5. Папский догмат об очистительном огне отмечен богохульством и не приемлет Жертвы Господа нашего Иисуса Христа. Он принижает и полагает недостаточной Жертву безмерного и неоценимого значения, принесенную Избавителем Богочеловеком, Господом нашим Иисусом Христом. Ибо Христос… однажды пострадал {стр. 447} за грехи наши на кресте, принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих (1 Петр. 3, 18. Евр. 9, 28). Он взял на Себя грехи всех, чтобы спасти всех, кто пожелает усвоить это Его бесценное приношение. Таким образом, Его крестная жертва с избытком покрыла «долг наших грехов» [[991]].

Чем пристальнее изучается этот еретический догмат, тем более несостоятельным и кощунственным он предстает. Святитель Марк Эфесский успешно противостоял ему и заставил умолкнуть латинян во время Ферраро–Флорентийского лжесобора (1438–1439 гг.) [[992]]. Следовательно, мы, православные, не принимаем учения об очистительном огне, которым умершие наказуются до всеобщего Суда, ибо в Священном Писании ничего не сказано о временном очистительном огне после смерти [[993]].

Однако пора оставить еретические учения и перейти к рассмотрению того, как будет происходить Воскресение мертвых.

«Чаю воскресения мертвых»

После смерти, после отделения души от тела душа продолжает жить, ожидая общего Воскресения мертвых. Следовательно, когда мы говорим о Воскресении мертвых, то имеем в виду воскресение мертвых тел. Это те тела, которые воскреснут, чтобы вновь объединиться со своей совоспитанницей — бессмертной душой.

Как замечает священномученик Мефодий Олимпский († 311), слово «воскресение» (буквально «восстание». — Прим. перев.) употребляется по отношению к тому, что {стр. 448} пало: оно воскресает (буквально «восстает». — Прим. перев.), как в том месте, когда пророк говорит: «Восставлю скинию Давидову падшую» (Ам. 9, 11). Пало тело, «страстная скиния души», став на колени и простершись в земней персти (Дан. 12, 2). Итак, падает то, что умирает, а умирает плоть, поскольку душа бессмертна [[994]]. Святой Златоуст, толкуя слова божественного Павла: тленному сему надлежит облечься в нетление (1 Кор. 15, 53), отмечает, что божественный Апостол подразумевает здесь не душу, поскольку «душа не подлежит тлению», да и восстание свойственно тому, что пало, пало же тело [[995]], следовательно, оно и есть то, что воскреснет.

Преподобный Иоанн Дамаскин, который точно суммировал все существовавшее дотоле учение святых отцов, пишет: «Мы верим также и в Воскресение мертвых, ибо будет на самом деле, будет Воскресение мертвых». Когда же мы говорим о воскресении, то подразумеваем воскресение тел. Поскольку воскресение — это новое воздвижение падшего, ибо как могут воскреснуть души, которые бессмертны? В самом деле, если смерть определяют как разлучение души и тела, то воскресение, несомненно, есть воссоединение души и тела и новое воздвижение живого существа, которое разделилось на свои составляющие и пало. Таким образом, то самое тело, которое разрушается и уничтожается, вновь воскреснет нетленным [[996]].

Эту истину Бог открыл нам, как уже говорилось, еще во времена Ветхого Завета. Пророк Иезекииль в 37–й главе своих пророчеств повелевает именем Господним, чтобы «сухие кости» воссоединились, приняли плоть и {стр. 449} облеклись в тело, вновь обрели свою жизненную силу и, получив дух, ожили и встали на ноги. Это живое описание открывает нам воскресение тел, которое должно последовать в великий День Общего Воскресения. Аналогично пророчествует и евангелист Ветхого Завета пророк Исаия, когда торжественно говорит: «Воскреснут мертвии и востанут иже во гробех» (Ис. 26, 19). И пророк Даниил утверждает, что восстанут спящие во прахе земли, одни в жизнь вечную, а другие во укоризну и в стыдение вечное (Дан. 12, 2).

