик петуха спасающего несчастную душу, попавшую в тенета нечистой силы, подбросил меня в воздух. Так и есть! Усыпили! «Гоблины» уверенные в своих чарах, не обращая на меня внимания, распоряжаются на нашей стоянке, как у себя дома. Когда я вскочил, картинка замерла: Двое выносящие из пещеры своего плененного собрата от изумления выронили неподвижное тело на землю. Вертевший в руках мою винтовку «гоблин» открыв рот от удивления, так и застыл статуей. Зато я времени зря не терял: прыжок в сторону носильщиков - хватаю «гоблинов» за редкие волосья, и с силой бью голову об голову. Глухой треск и пока они оседают, подскакиваю к любителю чужого имущества. «Гоблин» взмахивает винтовкой, как палкой, но не успевает нанести удар, я его просто сметаю со своего пути, а затем, развернувшись, бью ногой по плешивому затылку. Совсем драться не умеют, все надеяться на свое ментальное превосходство. А у нас это так просто не пройдет. Это вам не у Пронькиных. Мы космодесантники и все ваши игры разума разбиваются о железобетонную логику нашего интеллекта заключенного в наших кулаках.

Пока так рассуждает моя голова, руки сами по себе отыскивают вожжи и веревки, и через пять минут наши посетители спеленатые, рядком лежат у входа в пещеру. Пока я проверял все ли в порядке с моими товарищами, Чужие успели очнуться. Я это чувствовал сознанием. Но ментальной атаки не последовало. «Гоблины» уяснили, что поползновения в этой области могут закончиться для них печально. – Чего вы добиваетесь? – пронеслась мысль в моем сознании и высветилась картинка с изображением лежащего крайним справа Чужого. Это он показал, кто именно ведет со мной переговоры.

Мы хотим, чтобы вы вернули наших товарищей – я говорил вслух, но «гоблин» меня понял и удивился:

- Разве они не ваши слуги, как эти лохматые животные? – сказал он и показал на шонек спящих возле входа в пещеру. – Мне показалось, что при всем внешнем сходстве они другой породы.

- Это так – согласился я. – Но все же, они наши равноправные партнеры.

- Странно, мы думали, что вы не будете особенно огорчены потерей нескольких домашних животных. Мы ошиблись, и я приношу вам свои искренние извинения. Нас просто заинтересовал способ их общения между собой, он несколько отличается от нашего. А сейчас я обнаружил и в вас скрытые до этого способности. Вы более интересны и … опасны. Впрочем, мы готовы вернуть ваших друзей в обмен на нашу свободу.

- Хорошо, я отпущу лично вас. Завтра после полудня мы произведем обмен по ту сторону перевала у входа в долину.

Когда «гоблин» собрался уходить я задал вопрос давно мучавший меня: - Скажите, а зачем вы проложили тропу по деревьям? Я смотрю, вам легче передвигаться по земле, чем по деревьям.

Гоблин поморщился, но все, же ответил: - Охранная сигнализация убивает любого входящего или выходящего из долины, на высоте до трех метров.

Просто, а я все голову ломал.

Глава 12.

Дом, милый дом.

Ранним утром пока мы готовились к отъезду, шоньки успели промыслить добычу. Видимо решили на время отсутствия Гриши взять на себя обязанности в снабжении отряда свежим мясом. По мужским понятиям добыча, как добыча, за рвение стоило объявить благодарность от лица командования, но Гелла с отвращением глядя на гигантскую крысу, решительно отказалась доводить сей продукт до ума. Интересно, что пленники смотрели на хвостатое чудовище с не меньшим отвращением, чем Гелла. Оказывается, они убежденные вегетарианцы. Шоньки немало не смущаясь на наших глазах, разделались с грызуном и совершенно не обиделись за наш отказ от столь ценного источника протеинов.

