Эйден усмехнулся:

— Дестини сказала бы, что можно бежать, а можно… бежать.

Марвеланна буквально отмахнулась от его ответа и повернулась к Сторм:

— Мужики! Всегда думают членом. Я пригласила тебя вчера, потому что хотела знать, которая из троих ты.

— У вас нет сердца, — сказал Эйден. — С первого взгляда, несмотря на прошедшие двадцать семь лет, вы поняли, что она ваша дочь, и все же не проявили никакой радости от встречи, не испытали ни малейших сожалений, что бросили ее.

Марвеланна вылила кварту кленового сиропа на блины, за которые принялась с видимым удовольствием.

— Я сделала то, что лучше для нее и ее сестер.

— Вы сделали то, что было лучше для вас, — возразил Эйден.

— Скажем так, я всего лишь поставила их интересы выше своих, — гнула свое Марвеланна.

К столику подошла девочка лет десяти-одиннадцати, не больше, — готическая версия ученицы католической школы, если судить по форме и выражению лица со следами макияжа. Густые и длинные локоны цвета паприки вились вокруг лица, нос украшала россыпь веснушек. Она с такой силой плюхнула свой рюкзак на стол, что кофе пролился через края чашек.

Не обратив ни малейшего внимания на то, как все потянулись за салфетками, мини-бунтарка наградила Марвеланну пристальным взглядом.

— Я ж тебе говорила, — сказала она, — что не хочу соваться в эту дыру.

Эйдена заинтересовало, кто такая эта девчонка и почему Марвеланна мирится с ее дерзостью.

— Поэтому я и не дала тебе денег на ланч перед тем, как ушла.

Эйден поставил свою чашку на стол. Что все это, черт возьми, означало? Между Марвеланной и этим, без сомнений, непослушным ребенком какая-то связь? Родственная? Дежавю, откровенно говоря, уже достало.

Сторм малость позеленела.

Словно флагом, Марвеланна помахала перед лицом мелкой рыжей беспредельщицы веером однобаксовых купюр и, когда та потянулась за ними, быстро убрала их подальше.

— Поздоровайся с моими гостями.

Рыжая быстро глянула на Эйдена и Сторм и опять повернулась к своей мучительнице:

— На кой? Тебе явно на них плевать с высокой башни.

До Эйдена дошло, что Рыжая прекрасно знала Марвеланну и справедливо оценивала ее характер.

— Я тебе говорила, что у меня была тройня, — сказала Марвеланна и указала вилкой на Сторм. — Она одна из них.

Девчонка все же ухватила деньги и стащила со стола рюкзак.

— Везучка тебе, — сказала она, впервые по-настоящему заметив Сторм. — Лучше делай отсюда ноги.

Она и сама попыталась последовать своему совету, однако Марвеланна подцепила пальцем пояс ее клетчатой юбки.

— У нее есть имя? — спросила Сторм.

Марвеланна закатила глаза:

— А как же! Пеппер[47], конечно, не самый приятный экземпляр, но мне казалось, ты захочешь с ней познакомиться. Так что вот тебе — еще одна моя дочь.

Глава 32

— Слышь, — сказала Пеппер, — я тут вообще-то. И все слышу.

Эйден беспомощно наблюдал за застывшей Сторм, которая чудом не перестала дышать. По ее лицу шок, радость и боль пробежали так быстро, что он пропустил бы их, если бы моргнул. Глазами она пожирала Пеппер.

— У нас есть еще одна сводная сестра?

— Еще одна? — переспросила Марвеланна. — А-а, ты имеешь в виду ту девку, которую склепал ваш старик до нашей с ним встречи?

— Не так давно эта девка спасла твоих тройняшек от жизни в фургоне на улице.

Марвеланна пожала плечами:

— У всех бывают тяжелые времена.

— Не дайте ей себя одурачить, — вставила Пеппер, с кривой ухмылкой глядя в глаза Сторм. — У Марвеланны не времена — вся жизнь тяжелая.

— Похоже на то, — отозвалась Сторм.

Пеппер ткнула мать локтем.

— Думаю, все началось тогда, когда ей дали это тупое имя — Марвеланна.

Глаза Марвеланны сузились:

— И что я получила в качестве утешительного приза? Грязноротую мелочь с понтами выше крыши и гонором под стать патлам.

