— Простите, — обратился я к ней. Она вздрогнула от неожиданности. — Это очередь на судно, которое направляется на Пулау-Убин, да?

— Да, — ответила девушка. — Только придется подождать.

— Почему?

— Нужно дождаться, когда подойдут еще люди. Сейчас нас только пятеро. А нужно двенадцать.

Я рад, что британская система автобусных перевозок работает по другой схеме. Представьте, если б автобус на Суиндон отправлялся бы в путь только после того, как в нем набралось двенадцать пассажиров. Ждать пришлось бы месяцами.

Мы продолжали сидеть в молчании.

Наконец, слава Богу, из-за угла вышли два старика и присоединились к нам. Очевидно, к этому времени капитану и самому уже осточертело томиться от безделья, ибо он решил везти нас семерых.

И мы поплыли в рай.

Спустя двадцать пять минут мы были на острове.

Я сошел с лодки на длинный деревянный пирс. Онг оказался прав, говоря о природной красоте острова. На первый взгляд, это и впрямь был нетронутый уголок. Песчаный берег, сочная зелень, пышная растительность и лишь несколько шатких деревянных мостков, тянущихся от маленьких аккуратных домиков к крошечным рыбацким лодкам, едва ли годным для плавания. Вместе с остальными пассажирами я пошел на остров. Когда мы проходили мимо деревянного щита с надписью «Добро пожаловать на Пулау-Убин», я остановился, чтобы его разглядеть. Все остальные меня перегнали и вскоре исчезли из виду. Я остался один, вокруг ни души, куда идти — не знаю. Ощущение было потрясающее. Полная неопределенность и... свобода. Где бы я был теперь, если б не сказал «да» в тот самый первый раз, несколько месяцев назад? Сидел бы дома, в темной квартире и смотрел бы по телевизору ток-шоу «Триша», коротая зимние вечера? В общем, здесь бы меня точно не было.

Я уже хотел пойти дальше, но тут заметил указатель в форме большой направленной руки, на котором было написано: «Посетите бюро информации для туристов». Я повиновался. Бюро размещалось в большом деревянном здании, где, в моем понимании, я мог почерпнуть всю полезную информацию о том, куда можно сходить и чем заняться на острове. Я вошел и оказался в просторной пустой комнате. С одной стороны я увидел стол, за столом — дверь, и больше ничего. Я решил, что, видимо, зашел не в то бюро, и уже собрался уйти, как в дверях за столом появился мужчина. Не говоря ни слова, он швырнул на стол передо мной буклет, посмотрел на меня и снова исчез. Я взял брошюру. «Пулау-Убин: тихий островок». В буклете я нашел пару фотографий, но информации как таковой в нем не было. Не буклет, а одно недоразумение.

— Э... простите? — окликнул я мужчину жалобным голосом.

Реакции не последовало. Я попробовал позвать его громче.

— Прощу прощения?

Мужчина высунул голову в дверь.

— Да?

— Мм... у вас есть еще какие-нибудь справочные материалы о Пулау-Убине. Другие буклеты?

Мужчина посмотрел на меня так, будто я просил его спеть.

— Нет.

— Что, вообще никаких?

— Нет. Только этот буклет. В нем вы найдете все, что вам нужно знать.

Я смотрел на брошюру. Фактически в ней не было ничего. Несколько фотографий, крошечная карта и пара поэтических строф.

— Ясно. Спасибо, — сказал я и вышел. Странно как-то, думал я. Мало того, что они построили целое здание для того, чтоб положить туда одну стопку бестолковых одинаковых буклетов, сфотокопированных на розовой бумаге, так еще и наняли человека, который должен сидеть там целый день — на тот случай, если в это здание заглянет какой-нибудь шальной турист, чтобы взять один из этих буклетов. Все равно что купить автобус и использовать его в качестве коляски.

Тем не менее я был благодарен за то, что мне дали, и стал читать буклет.

