- Я буду свободна через два года. Мы договорились на семь лет, и продлевать наши отношения я не хочу. Я буду верна Дарвину следующие двадцать четыре месяца, но потом…
Лартен уставился на темноволосую вампиршу.
- Раньше ты не была такой откровенной. - Пробормотал он. - Ты смеялась надо мной и держала меня подальше.
- Так поступают юные женщины со своими ухажерами. - Сказала Арра. - Теперь я старше и меня не интересуют игры. Мы подходим друг другу, так что пора перестать дурачиться.
- А я могу что-то сказать об этом? - Спросил Лартен.
- Не особо. - Ответила вампирша.
Лартен мог лишь расхохотаться. Отсмеявшись, он подсел ближе к Арре и взял ее за руку. Ее когти были острыми и обломанными, и он тут же вспомнил когти Эванны, и как та поцарапала его щеку. Он подумал, что сегодня, возможно, заработает еще один шрам, но не отодвинулся от Арры во время их разговора.
- Ты мне нравишься, и раньше нравилась еще больше. - Сказал он. - Но я не нарушу свою верность. Я люблю Алисию, ту женщину, о которой говорил раньше и не могу думать о других, пока мое сердце принадлежит ей.
- Ты читал стихи?
- Я не умею читать.
- Но кто-то читал тебе стихи?
- Иногда. - Признался Лартен.
- Чертовы поэты. Они все усложняют. – Она, прищурившись, посмотрела на рыжего вампира. - Сколько лет твоей женщине?
- Было бы невежливо упоминать ее возраст. - Пробормотал Лартен.
- Она здорова? - Спросила Арра. - Она проживет еще двадцать лет? Тридцать? Я не против подождать несколько десятилетий, но если она будет жить дольше, я устану.
- Осторожнее. - Сказал Лартен. - Я не позволю тебе так спокойно говорить о подобных вещах.
- Чепуха. - Ответила Арра. - Люди живут недолго. Это просто факт. Не говори мне, что будешь скорбеть о ней еще несколько веков после ее смерти.
Лартен готовился было произнести ужасное оскорбление, но тут в комнату вошел Мика.
- Я мешаю? - Спросил Принц, чувствуя напряжение в воздухе.
Лартен чуть не ответил, что тот мешает, но, улыбнувшись, сказал: “Нет, Сир. Арра как раз собиралась уходить”.
- Нет. Останься. - Сказал Мика. - Тебе тоже стоит это услышать.
Он закрыл дверь и подошел ближе к Лартену. Выражение его лица было странным.
- Ты сегодня сказал многое несколькими словами. - Произнес он.
- Я говорил честно, Сир, как вы и приказали.
- Я знал, что тебе не нравятся наши немецкие партнеры. - Сказал Мика. - Ты не научился скрывать свои эмоции так, как я. Но я не знал, что они не нравятся тебе настолько. Ты все еще согласен со всем, что сказал?
- Да.
- Хорошо. Фашисты кажутся мне омерзительными. Я рад, что ты чувствуешь себя так же. Они – создания, полные ненависти. Но я должен был быть дипломатичным и дать им шанс сказать свое слово. Я долго обдумывал свой выбор, а сегодня ночью я уверен как никогда.
- Извини, что заставил тебя высказаться перед этими животными. - Продолжил Мика. - Но мне нужно было кинуть им приманку, дать последний шанс отрицать подобные слова. Если бы они не были чудовищами, они отрицали бы подобные обвинения, но они могли лишь угрожать насилием. Я не мог быть тем, кто рассердит их, поэтому использовал тебя. Опять же, извиняюсь.
Вам не за что извиняться, Сир. - Улыбнулся Лартен. - Мне было очень приятно высказать свои мысли. Если бы я знал о Ваших намерениях, я бы говорил еще более свободно.
- Нет, этого было как раз достаточно. - Сказал Мика и вздохнул. - Но в чем-то Франц был честен. Надвигается буря. И это будет буря, созданная фашистами. Думаю, что человечеству будет сложно. Скоро будет еще одна “великая” война, и боюсь, что она окажется еще хуже предыдущей. Мы не должны ввязываться в это. Мы не можем даже наблюдать за войной, так как фашисты могут захватить нас и заставить помогать им.
- Ни один человек не может поймать вампира. - Хмыкнула Арра.
- Эти могут. - Не согласился Мика. - Они хитры. Мы не должны дать им такого шанса. Сегодня я уйду, чтобы рассказать всем. Я хочу, чтобы все вампиры покинули Европу. Если кто-то захочет остаться, я скажу, чтобы они прятались глубже, чем когда-либо. У нас, скорее всего, есть несколько лет до начала войны, но я хочу выбраться из-под распространяющейся сети фашизма.
