Строгое соблюдение Советским Союзом условий советско-германского договора о ненападении опрокинуло замысел гитлеровцев, стремившихся представить вероломное нападение Германии на СССР как «превентивную войну против большевистской опасности». Видный гитлеровский пропагандист Фриче признал в своих показаниях на Нюрнбергском процессе по делу главных немецких военных преступников: «...Никаких оснований к тому, чтобы обвинять Советский Союз в подготовке военного нападения на Германию, у нас не было» 4. Западно германский историк профессор Герхард Риттер 22 июня 1951 г. писал в газете «Штутгартер цейтунг»: «Надо, наконец, покончить с нацистской легендой о том, что война против России была якобы превентивной войной, что она была обороной против заранее подготовленного нападения... Это была война не для обороны Европы, а для господства над целым континентом».
По приказу из Берлина германская агентура в западных странах фабриковала вымышленные сведения о больших военных приготовлениях Советского Союза и
1 Die Beziehungen zwischen Deutschland und der Sowjetunion 1939—1941, S. 380—381.
2 К. Типпельскирх. История второй мировой войны, стр, 173 —174.
Die Beziehungen zwischen Deutschland und der Sowjetunion 1939 —1941, S. 389. 4 Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в двух томах, т. 2, стр. 454.
402
подсовывала их многим информационным агентствам и реакционным газетам. Эти насквозь лживые сведения, выдаваемые каждый раз как «совершенно достоверные», обычно появлялись «в дипломатических кругах» Виши или Токио и оттуда распространялись по всему свету, разрастаясь, как снежный ком, катящийся с горы. В таком невероятно раздутом виде эта патентованная ложь попадала на страницы американских газет. Немецкая же печать в это время ханжески сетовала на то, что тревожные сообщения, поступающие со всех концов мира, омрачают советско-германские отношения.
Правительства США и Англии не оставались глухи к сообщениям, распространявшимся немецко-фашистской агентурой. Антисоветская клевета находила здесь благодатную почву. Правящие круги США и Англии были крайне заинтересованы в том, чтобы вовлечь СССР в конфликт с Германией, так как в этом они видели якорь спасения для себя. Исходя из своих собственных интересов, правительства США и Англии решили предупредить Советский Союз о возможном нападении на него Германии.
Первое такое сообщение было сделано в начале 1941 г. заместителем государственного секретаря США Уэллесом в беседе с советским послом в Вашингтоне х. 19 апреля 1941 г. в Наркоминдел СССР поступило адресованное И. В. Сталину послание Черчилля, в котором говорилось: «Я получил от заслуживающего доверия агента достоверную информацию о том, что немцы после того, как они решили, что Югославия находится в их сетях, то есть после 20 марта, начали переброску в южную часть Польши трех из находящихся в Румынии пяти бронетанковых дивизий. В тот момент, когда они узнали о сербской революции, это передвижение было отменено. Ваше Превосходительство легко оценит значение этих фактов» 2.
Предупреждения, исходившие от правительств США и Англии, лишь дополняли те сведения, которыми уже располагало Советское правительство. Из разных источников (от органов советской разведки, пограничной службы, от дипломатических представительств, многочисленных зарубежных друзей Советского Союза, в особенности из Польши, Румынии, Чехословакии, Финляндии, Венгрии, а также из самой Германии) поступали неопровержимые данные, свидетельствовавшие о крайне опасном положении, создавшемся у границ СССР в результате действий гитлеровской Германии. Рискуя своей жизнью, преодолевая невиданные трудности, рабочие и крестьяне, солдаты и представители интеллигенции стремились выполнить свой священный интернациональный долг и предупредить Советский Союз — социалистическое Отечество международного пролетариата — о нависшей над ним опасности.
Предупреждения правительств США и Англии вовсе не означали, что они заботились о безопасности СССР. Даже накануне нападения Германии на СССР эти правительства пытались вести двойную игру: они хотели убедить Советский Союз в своем дружественном к нему расположении и в то же время не оставляли мысли о сокрушении Советского социалистического государства. Об этом свидетельствует даже официальная английская история второй мировой войны. Ее авторы считают, что принятию решения германского правительства о нападении на СССР способствовали английские «интриги с Россией. Если это так, то попытка Великобритании добиться улучшения отношений с Советским Союзом оказала, возможно, гораздо более серьезное влияние на развитие событий, чем казалось в то время» 3. В правящих кругах Англии зрели и различные планы «оказания давления» на Советский Союз, с тем чтобы заставить его выступить против Германии.
Об истинном смысле этих планов можно судить по следующему разительному факту, который с эпическим спокойствием и без всяких комментариев изложен в
1 См. Sumner W е 1 1 е s. The Time for Decision, pp. 170—171.
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер- министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. Т. 1. М., Гос-Политиздат, 1957, стр. 391.
3 Дж. Б а т л е р. Большая стратегия. Сентябрь 1939— июнь 1941, стр. 492.
26* 403
официальной английской истории второй мировой войны. «В конце мая в Лондоне сложилось мнение, что, создав угрозу кавказской нефти, можно будет наилучшим образом оказать давление на Россию... 12 июня Комитет начальников штабов решил принять меры, которые позволили бы без промедления нанести из Мосула силами средних бомбардировщиков удары по нефтеочистительным заводам Баку» ].
21 июня 1941 г. госдепартамент США выступил с меморандумом, который предусматривал, что американское правительство не должно «заранее давать особых обещаний или брать на себя какие-либо обязательства в области нашей будущей политики по отношению к Советскому Союзу» 2.
СССР строго соблюдал все условия советско-германского договора о ненападении, чтобы не дать правящим кругам Германии ни малейшего повода для его нарушения и оправдания своей агрессии. Характеризуя выполнение Советским Союзом условий договора, Шуленбург 24 мая 1941 г. послал в Берлин шифрованное телеграфное сообщение, в котором говорилось: «Тот факт, что эта (советская.— Ред.] внешняя политика направлена, прежде всего, на предотвращение конфликта с Германией, доказывает позиция, которую занимает в последние недели Советское правительство, тон советской печати, безупречно освещающей все события, касающиеся Германии, и выполнение заключенных с Германией экономических соглашений» 3.
В создавшейся обстановке крайне важно было сочетать величайшую осторожность по отношению к возможным провокациям и строгое соблюдение советско-германского договора о ненападении, одновременно принимая необходимые меры по приведению Вооруженных Сил СССР в полную боевую готовность. Но из-за допущенного И. В. Сталиным серьезного просчета в оценке военно-политической обстановки, сложившейся непосредственно накануне Великой Отечественной войны, такого сочетания осуществлено не было.
Прилагая все усилия к тому, чтобы предотвратить нападение Германии на СССР, И. В. Сталин до самого последнего момента стремился повлиять на германское правительство. Чтобы еще раз проверить намерения Германии и попытаться воздействовать на нее, Советское правительство 13 июня передало германскому послу текст сообщения ТАСС, опубликованного на следующий день. В этом сообщении говорилось, что распространяемые иностранной, особенно английской, печатью заявления о приближающейся войне между СССР и Германией не имеют никаких оснований, так как не только СССР, но и Германия неуклонно соблюдают условия советско-германского договора о ненападении, и что, «по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы...»4. Сообщение ТАСС от 14 июня отражало неправильную оценку И. В.Сталиным сложившейся к тому времени военно-политической обстановки. Это сообщение, опуб-* ликованное в те дни, когда война стояла уже у порога, неправильно ориентировало советских людей, ослабляло бдительность советского народа и его Вооруженных Сил.