Она тряхнула девчонку за пояс, как тряпичную куклу, и Эйден заметил, как зреет в Сторм гнев — в прищуренных глазах, в сжавшихся кулаках, в напряжении, охватившем все ее тело. Внезапно Марвеланна взвизгнула, отняла руку и отпустила Пеппер. Кулаком Марвеланна потирала предплечье.

— Какого черта? Меня будто током шандарахнуло.

— Божественное возмездие, — буркнул себе под нос Эйден.

Сторм посмотрела на него из-под темных очков.

— А мне нравится. Спасибо, дорогой.

Он увидел, что она ему подмигивает, и едва верил собственным глазам — Сторм стукнула Марвеланну своей телекинетической злостью. «Та-ак, никаких инфарктов», — успокаивал себя Эйден, ведь дракону тоже могло достаться в любой момент.

— Еще одна сестра, значит, — проговорила Сторм, втаскивая Пеппер за руку на свою сторону стола, чтобы избавить ее от повторения материнских подвигов Марвеланны. — В какую школы ты ходишь, Пеппер?

— Тут, за углом. Вонючая частная школа. — Она грубо ткнула большим пальцем за плечо. — Она ни разу ни цента на это не потратила, но мой старик настаивает на лучшем.

— Ты замужем? — спросила Сторм у Марвеланны.

— Конечно, нет, черт побери.

— Без обид, Пеппер, — сказала Сторм, — но почему ты оставила ее, Марвеланна, и не оставила нас с сестрами?

— Ваш папаша был неудачником. А отец Пеппер богат, как бог. Он платит уйму денег на содержание дочери и… на все остальное.

— Я ж говорила, — опять вмешалась Пеппер, — она — сама доброта и сердечность. И «все остальное» у нее через день. Мне дважды гланды удаляли. И что бы вы думали? Они опять у меня есть! Если б старик просто давал ей деньги на мое обучение, а не прямиком платил в школу, я б училась в общественной, а у нее был бы гардеробчик поновей — еще одно из «всего остального».

— И это мне за то, что познакомила тебя с сестрой, проклятая ты девка?

— А что, ты сильно потратилась на это мероприятие? — парировала Пеппер.

Когда Марвеланна назвала Пеппер девкой, Сторм дернулась, будто от пощечины, и Эйден чуть из кожи вон не вылез, заметив это. Ему ужасно хотелось как-то ее успокоить, потому что ей не понаслышке было известно, каково жить, когда к тебе так обращаются. Она ведь говорила, что в детстве часто и густо ее называли если не занозой в заднице, то и кое-как похуже.

— Звонок на урок, — сказала Пеппер. — Мне пора.

Сторм вовремя остановила ее, обняв рукой за талию, написала номер своего сотового на салфетке и засунула ее в карман блейзера Пеппер. Сторм даже попыталась обнять ее, но отпустила, когда девчонка напряглась, будто кочергу проглотила.

— Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобиться. Или если просто захочешь поболтать.

— Ага, как же, — ответила Пеппер, но на долю секунды без всяких уговоров прильнула к Сторм. Все случилось так быстро, что Эйден не был уверен, что вообще случилось. Пеппер с силой отшатнулась от Сторм и побежала… В буквальном смысле побежала и выскочила за двери, словно за ней гнались все демоны ада.

Эйдену казалось, что запугивания матери и близко не беспокоили и не пугали Пеппер так, как доброта Сторм.

Сторм вышла из-за стола.

— Спасибо за то, что когда-то дала попользоваться своей маткой, Марвеланна. Думаю, это настоящий подвиг.

— Чертовски верно, — ответила та.

Идя по улице прочь от забегаловки, Эйден взял Сторм за руку. Что-то заставило его обернуться, и ему показалось, что из переулка между двумя зданиями выглянула копна рыжих вихров. Через несколько минут он снова оглянулся, и завитки цвета паприки испарились еще раз. Пеппер следила за ними.

Эйден остановился, однако Сторм потащила его вперед, не оглядываясь. Надо бы сказать ей, но он не мог заставить себя произнести ни слова, зная, что ей может стать еще хуже, чем сейчас. Ну скажет он ей, какой из этого толк?

Пройдя по мостовой, Эйден опять оглянулся. В этот раз Пеппер стояла на расстоянии вытянутой руки, не пытаясь скрыться. Встретившись с ним взглядом, она произнесла одними губами: