Жаклин сердито посмотрела на телефон.
— Вчера на мою жизнь было совершено покушение. Это достаточно важно для тебя?
Последовало тяжелое молчание.
— Ты споткнулась о трещину в тротуаре? — наконец проговорил О’Брайен.
— Я свалилась с лестницы! — Жаклин начала описывать инцидент словами, которые получали еще более драматическую окраску благодаря ее негодованию и закончились фразой: — Патрик, я уверена, что на ступеньке были следы от пилы.
— О Боже, Жаклин. Какие отметины? От бензопилы, от циркулярной пилы…
— От пилы, — процедила Жаклин сквозь зубы. — Одной из тех, которая пилит, если ее двигать туда и сюда.
— Ты сохранила доказательства? — О’Брайен не ожидал ответа. — Если никто там не жил после смерти Дарси, то помещения, возможно, пришли в упадок. Обычно — а можно сказать, и всегда — бывают следы пилы на досках, которые используются для строительства.
— Большое спасибо, — резко ответила Жаклин. — В следующий раз, когда кто-то попытается убить меня, он, возможно, добьется успеха. Может быть, тогда ты поверишь в это.
О’Брайен застонал.
— Что ты хочешь от меня, Джейк? Чем я могу помочь? Ты хочешь, чтобы я бросил все, приехал к тебе и сыграл роль телохранителя?
— Конечно нет.
— Тогда что?
— По правде говоря, существует нечто, что ты мог бы сделать. — Жаклин размышляла быстро. Главной причиной ее звонка было желание разворошить О’Брайена и подготовить его к дальнейшему развитию событий. Но вряд ли она могла признаться ему в этом. — Сделай одолжение, позвони Саре Сондерс.
Молчание, последовавшее за ее просьбой, было гнетущим.
— Зачем? — спросил О’Брайен.
— Не говори ей о том, что со мной случилось, я не хочу волновать ее. Мне интересно знать, были ли у Бутона Стокса проблемы того же рода. Если в этом заброшенном, диком месте есть кто-нибудь, кто сердится на меня за то, что я буду писать продолжение книги Катлин, он может также затаить злобу против того человека, который выбрал меня.
— Бутон Стокс не один принимал это решение, — напомнил О’Брайен. — А как там брат Катлин?
Его голос звучал более встревоженно. Жаклин улыбнулась. Он был слишком хорошим полицейским, чтобы подавить в себе реакцию на вероятный, если не обычный мотив для нападения.
— Я проверю, — сказала она. — Если ты позвонишь Саре.
— Ты могла бы позвонить сама.
— Ну, конечно, если ты и в самом деле не выносишь мысли…
— Хорошо, хорошо. Твоя просьба бессмысленна, но я сделаю, как ты хочешь.
— Спасибо, дорогой, ты так благороден. А теперь иди в постельку, закрой глазки и баю-бай.
Она повесила трубку, прежде чем О’Брайен смог придумать подходящий грубый ответ. Высшее удовлетворение, подумала Жаклин. Свалить две птицы одним выстрелом тешило ее чувство экономии.
Затем она позвонила в справочное бюро Манхэттена и спросила номер телефона Брюнгильды. Его не оказалось в списке, и не один из аргументов Жаклин не смог убедить оператора сообщить ей несуществующий номер. Нахмурившись, она повесила трубку. Кому еще?.. Конечно. Бутон должен быть сейчас в офисе.
Девушка в приемной была проинструктирована соединять Жаклин с боссом без рассуждений и задержек.
— Наконец я смог с тобой связаться, — воскликнул Бутон. — Черт бы побрал эту женщину в гостинице, я знаю, она не передала тебе мое послание; по телефону она была похожа на слабоумную.
— Она не слабоумная, — ответила Жаклин. — И она сказала мне, что ты звонил. Я же говорила тебе, что не хочу, чтобы меня беспокоили без крайних на то причин. Ты ведь не сообщил, что такой момент наступил.
— Нет. Я просто хотел удостовериться, что ты прибыла и устроилась. Как идут дела?
— Были бы лучше, если бы меня оставили в покое, — огрызнулась Жаклин. — Все под контролем. Если я не звоню тебе, ты предполагаешь, что все идет как нужно.
— Гм — да. У тебя есть все необходимое?
— Все, кроме денег.
Бутон усмехнулся.
