— Кого из своих коллег-актеров вы особенно высоко цените?

— Анну Маньяни и Марчелло Мастроянни. Маньяни — «негасимая звезда» нашего кино, замечательная драматическая актриса. Я мечтаю походить на нее. С Мастроянни у меня много общего. Он тоже из бедной семьи, у него тоже было трудное детство — чтобы помогать семье, Марчелло работал плотником. Он, как я я, учился драматическому искусству и в кино попал из самодеятельного студенческого театра. Вместе с ним мы участвовали в фильмах Алессандро Блазетти, Марио Камерини, Витторио Де Сики. И вот теперь «Подсолнухи». Марчелло простой, хороший человек; в жизни и в своей актерской работе он ведет себя удивительно естественно, и это вызывает к нему всеобщую симпатию.

«Вчера, сегодня, завтра»

— Вы не раз снимались за границей. Как вам работалось в нашей стране?

— Я снималась и в Лондоне, и в Германии, и в Голливуде, и .на студиях других стран. Впервые в иностранном фильме я сыграла в 1955 году, когда посетила Англию по приглашению королевы Елизаветы II. Примерно через два года после выхода на экраны «Золота Неаполя» меня пригласил сниматься один американский продюсер. Я исполнила главные роли в фильмах «Гордость и страсть», «Мальчик на дельфине», «Неаполитанский залив» — всего в двенадцати лентах. Эти годы принесли мне славу и богатство, но не дали внутреннего удовлетворения и ощущения творческой свободы. Эти картины дали мне международную известность, но я не думаю, что они способствовали моему росту как актрисы. Лучшие роли я сыграла, когда вернулась на родину и опять стала работать с Де Сикой. Что касается супербоевиков типа «Сид» или «Падение Римской империи», где весь расчет делается на то, чтобы поразить зрителя грандиозностью постановки, то участие в них не принесло мне никакого творческого удовлетворения. Но я думаю, что актриса должна сниматься и в таких фильмах, ибо их смотрят массы зрителей.

В Голливуде из меня хотели сделать не драматическую актрису, а секс-бомбу. Но и за рубежом я участвовала в создании подлинных произведений искусства — «Любовь под вязами» по пьесе О’Нила, «Черная орхидея», «Ключ», «Леди Л.» по рассказу Ромена Гари в постановке Питера Устинова. В этом фильме исполнилась моя мечта сыграть эволюцию персонажа от молодости до глубокой старости. В начале фильма героине восемьдесят лет, а затем следуют ретроспекции в прошлое.

Дома или за границей — разница не в методах, — во всем мире кино «крутят» одинаково. Все дело в людях, которые тебя окружают. И во время съемок на Полтавщине, где среди могил итальянских солдат Джованна искала фамилию своего мужа, и на съемках в Москве — на Красной площади, в метро, у заводских ворот, в ГУМе, и на премьере фильма в Центральном Доме кино, и на пресс-конференции, устроенной после премьеры Союзом кинематографистов СССР, я чувствовала себя как дома — в родном Неаполе. Такие же приветливые и простые люди, та же атмосфера дружелюбия. И Марчелло Мастроянни, и Де Сика, и я — все мы были просто поражены тем, как нас тепло принимали в Советском Союзе. Я думала, что русские застенчивы, но тысячи людей в этой стране просили меня дать им автограф, причем з ответ они всегда старались вручить мне какой-нибудь подарок. И это было так трогательно!

Мы очень быстро нашли общий язык с Людмилой Савельевой, хотя она не говорит по-итальянски, а я по-русски. Соперницы на экране, мы стали подругами в жизни. Людмилу Савельеву все знают по фильму «Война и мир». В «Подсолнухах» она еще раз продемонстрировала восприимчивость, чуткость и дар преображения. И она и другие советские артисты в «Подсолнухах» заражали партнеров непосредственностью и искренностью.

Итальянская публика тепло приняла и Людмилу Савельеву, и Надежду Чередниченко, и Гунара Цилинского, и других советских исполнителей.

— А как вообще итальянские зрители встретили картину?

