– Ты открыла дверь только на цепочку и заставила меня стоят в холле, словно какого-то незнакомца, которого не хотела видеть у себя… Ведешь себя нервно и странно! Что я нахрен должен был подумать? – Его голос становился громче, раздражение все сильнее прорывалось с каждым словом.

- Что я впустила кого-то к себе утром после того как мы… ты серьезно? – Что-то внутри меня перевернулось. Похоже, что ему подобное не впервой. Он выстроил твердые стены вокруг себя, которые я слегка задела. Его глаза расширились, словно он понял, что я слишком многое увидела.

- Ого, - произнес он, выставив перед собой кофе. – Давай начнем сначала.

Я скрестила на груди руки.

- Что с тобой, Эйвери? Почему ты так странно себя ведешь? Всему виной прошлая ночь? Сейчас все стало слишком необычно? Ты не уверена? Во… мне?

- Перестань. Не переигрывай, - ответила я, выставив перед собой руки ладонями вверх.

Он посмотрел на часы и вздохнул, в груди завибрировал глубокий рык.

– Мне нужно идти. Расскажи, что не так. Я свихнусь от беспокойства за целый день.

- Почему? – Я опустила руки и застонала от усталости.

Он поморщил нос.

– Не понял?

- Почему ты будешь беспокоиться?

Его лицо исказилось, словно я заговорила на незнакомом языке.

– Эйвери, какого черта?

- Ты ведешь себя не как обычно.

- Так же, как и ты, - не остался в долгу он. – Вчера все было хорошо. А теперь… пытаешься от меня отделаться.

- Ничего я не пытаюсь. Но ты… у меня уже были отношения. А у тебя нет…

- Когда? – обвиняющим тоном перебил меня он.

От оскорбления я нахмурилась.

– Я уже прожила достаточно долго до твоего появления, Джош Эйвери. Наши отношения для меня не первые, если это действительно то, что происходит между нами.

- Если это то, что происходит? А чем еще это может быть, Эйвери?

- Разумеется, самоуверенность никуда не делась.

Он отошел от меня, сцепив руки на затылке. Он уронил их по бокам и повернулся ко мне. – Возможно, у тебя и были до меня парни, но ты не была такой ни с кем. Мне это известно. Тебе тоже. Так что хватит гнать. Какого хрена с тобой происходит?

- Никто не может измениться за одну ночь, Джош. Никто не живет всю жизнь по одним принципам, а потом меняется ради одного человека.

Его лицо потемнело от разочарования.

– Я не играю ни в какие игры. Я честно во всем признался, а теперь ты… Что ты делаешь, Эйвери? Это та часть, в которой ты посылаешь меня куда подальше?

- Нет, - ответила я, в глазах защипало от слез. В груди продолжало нарастать напряжение. – Подумай. Почему тебе так легко? Почему ты ведешь себя со мной не так как с другими? Совсем не так. Во что мне верить? Хочешь услышать откровение?

- Да, чертово откровение! Поделись со мной! – Заорал он.

Я сглотнула, опасаясь, что, если признаюсь вслух, сон окончится.

– Это случилось из-за аварии? Потому что ты увидел меня без сознания?

- Да, - без колебаний признался он.

Как предсказуемо, я резко втянула в себя воздух; его признание причинило боли больше, чем авария, подтолкнувшая наши отношения.

- Эйвери, - произнес он, поставив кофе на столик. – У подобных мне мудаков бывают моменты просвещения, если им повезет, конечно. Ты на моих руках после аварии… это стало моим. Не потому что я пожалел тебя или во мне взыграл комплекс Бога. – Он сделал вдох, пытаясь успокоиться. – Я умолял тебя о свиданиях и решил принести кофе, потому что изменился. Изменился, так как хочу соответствовать мужчине, которого ты себе представляешь.

- Ты не мудак, - пробормотала я.

- Но был им. Мы должны признать, что изменение произошли в лучшую сторону. Мне следовало сделать первый шаг давным-давно, Эйвери. Я и так уже потерял слишком много времени. Практически лишился тебя еще до того, как заполучить, помогло мне понять.

Я пожевала губу, ожидая от него совершенно других слов. Все было слишком реальным, слишком стремительным и меня пугало отдавать сердце человеку, способному его разбить.

- Эйвери… малышка… - Он посмотрел на свои часы, и увиденное заставило его челюсть напрячься. – Мне пора на работу.

Я кивнула.

– Все в порядке. Правда. Мне жаль, что я сейчас подняла эту тему.

- Скажи, что все в порядке. Что у нас все в порядке.

Я снова кивнула, и он подошел ко мне. Притянул в свои объятия, и я вдохнула его запах, сразу же почувствовав себя лучше. Это не было игрой, вызовом или пост травматическим синдромом. Он переживал обо мне. Мне просто необходимо поверить в себя, поверить, что я стою его заботы.

Он поцеловал меня в висок.

– Дождись меня. Я вернусь позже. Мы еще поговорим.

- Все нормально. Просто сорвалась, - ответила, почувствовав себя дурой.

Джош схватил мои влажные волосы одной рукой и потянул за них, пока я не посмотрела ему в глаза. Он запечатал своим ртом мой, целуя жестко и стремительно, прикусывая мою нижнюю губу зубами, потом отстранился, оставив новую метку на моем теле.

– Восемь часов, - произнес он. После чего поднял стакан кофе и захлопнул за собой дверь, все еще заведенный после нашего спора и поцелуя.

Я подошла к двери и, вернув цепочку на место, отступала спиной вперед, пока не почувствовала, как в обнаженные икры упирается журнальный столик.

- Полный пиздец, - выдохнула я.

Этого следовало ожидать. Я ощущала, как чувства окружают меня в квартире, по дороге в «ДжейВок», и сидя на свободном кресле во время перерыва, пока доедала оставшуюся курицу с жареным рисом в комнате отдыха. С каждым куском, каждым глотком воды и с каждым вошедшим и вышедшим человеком, они переполняли меня. Я сильно увлеклась Джошем Эйвери, «МакТрусиками», парамедике, которого нельзя приручить.

- Я люблю тебя, но ты такой идиот. И, да, я говорю о Джоше, - произнесла Дэб, сидя напротив меня и облизывая жирные пальцы.

- Он не идиот, - резко ответила я.

- Ты права. У него хороший вкус в женщинах. С последнего месяца. Ты же знаешь, что я бы никогда не обвинила Кариссу «блядскую» Эштон в сходстве с кем-то помимо испускающей газы кошки, замоченной в остатках кандидоза.

Я проглотила образовавшийся в горле комок, просто представив эту картину.

– Дэб, как ты общаешься с людьми, помимо медсестер? Такое ощущение, что мне приходится держать себя в руках, одновременно убирая дерьмо и на всякий случай придерживая мешок для рвоты.

Она замолчала, сделав еще один укус от своего чизбургера.

– Правда?

Я закатила глаза и швырнула в нее пакетик соевого соуса.

– Я ухожу.

- Перерыв еще не окончен! – Крикнула мне в след Дэб.

Я вышла из комнаты отдыха, пошла по холлу и нажала на кнопку лифта. Он открылся, и я оказалась внутри со взволнованным новоиспеченным отцом и совершенно новым пустым детским автомобильным креслом.

- Выписываетесь сегодня? – Поинтересовалась я.

Он просиял.

– Ага.

Я посмотрела на переноску. Она была кремово-коричневого цвета. Никакой подсказки.

– Мальчик или девочка?

Он не мог перестать улыбаться.

– Девочка.

- Примите мои поздравления, - добавила я.

Двери лифта открылись в родильном отделении, и мне пришлось ждать, когда он выйдет, чтобы отправиться следом, останавливаясь возле одного из трех больших окон палаты с младенцами. Половина люлек были заняты.

Вошла Джорджия в яркой форме. Огромная часть золотисто-коричневых волос выбились из хвоста, ее глаза были покрасневшими и усталыми.

- Полный аншлаг? – Спросила я.

- Позволь кое-что предложить, - начала она сильным южным акцентом. – Сегодня полнолуние. Если вдруг тебе в скорой станет скучно, приходи сюда, я найду, чем тебя занять.

Я усмехнулась, а она, подмигнув и зашуршав формой, направилась в одну из родильных комнат.

- Милые, правда? – Позади меня раздался голос доктора Розенберга. – Я часто прихожу сюда, чтобы собраться с мыслями и перезарядиться.