2. Из общего количества сотрудников 404 особиста пришли на работу в ВЧК в 1918 г., 1236 — в 1919 г., однако основная масса имела чекистский стаж 1–2 года (7576 человек).

3. По образовательному уровню выделялось пять позиций: имеющие высшее образование — 174 (1,9 %); среднее — 2262 (24,5 %); начальное — 6104 (66,2 %); домашнее — 564 (6,1 %); неграмотных — 112 (1,2 %).

Оценивая личный состав особых отделов по указанным выше позициям, можно утверждать, что показатели у них выше, чем у сотрудников губернских чрезвычайных комиссий[428].

Однако принадлежность к правящей партии, уровень образования и чекистский стаж не являлись гарантией добросовестного отношения к труду, соблюдения законов и подзаконных актов при исполнении обязанностей, высоких нравственных устоев и т. д.

Поэтому как только закончилась Гражданская война и началось сокращение армии, а следовательно и особых органов, встал вопрос об аттестации сотрудников и чистке их рядов. Впрочем, этой процедуре были подвергнуты все без исключения работники органов госбезопасности.

В начале декабря 1921 г. заместитель председателя ВЧК И. Уншлихт подписал приказ № 406 об организации чистки чекистских рядов. На самотек этот процесс пустить было нельзя, поэтому к приказу прилагалась достаточно подробная «Инструкция по проверке и аттестации сотрудников органов ВЧК»[429].

«Важнейшая задача аттестации и учета сотрудников особых отделов, — говорилось в документе, — это сделать отбор преданнейших партии, стойких сознательных работников и выкинуть весь негодный шкурнический элемент, непригодный для работы в органах ВЧК».[430]

Перед началом масштабной аттестации и чистки всем руководителям органов на местах предлагалось завести на каждого сотрудника послужные списки, о чем в обстановке войны зачастую забывали. От чекистов требовалось собственноручно написать автобиографию, где необходимо было указать не только места службы и должности в системе органов госбезопасности, но и такие подробности, как, например, участие в расстрелах. Отдельно полагалось подготовить отчет о личном вкладе в разного рода операции с указанием вышестоящих товарищей, которые могли бы это подтвердить.

Аттестационные комиссии обязывались оценивать сотрудников по следующим позициям: 1) работоспособность; 2) качества нервной системы и характера; 3) политическая подготовка; 4) принадлежность ранее к другим партиям; 5) чекистские способности, в какой работе наиболее эффективно себя проявляет; 6) заслуги в чекистской деятельности; 7) отношение к сослуживцам и т. д.

Для особистов был введен специальный пункт — «Взаимоотношения с РВС на фронте (натянутое, хорошее), имеет ли заслуги, награды от РВСР или за какие-нибудь пороки удален по требованию РВС»[431].

Судя по тексту Инструкции, руководство ВЧК делало упор именно на аттестацию особистов. Такой вывод подкрепляется и соответствующими документами Президиума ВЧК Так, на его заседании 27 октября 1921 г. был специально заслушан заместитель начальника Особого отдела ВЧК А. Артузов. По результатам доклада Президиум поручил ему разработать проект инструкции по аттестации и проверке сотрудников особых органов, который следовало увязать с подготовкой мобилизационного плана по линии ВЧК на случай развертывания РККА для отражения возможной агрессии[432].

Поскольку данное заседание Президиума ВЧК состоялось более чем за месяц до появления приказа № 406, то можно с полной уверенностью сказать, что автором представленной им инструкции также являлся А. Артузов. Он же был назначен и председателем Центральной аттестационной комиссии не только по особым отделам, но и всей ВЧК.