— Какое чувство юмора! Мы вскоре должны получить деньги от журнала «Хорошее домоводство». Просмотрю почту прямо сейчас, может быть, там…
Звук, доносящийся из трубки, напомнил Жаклин скрип ржавой дверной петли из готического романа. Он сопровождался тяжелым ударом. Она сделала вывод, что ее агент выронил телефонную трубку, и терпеливо ждала, пока не услышала тяжелое сопение.
— Что-то выпрыгнуло на тебя из конверта? — весело предположила она. — Одна из этих свернутых кольцами пластиковых змеек?
— Змеи? О чем, черт возьми, ты толкуешь? Я… гм… я уколол себя ножом для открывания конвертов. Что я говорил?
— Что ты собираешься дать мне немного денег.
— Там нет чека. Я позвоню им. Ты видела свою почту? Может быть, Крис послал тебе чек. Это, кажется, будет твоей главной заботой в эти дни.
Жаклин удивленно подняла брови. Понимание Бутоном ее восхитительного чувства юмора, кажется, изменило ему. Он, должно быть, сильно поранился, подумала она, находя эту мысль не такой уж неприятной.
— Я не забрала свою почту и не собираюсь этого делать еще несколько дней. Я занята.
— Я не понимаю, почему ты не хочешь дать мне свой телефон, Жаклин.
— У тебя есть номер, который ты можешь использовать в экстренных случаях. Не думаю, что возникнет что-нибудь на самом деле важное. Если только Брюнгильда не ворвется в твой офис и не воткнет тебе нож в сердце, а потом бросится бежать, размахивая орудием преступления и клянясь сделать то же самое со мной. В этом случае ты на последнем издыхании можешь подползти к телефону и предупредить меня об опасности.
— Это не так забавно, Жаклин. Брюнгильду и ее развивающихся волос и одежд не видел никто уже три дня. Одна из ее подруг заявила, что она направляется в Пайн-Гроув.
— У Брюнгильды есть друзья? Ее прибытие должно оживить все вокруг. — Бутон протестующе забулькал, и Жаклин сжалилась над ним. — Не беспокойся, Бутс. Брюнгильда слишком толста, чтобы перелезть через забор, окружающий мой дом. А вчера вечером я напилась с бывшим полицейским, обещавшим мне, что полиция приложит все силы, чтобы защитить меня.
— Я хочу, чтобы ты прекратила отпускать свои шуточки.
Глаза Жаклин расширились.
— Я не шучу. Все в Пайн-Гроув любят меня. Я уже завела много хороших друзей. Я познакомилась с бывшим другом Катлин, стригущим газоны, с менеджером ателье «Бон-Тон», с точной копией Хоксклиффа во плоти, с такими же красивыми мышцами, и женщиной, которая владеет местным книжным магазином.
Бутон с благодарностью ухватился за один из пунктов списка, имевший для него смысл.
— Книжный магазин в Пайн-Гроув? Она, должно быть, голодает. Никто из жителей не умеет читать.
У Жаклин мелькали подобные подозрения, но она обиделась, услышав их от Бутона.
— Они приятные люди, — жестко произнесла она. — И Джан, хозяйка книжного магазина, очень веселая, способная молодая женщина. Она помешалась на Катлин — знает все, что только можно о ней знать, — и я надеюсь получить от нее полезную информацию. Какой же ты сноб, Бутс.
— Прошу прощения. Я не понял сначала, что тебя выбрали почетным гражданином Пайн-Гроув.
— Иди к черту, Бутс. Если ты оставишь меня в покое, я предоставлю тебе набросок через пару недель.
— Так скоро? Это великолепно, Джеки, просто великолепно.
— Не называй меня Джеки, — огрызнулась Жаклин и повесила трубку.
Ближайшим значительным городом был центр графства, расположенный в тридцати милях к востоку от Пайн-Гроув. Он обладал многими удобствами, отвергнутыми гражданами его меньшего собрата, в которые входили два мотеля. Жаклин сделала остановку у торгового центра, прежде чем продолжить свой путь в ресторан гостиницы «Холидей-Инн».
В торговом центре она, с заметной неохотой, купила четыре книги. То, что пришлось внести мизерную часть в доходы Джека Картера и Брюнгильды Карлсдоттир, чуть было не убило ее, но покупка была единственным способом заиметь фотографии драгоценной парочки. Она также приобрела по экземпляру последних книг Мартинеса и Эллрингтон, но только потому, что хороший сыщик не упускает ни одной возможности. Жаклин фактически выпустила их из поля зрения как вероятных подозреваемых.