— Очень хорошо. Мой муж, продюсер Карло Понти, говорит, что ни один фильм не приносил ему такого успеха. Правда, были и недовольные голоса. Но они принадлежат тем, кому не может понравиться история простых и честных людей, разлученных войной. Это голоса фашистов.

— Отличаются ли «Подсолнухи» от большинства фильмов, которые идут сегодня на итальянских экранах?

— Конечно. Девяносто девять процентов картин — развлекательные, ничего не дающие ни уму, ни сердцу. А «Подсолнухи» одно из немногих полезных произведений. Этот фильм отличается и от авангардистских картин — эстетских, адресованных узкому кругу людей. Он прост и изящен но форме, посвящен вечным чувствам и рассчитан на массового зрителя.

После «Подсолнухов» я снялась вместе с Мастроянни в картине Днно Ризи «Жена священника», но картина не оправдала надежд публики. А «Подсолнухи» по-прежнему не сходят с экрана. Я горжусь этим. За многие столетия человечество все еще не извлекло уроков из ужасов войн, и в этом фильме делается попытка донести до сознания зрителей, как любая война затрагивает жизнь каждого из нас. В Европе люди видят это, понимают. Фильм тесно связан с сегодняшним днем.

— Кого из актеров, с которыми вам еще не приходилось работать вместе, вы хотели бы видеть своими партнерами?

— Анну Маньяни, Кетрин Хепбёрн, Ингрид Бергман. Я всегда хотела сняться вместе со Спенсером Трэси, но не довелось...

«Подсолнухи»

— Ay кого из режиссеров вы хотели бы сняться?

— У Элиа Казана. Это очень сильный режиссер, и я люблю его манеру работы с актерами.

— Есть ли роли, которые волнуют вас, но которые вам еще не довелось сыграть?

— В последнее время меня привлекает классика. В картине «Человек из Ламанчи» — о жизни Сервантеса и его героев, поставленной Артуром Хиллером, я играю две роли — трактирщицы Альдонсы и Дульсинеи Табосской, воображаемой возлюбленной рыцаря Печального Образа. Для меня как актрисы наиболее сложны переходы от земной, грубоватой и неотесанной крестьянской женщины Альдонсы к возвышенной и мечтательной Дульсинее. Да и весь фильм строится на противопоставлении низменного и обыденного героическому и возвышенному. Мне приходится много петь в этом фильме. К сожалению, природа не наградила меня голосом и мне далеко до Ренаты Тебальди. Но ведь я уроженка Неаполя и, как истая неаполитанка, всегда была дружна с песней. Как говорит мой учитель Витторио Де Сика, если у человека нет в сердце музыки, он способен на самое страшное, даже на предательство. Я постаралась не подвести свой родной город.

Моя давняя мечта, мой любимый литературный персонаж — Анна Каренина. Актрисе, создающей этот образ, нужно передать сложную гамму чувств, и поэтому роль Анны требует особой подготовки. Я хотела бы сыграть ее здесь, в Советском Союзе. Я знаю, что не так давно вы экранизировали роман Толстого. Но ведь это была шестнадцатая экранизация и, конечно, не последняя. Поэтому я не теряю надежды. Сейчас меня пригласили принять участие в создании многосерийного телевизионного фильма по мотивам этого романа Льва Толстого. Выдержать конкуренцию с Гретой Гарбо, Вивьен Ли и Татьяной Самойловой — сами понимаете, как это не просто... Еще одна моя давнишняя мечта — сыграть толстовскую Катюшу. Наконец, в кино или театре сыграть матушку Кураж. В Берлине я познакомилась с вдовой Бертольта Брехта, и мы говорили с ней об этом. Может быть, когда-нибудь удастся сыграть все эти роли.

— Скажите, какая сцена из ваших предыдущих фильмов принесла наибольшее удовлетворение и наиболее памятна вам?

— Сцена на кухне из фильма «Брак по-итальянски».

— Что вы любите больше всего в жизни?

— Работу. Работа — это лекарство от всех болезней, горестей и разочарований. В каждой новой роли я волнуюсь, словно это дебют, хотя, казалось бы, мой опыт должен лишить меня этих ощущений. Я одержима своей работой. Играть для меня — значит жить.