Да уж, спокойное, безмятежное начало дня. В пять часов утра будят кукареканьем петухи, потом, до самого завтрака терроризируют, чуть ли не доводя до самоубийства, мотоциклисты. Честно говоря, окончание дня тоже не особенно вдохновляло.

Боже! Тебя будят в несусветную рань петухи и терроризируют банды мотоциклистов, а с угасанием дня убивают летучие мыши и змеи. Неудивительно, что Пулау-Убин до сих пор остается девственным уголком природы. Благодаря столь честной рекламе этот остров еще долго не будет затронут цивилизацией.

Я хотел посмотреть Пулау-Убин и решил, что лучше всего это сделать на велосипеде. Поэтому я взял велосипед в пункте проката — человек, заведовавший этим пунктом, так обрадовался, будто я был его самым первым клиентом — и пустился колесить по острову, который, по описанию Онга, был сингапурской Утопией. Ощущение было невероятное. Я чувствовал себя отважным исследователем, открывающим новые земли. На маленьком велосипеде.

Пулау-Убин — второй по величине остров Сингапура, хотя в ширину он достигает всего полутора километров, в длину — восемь. Если верить Онгу, ныне это единственная настоящая деревня в стране; единственная деревня, на месте которой не выросли торговые центры и закусочные, где продают овсянку по-сингапурски.

Я спустился с небольшой возвышенности и поехал по извилистой дороге, пока не увидел перед собой большой холм. Но энергии и силы воли мне было не занимать, я стал яростно нажимать на педали, пока на середине склона не почувствовал, что выдохся. Было жарко, градусов тридцать пять. Я обливался потом. Мои удлиненные шорты, по-моему, пытались предпринять свою собственную экспедицию, исследуя участки моего тела, которые обычно я доверяю только умелым рукам. Я остановился, поправил на себе одежду, потом вновь вскочил на велосипед и проехал еще несколько километров.

На Убине 200 жителей, кормящихся от земли или за счет случайных туристов, желающих взять напрокат велосипед. Из них я не встретил ни одного. Я проезжал мимо покинутых ферм и собак, резвящихся возле брошенных хижин, но ни один человек не попался мне на глаза. Может, поэтому Онгу так нравилось здесь. Для человека, который живет в городе, где его постоянно окружает толпа, остров, подобный этому, и впрямь кажется раем.

Правда, через некоторое время мне стало жутковато. Особенно когда я покатил по дороге, обрамленной с обеих сторон живыми изгородями и густыми развесистыми деревьями. Ехать я мог только вперед или назад, а рядом вдруг поднялся оглушающий шум.

Поначалу это было просто жужжание... потом нечто похожее на свист нескольких кипящих чайников... затем шум усилился, зазвучал громче, чем автомобильная сигнализация. И, главное, было непонятно, откуда исходит этот звук.

Меня охватила паранойя. Вот он я, совершенно один, вдали от людей, непонятно где, непонятно зачем, а вокруг визжат невидимые чайники. Что подумают власти, когда найдут мое тело? Как они сумеют восстановить картину моих последних передвижений? Какие установят причины?

Мною начинала овладевать паника. Я еще быстрее стал крутить педали и вдруг сообразил, что в кустах справа кто-то бежит наравне со мной. Я не видел бегуна, но он производил достаточно громкий шум в высокой траве, так что сомнений не оставалось: этот кто-то был большой и быстрый. Господи помилуй, кто это? Остановиться я не мог. Продолжал крутить педали, быстрее, быстрее, и уже отчетливо слышал, как кто-то громыхает возле меня. Кто это? За мной гонится? Сейчас я острее, чем когда бы то ни было, ощущал себя персонажем одного из романов Стивена Кинга. И, несмотря на то, что я все глубже уходил, как мне казалось, в джунгли, повернуть назад я не смел, опасаясь столкнуться с бегуном лицом к лицу — если у того, конечно, есть лицо. И кто бы это ни был, он не отставал от меня, бежал рядом, на удалении всего нескольких шагов...