Появление приказа и предпринятые на его основе организационные мероприятия нельзя рассматривать в отрыве от чистки рядов большевистской партии, проводимой по всей стране уже с конца июля 1921 г.[433] Ход чистки обсуждался на заседаниях Политбюро ЦК РКП(б). Вероятно, именно оттуда последовало указание Центральной проверочной комиссии разработать и направить на места постановление «О проверке сотрудников ЧК». Оно обязывало партийные комитеты при проведении чистки коммунистов — сотрудников чрезвычайных комиссий учитывать особенности их работы[434].

Несмотря на разъяснения, партийная чистка на практике стала превращаться в избиение сотрудников госбезопасности. Накопившиеся противоречия и конфликты между местными партийными вождями и чекистами выплеснулись наружу и вылились в массовое исключение последних из РКП(б).

В аппарате ВЧК с тревогой следили за происходящим. Показательно в этом плане письмо начальника Административно-организационного управления и одновременно заместителя начальника Секретно-оперативного управления Г. Ягоды. 8 октября 1921 г. он проинформировал руководство ВЧК и основных отделов, что «органы ВЧК накануне катастрофы ввиду громадного процента исключения из партии, главным образом, ответственных работников, как то: начальников секретных и особых отделов…»[435]. В Новгороде, Пскове, Астрахани из партии исключили целиком всю коллегию губернских ЧК Работа там совершенно остановилась. «Работник ЧК, — прозорливо утверждал Г. Ягода, — это жертва нашей партии, жертва революции… Куда он пойдет, что будет делать среди обывателей „проклятый“ человек, среди коммунистов „отверженец“?»[436] Г. Ягода предлагал своим коллегам тщательно обсудить сложившееся положение, разработать меры в виде проектов приказов, записок в ЦК РКП(б) и принять эти документы на заседании Президиума ВЧК.

На основании изложенного становится очевидна причинно-следственная связь между письмом Г. Ягоды и изданием приказа № 406 с соответствующей инструкцией. Делая акцент на аттестации, на характеристике заслуг в оперативной, следственной и иной чекистской работе, а следовательно, на полезности для государства, руководители ВЧК защищались от предвзятого отношения «партийных чистильщиков». Однако это вовсе не означало, что избавляться от «примазавшихся» и корыстных элементов было не нужно. Чекистская аттестация охватывала всех сотрудников, вне зависимости от того, состоят ли они в большевистской партии или нет.

Как мы уже отмечали, приказом предусматривалось проверить и аттестовать в первую очередь сотрудников особых отделов. Из органов предписывалось «беспощадно удалять: а) неработоспособных сотрудников; б) нарушающих чекистскую дисциплину и конспирацию; в) привлекавшихся к ответственности и присужденных к наказанию за преступления; г) бывших жандармов, полицейских и т. п. лиц, внушающих малейшее сомнение со стороны своего прошлого»[437].

Не забыли руководители ВЧК и про сотрудников Центрального аппарата. В развитие приказа № 406 и ряда других решений был издан новый приказ, теперь уже ГПУ № 107 от 17 июня 1922 г., которым объявлялось о создании подкомиссии по аттестации и проверке личного состава всех подразделений и вновь назначаемых в Москву работников[438].

Аттестация и чистка сотрудников особых отделов, проводимая на фоне сокращения Красной армии, привела к следующему результату: во фронтовых и военно-окружных аппаратах из почти десяти тысяч человек осталось на службе всего 720[439].

Приводя эти шокирующие цифры, считаем необходимым прояснить следующее. Как уже говорилось выше, в мае 1922 г. Коллегия ГПУ приняла решение разделить особые отделы на две части. Сохранялись особые отделы для обслуживания войсковых частей и учреждений с точки зрения выявления «ненормальностей» в функционировании военного организма. Из подразделений, которые вели «линейную» работу, т. е. боролись с подрывной деятельностью иностранных разведок и с антисоветскими белогвардейскими организациями, создавался Контрразведывательный отдел ГПУ и соответствующие отделы в составе Полномочных представительств и губернских аппаратов. Непосредственно в особых отделах осталось меньше половины прежнего количества сотрудников.