- Я хочу, чтобы вы с Гавнером отвлекли их. - Продолжил он. - Когда вы завтра встретитесь с Францем, скажи ему, что я ушел, чтобы обсудить его предложение с остальными Принцами. Делай вид, будто я злюсь на тебя и что собираюсь сотрудничать с фашистами. Продолжай говорить в подобном духе. Когда он поймет, что его держат за дурака, бегите. Направляйтесь к горам, но не используйте сверхскорость. Позвольте им видеть вас. Я думаю, что фашисты погонятся за вами в надежде на то, что вы приведете их к Горе Вампиров. Растяните эту надежду на месяцы. Если можно, на годы. Чем дольше они будут сосредоточены на тебе и Гавнере, тем больше времени будет у остальных на то, чтобы покинуть Европу.
- Мы им устроим погоню. - Пообещал Лартен.
Его глаза горели. Он поведет фашистов по самым холодным, некомфортным уголкам мира. Он сомневался, что Франц тогда будет так улыбаться!
Мика сжал плечо Лартена.
- Будьте начеку. - Сказал он. - Эти люди опасны. Они, возможно, попробуют захватить вас, если поймут, что вы ведете их не туда, куда надо. Если это произойдет, и они отрежут все пути к отступлению, вы больше поможете клану, если будете мертвы, нежели живы. Ясно?
- Мы сделаем все, что должны. - Спокойно ответил Лартен.
- Я полностью тебе доверяю. - Сказал Мика. - Но Гавнер молод. Может мне лучше отправить с тобой Арру.
- Нет! - Крикнул Лартен.
Когда Мика удивленно уставился на него, тот сказал: “Я верю в Гавнера Пурла. Это будет отличной проверкой для него. Если я решу, что он не справляется, я отправлю его назад в Гору Вампиров. Но я уверен, что он хорошо проявит себя”.
- Отлично. - Сказал Мика, прикладывая средний палец ко лбу и раздвигая остальные пальцы правой руки. - Будьте победителями. Даже во время смерти.
Мика ушел. Арра пошла за ним, но остановилась у двери и, улыбнувшись, посмотрела на Лартена.
- Это не конец. - Сказала она. - Мы еще обсудим наши отношения.
Прежде, чем Лартен смог что-либо сказать, она покинула комнату, оставляя его одного. Его удивляло, что Арра волновала его куда больше того факта, что за ним и Гавнером скоро будут гнаться фашисты.
Глава 4
Лартен был готов задушить Гавнера. Его помощник храпел каждый день на протяжении трех месяцев, и Лартен сходил с ума. Он испробовал лечебные травы, носовые затычки и даже кляп во рту Гавнера, но ничего не срабатывало. Лартену удавалось поспать всего два часа в день. Он был рассержен и всю вину сваливал на Гавнера Пурла.
- Что это с тобой? - Спросил Гавнер, просыпаясь и потягиваясь.
Последние несколько дней они провели в склепе. Гавнер отлично выспался, а Лартен выглядел как сердитый младенец.
- Угадай с трех раз. - Сказал он, злобно поглядывая на Гавнера.
- Не говори мне, что я снова храпел. - Рассмеялся тот.
- Я думаю, что ты делаешь это лишь за тем, чтобы рассердить меня.
- Если все так плохо, переезжай в другой гроб.
Лартен начал шептать ругательства. Это он решил поделиться гробом с Гавнером. Обычно они спали в склепах, хотя иногда прятались в старых хлевах и развалинах. Они могли спать отдельно, но Лартен подумал, что так будет безопаснее. Он боялся, что иначе фашисты захватят одного из них.
Фашисты гнались за ними последние три месяца, с тех пор как Франц понял, что Мика не вернется. Переговоры зашли в тупик. Офицер, заменивший Франца, совсем не улыбался и говорил, что Лартен обязан согласиться на требования фашистов, если ему дорога жизнь. Поняв, что он довел фашистов до предела, Лартен однажды ночью покинул гостиницу вместе с Гавнером. С тех пор они убегали от фашистов.
Лартен наслаждался этой игрой в кошки-мышки. Они с Гавнером всегда были на шаг впереди противника и двигались так, чтобы тот мог преследовать их. Пару раз фашисты чуть не схватили их. Они окружали кладбища и двигались внутрь. Если бы Лартен был человеком, их с Гавнером давно поймали бы. Но слух Лартена каждый раз предупреждал об опасности, и им удавалось ускользнуть.