Но более всего сияет и поражает врагов народа Божия та вера ветхозаветных людей в воскресение мертвых, которую мы видим во второй книге Маккавейской. Третий сын святой Соломонии, выставляя язык и протягивая палачу руки, чтобы тот отрубил их, с твердостью и мужеством говорит царю–идолопоклоннику: «От неба я получил их и за законы Его не жалею их, и от Него надеюсь опять получить их» (2 Мак. 7, 10–11). Из той же книги мы узнаем об одном из иерусалимских старейшин, Разисе, «друге граждан» и «отце иудеев». Бросившийся со стены на толпу врагов, израненный и истекающий кровью, он вырвал у себя внутренности и, взяв их обеими руками, бросил в толпу, моля Господа жизни и духа вновь вернуть их ему во время воскресения тела (2 Мак. 14, 37–46).

Таким образом, когда Богочеловек проповедал Евангелие спасения, вера в Воскресение мертвых была общим убеждением Иудеев, так что Марфа уже могла сказать воскрешающему мертвых Господу о своем брате Лазаре: «Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день» (Ин. 11, 24) нынешнего века, после чего наступит жизнь в славе и вечности. Исключение составляли только саддукеи и, разумеется, язычники. Поэтому, когда Апостолы проповедовали воскресение мертвых, они натолкнулись на сопротивление этих людей. Святой Павел встретил не только иронию афинских философов, которые назвали его «суесловом», но и подобное же отно{стр. 450}шение со стороны правителей Феликса и Агриппы (Деян. 4, 2; 17, 18–32; 24, 21; 26, 8) [[997]].

Господь всегда был ясен в Своей божественной проповеди и не оставлял никакого сомнения в Воскресении мертвых. Он сказал пораженным иудеям, что грядет час, в который все умершие и находящиеся в могиле услышат глас Сына Божия, повелевающий им воскреснуть, и тогда все выйдут из могил. И те, кто прожил на земле согласно святой воле Божией, воскреснут, чтобы насладиться вечной и блаженной жизнью; те же, кто прожил во грехе, воскреснут, чтобы быть судимыми и осужденными (Ин. 5, 28–29).

Тот факт, что именно тело и есть то, что будет воскрешено «в последний день», удостоверяется и следующим: везде, где Господь говорит о воскресении мертвых, Он имеет в виду воскресение тел. Кроме того, и славное Воскресение Самого Господа было воскресением пресвятого Его тела.

Великая и важная истина Общего Воскресения была принята богодухновенными Апостолами, которые разнесли ее во все концы вселенной. Божественный Павел утверждает, что мы становимся едины со Христом в крещении, которое есть подобие Его смерти; естественным следствием этого является то, что мы будем соединены с Ним и в Воскресении Его (Рим. 6, 5), ибо оно — {стр. 451} предвестник и нашего собственного воскресения. Он писал: «…Мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего» (Рим. 8, 23), окончательного и славного явления усыновления, которое обозначает избавление нашего тела от тления. Коринфянам он сообщал, что когда прозвучит не постижимая для нашего разумения труба Ангела, то мертвые воскреснут нетленными (1 Кор. 15, 52. Фес. 4, 16–17). И добавлял: «Ибо знаем, что когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный» (2 Кор. 5, 1), наше новое, нетленное тело. Ибо Господь и Спаситель наш во время Общего Воскресения даст новый, славный образ нашему уничиженному и униженному телу, которое сейчас тленно и подвластно страданиям и болезням (Флп. 3, 20–21).

Наша Святая Церковь, следуя за святыми Апостолами, издревле подчеркивает эту истину, так что уже философ и мученик Иустин (II в.) настоятельно советовал даже не считать христианами отрицающих воскресение [[998]]. И, наконец, Матерь Церковь зафиксировала это учение в святом Символе нашей веры тремя четкими и ясными словами: «Чаю Воскресения мертвых».