Вдалеке на холме я увидела Смерть. Он стоял без шлема, расправив плечи. Светлые волосы развевались на ветру.

Несмотря на сумбур в голове, я чувствовала его тоску даже отсюда. В другой жизни я могла бы быть с ним счастливой. В другой жизни, возможно так и было бы.

На глаза снова набежали слёзы, и я отвернулась. Не оглядывайся, Эви, не оглядывайся. Это послужит ему сигналом, вселит напрасную надежду.

Но меня пересилило желание в последний раз взглянуть на мужчину, перевернувшего мою жизнь. Наши взгляды встретились. Его глаза сияли звездами.

Время словно замедлилось. Я подумала о татуировках на его груди и столетиях одинокой тоски. Теперь он знал, что терял. Он сказал, что неделя разлуки со мной была невыносимой; и вот я попрощалась с ним навсегда. Изгнала в небытие.

Как он это переживёт?

Меня одолевали сомнения. Нет, я люблю Джека. Я хочу быть с Джеком. Нужно сосредоточиться на будущем. Вместо того, чтобы оглядываться на прошлое.

Когда я оторвала взгляд от Арика, по долине эхом пронёсся его душераздирающий рёв.

Прижимая ладонь к губам в попытках сдержать рыдания, я добралась до моста. Проносясь по нему над бездной Цирцеи, я платила ей своими слезами.

Я ехала больше часа, проверяя связь на каждом возвышении. Только помехи.

Мне снова привиделась снежинка, плавно падающая вниз, словно цветочный лепесток. Наверное, снова просто пепел...

Хотя нет, появилась ещё одна. И ещё. Настоящий снег! Это, должно быть, хороший знак. Если мир не мог исправиться, то по крайней мере, он мог измениться.

Если солнце могло исчезнуть, то оно точно так же может вернуться обратно.

Я снова включила рацию. Ничего.

Едва заметная пороша переросла в настоящий снегопад. Вскоре земля кругом покрылась слоем снега, всё вокруг стало белым. И воздух как будто бы посвежел? Мягкие хлопья прибили к земле пепел, и я была этому рада. Даже несмотря на то, что передвигаться стало намного труднее.

Я снова подумала об Арике. Вспомнил ли он о доме своего детства на севере, когда увидел снег? В моей голове никак не укладывалось, что мы с ним больше никогда не увидимся.

Снежинки летели мне прямо в глаза, размывая зрение. Я заморгала, чтобы прояснить взгляд, и с каждым взмахом ресниц в памяти всплывали подробности последних дней, проведенных со Смертью.

Его затуманенный взгляд, когда он сказал:

— Ты хоть понимаешь, какое это удовольствие – прикоснуться к ней после столь долгой разлуки? Ради этого блаженства я не устрашусь пули. Я приму пулю.

Взмах.

Как дрожали его руки, словно я была самым бесценным сокровищем в мире.

— ... знай, что моё сердце принадлежит тебе. Я дарю его тебе, sievā. Всецело вверяю. Береги его.

Взмах.

Его шёпот поздней ночью:

— Сколь многому я могу научить тебя об игре. Сколь многому ты можешь научить меня о жизни. Так давай начнем, маленькая жена.

Взмах. Взмах. Взмах.

Тающие снежинки смешивались со слезами на моих щеках...

Земля под ногами затвердела, покрываясь льдом. Следы от колёс совсем замело.

Я миновала вход в заброшенную шахту, абсолютно не гостеприимную на вид, и помчалась ещё быстрее. Как долго я не пробовала выйти на связь? Я погнала лошадь по крутому склону.

— Вперед!

И, выйдя на вершину, нажала на кнопку вызова:

— Джек? Пожалуйста, ответь мне!

— Эви?... не может… ты.

— Я иду к тебе! — я пришпорила лошадь, скользящую копытами по льду, и направила на самую вершину холма. — Ты меня слышишь?

Отсюда я увидела военный отряд! Они спускались в долину. Во тьме огни медленно передвигающейся сквозь снегопад колонны напоминали светлячков. Чего я не увидела, так это спуска с холма.

— Bébé? Где ты?

— Я вижу армейские грузовики! Я на холме, смотрю прямо на долину!

— Ты едешь со мной, peekôn? — прохрипел он. — Серьёзно? Ты выбрала старину Джека?

— От меня не так просто избавиться, кайджан, — я улыбалась, как безумная, в полной уверенности, что приняла верное решение, — я не хочу больше с тобой расставаться.

На заднем фоне я услышала голос Селены:

— Я же говорила, что это сработает, дурень, — я почти видела, как она закатила глаза; она, как всегда была рядом с ним, прикрывала ему спину, — нужно забрать ее, пока эта раззява шею себе не сломала.

Придётся мне привыкнуть к Лучнице, ведь она, вероятнее всего, тоже будет жить в Новой Акадиане со мной, Джеком, Мэтью и бабушкой.

— Я и сама могу подъехать, — я поднесла ладонь ко лбу, прикрывая глаза от снега, — просто скажи, каким путём проще спуститься.

— Нет, стой на месте! — быстро ответил Джек. — Дороги очень скользкие. Я знаю, где ты; мы уже идём!

— Хорошо, жду вас здесь.

Я не переставала улыбаться. Вот почему мы боролись за жизнь. Ради любви.

Винсент ошибался. Я ошибалась. Любовь – не самая разрушительная сила во вселенной.

Любовь — и есть вселенная. В этом-то все и дело.

Тяжело дыша, Джек спросил:

— Так это и есть снег, да?

Он никогда его раньше не видел.

Я нажала кнопку на рации и, дав волю эмоциям, рассмеялась:

— Разве это не прекрасно? Все вокруг, словно, очистилось.

Сквозь цокот копыт я услышала, его голос:

— Я всё ещё не могу поверить, что ты едешь со мной. Я отвезу тебя домой, Эванджелин Грин! — от ликования в его голосе моё сердце затрепетало. — Черт возьми, я люблю тебя, женщина.

Я открыла рот, чтобы наконец сказать три слова...

— ТРЕПЕЩИ ПЕРЕДО МНОЙ. —

Я дёрнулась в седле. Позывной Аркана?

Меня пронзил ужас.

— Джек! — крикнула я в динамик рации, — Император здесь! Уходи!

БААБАХ! БААБАХ!

Несколько взрывов один за другим покачнули заснеженную долину. И через долю секунды...

Земля разверзлась и выпустила волны жара.

Обжигающая ударная волна окатила лицо и сбросила меня с лошади. Я взлетела в воздух и приземлилась на скат холма.

Я скользила по склону, сжимая в руках рацию и, не переставая, выкрикивала имя Джека.

Как далеко он успел отъехать?

Осколок камня рассёк мне голову. Выбрался ли он вовремя из зоны взрыва? Воздух наполнился запахом серы. Как далеко?

Я упала вниз лицом на огромный валун. На мне не осталось живого места. Рация разбилась вдребезги. Земля снова вздрогнула.

— Джек! — закричала я, отплёвываясь от крови. Затем поднялась на четвереньки и поползла по дрожащему холму.

Перед глазами всё плыло... нет, этого не может быть. Над землёй зависло грибовидное облако дыма, как после взрыва ядерной бомбы.

Спасся ли он?

— ДЖЕК! — заорала я.

Я с трудом поднялась на ноги и окинула взглядом долину.

Как в аду.

Из-под земли извергалась лава, такая горячая, что плавился даже камень. Лава хлынула ещё и из пролома между горными вершинами, заполняя долину. В том месте, где был отряд, теперь бурлил огненный поток.

Джек был там.

— Нет, НЕТ!

Я бросилась бежать в сторону огненного шквала. Из-под земли взметнулись лозы и устремились за мной. Даже с такого расстояния меня обдавало жаром.

Но я не успела добежать до красного марева. За талию меня обхватили чьи-то руки.

Позади был Арик? Он поехал вслед за мной?

Переводя сбившееся дыхание, он сказал:

— Ты не сможешь... спасти смертного. Император... приближается. Мы уходим, немедленно.

— НЕТ! Я должна спасти Джека! — пытаясь вырваться, я скреблась когтями о его броню. — Отпусти меня к нему. ОТПУСТИ!

Ничто не могло помешать мне добраться до Джека. Лозы оплелись вокруг Смерти, пытаясь высвободить меня из его мёртвой хватки.

— Пламя убьет тебя!

— Мне плевать, плевать! Ты хочешь, чтобы он умер! Ты не хочешь, чтобы я его спасла! Я смогу его найти!

Смерь схватил меня за плечи и встряхнул так, что голова закрутилась. Затем он повернул меня в сторону долины.

— Ты видишь там какие-нибудь признаки жизни? Такое ни один человек не смог бы пережить!