Лишь солнце окрасило верхушки утесов, наш караван тронулся в путь. «Гоблинов» привязали к повозке и заставили идти пешком. Ближе к полудню мы, наконец, вышли из ущелья, и перед нами открылась удивительно красивая долина. Воздух в ней был свеж и наполнен ароматами медвяных трав, цветущих плодовых деревьев и пряностей. Несмотря на то, что уже наступил полдень, жары не ощущалось. Со стороны восточных гор дул освежающе прохладный ветерок. Наше путешествие превращалось в приятную прогулку…

Обмен пленными прошел без эксцессов. Правда никто не рассыпался в любезностях, но и особой неприязни друг к другу мы не выказали. Просто когда группа из четырех «гоблинов» вдруг возникла на нашем пути, мы остановили повозки и дождались, когда они приведут к нам Дори и Гришу. Ребята, даже не были связаны, побитые, с мутными глазами, они почти равнодушно смотрели за церемонией обмена пленными. Здорово траммам мозги почистили. Только на вечерней стоянке после сытного ужина они немного пришли в себя и рассказали о своих злоключениях.

- Я даже и не понял, как меня схватили – рассказывал Гриша. - Просто спал, одновременно ощущая, что меня, куда-то несут. Я искренне верил, что это сон, а когда очнулся, то увидел склонившуюся надо мной образину. Потом сознание заволокло туманом. Меня щипали, кололи, о чем-то выспрашивали, казалось, что это опять сон. Очнулся, только увидев вас. - Интересно, что им от вас было надо? – задумчиво спросил Петрович.

-- Мне показалось, что они спрашивали, про какой-то ключ доступа в долину – робко заметила Дори.

- Похоже, они вас спутали с кем-то другими – заметил я и переменил тему разговора: - Ребята, а мне здесь нравится. Старик, ты не соврал. Здесь климат лучше, много воды и дичи. Земля плодородна. Если бы не соседство с «гоблинами», можно было бы назвать райским местом.

- Подожди Макс, вот дойдем до долины Эдема, и ты увидишь настоящий рай. Правда, я не уверен, что нас в него пустят – произнеся последнюю фразу, Кроу заметно погрустнел. Про свою подругу вспомнил. – Через два дня мы будем на месте – добавил старик.

Два дня мы ехали по равнине покрытой редколесьем. Старик не единожды побывавший в этих краях прокладывал путь, верхом на хорсе.

На третий день сразу после полудня наш караван достиг входа в долину Эдема. Крутые утесы с округлыми вершинами вздымались по обе стороны от широкого проема, как стражи у входа в царскую опочивальню. Ровная вымощенная камнем дорога как бы приглашала зайти в гости. И мы не задержались у порога. Старик Кроу соскочил с хорса и решительно зашагал вперед, за ним последовал Петрович, траммы, затем с места тронулись повозки управляемые мной и Геллой. Старик Кроу на этот раз попал в Эдем. Он остановился по ту сторону горного кольца и закричал от избытка чувств. Залитая мягким послеполуденным солнечным светом перед нами расстилалась низина в кольце гор. Долина была почти круглая диаметром ни как не менее пяти километров. С противоположной стороны имела выход, через который был виден краешек голубого океана. Ровно в центре долины лежало небольшое озеро подпитываемое водой текущей с горных вершин. Долина утопала в зелени и цветах. Несколько робко мы двинулись по пологому спуску к центру низменности, и еще не доезжая до озера, заметили людей, точнее, не менее десятка женщин отдыхающих на ее берегу. Женщины были красивы и совершенно нагие. Каменная дорога оборвалась, и наш караван остановился в ста метрах от озера. Женщины спокойно прореагировали на наше появление, чего нельзя было сказать, глядя на моих попутчиков. Петрович застыл с открытым ртом, ослепленный красотой обнаженных женщин. По лицу Геллы можно было прочитать, какие чувства ее обуревают, здесь присутствовали: гнев, восхищение и легкая зависть. Женщины стояли, совершенно спокойно разглядывая нас. Одна из них – голубоглазая блондинка с совершенными формами тела вдруг сделала неуверенный шаг вперед, и Кроу с воплем кинулся к ней. Все как сказке: старик нашел свое счастье. Не знаю - во внешнем мире такая дамочка на него бы и не поглядела. Впрочем, что я знаю о женщинах?