Что ж, снявши голову, по волосам не плачут. Половины того, что сотворил он с Ассирэн лиданум с лихвой хватило бы на десяток таких приговоров.

Зато девчонка перестанет в самые неожиданные моменты превращаться в окаменевшую от ужаса статую.

— Ян Ольгердович, — тоненьким испуганным голоском проговорила Тэйну, утирая кровь, сочившуюся из разбитой губы. — Вы его убили?

— Нет. Острый невротический шок. К вечеру отлежится. Пни его, девочка, раз так уж хочется.

— Он нас слышит?

— Думаю, да.

— Не буду пинать! — решила Тэйну. — Я — не он! Пусть знает, что дочь Лэркен барлумы еще не забыла, что такое честь и достоинство!

— Пойдем, — сказал ей Ольмезовский, обходя лежавшего Ми-Грайона.

Тэйну не сдвинулась с места. Она смотрела на следы плохо замытой крови на рубашке терранина, и в глазах ее стыл ужас.

Она сейчас в том возрасте, когда начинает пробуждаться телепатическая восприимчивость, сообразил Ольмезовский. Об этом он забыл и барьера не выставил. Похороненная же на дне души Ассирэн лиданум не желала успокаиваться. Держать ее под постоянным, неусыпным контролем оказалось невероятно трудно. Эту-то внутреннюю борьбу и воспринимала сейчас Тэйну. Слабо, на уровне простейших эмоций, но ведь воспринимала же!

Приятно видеть, что многолетние труды завершились успехом. Но как не вовремя, проклятье!

— Пойдем, Тэйну, — повторил он, еле сдерживая вспышку ярости из-за досадной задержки.

— Никуда я с вами не пойду! Я передумала! — отказалась Тэйну, глаза у нее стали как плошки — от страха. — Я… я вообще не обязана! Я… я не ваша собственность!

— Ошибаешься! — гневно, со злым присвистом, заявил Ольмезовский. — Ведь это я тебя создал. И хватит пререкаться, девчонка!

— Все. Этого ей до космопорта хватит. На пороге он обернулся и наставительно сообщил неподвижному телу Арэля Ми-Грайона:

— А ты думай в другой раз, с кем связываешься, засранец!

Ответом была лишь бессвязная путаница злобных мыслей и чернейших пожеланий. Ольмезовский осторожно коснулся враждебного сознания. Так, небольшая коррекция напоследок. Чуть больше агрессии, больше нетерпимости к мутантам и незаконнорожденным, то есть, рожденным без санкции Службы Генетического Контроля, поменьше здравого смысла…

И Эллен уже не выбраться из расставленной ловушки, одной из многих. А где одна, там непременно будет и другая. Без Эллен не протянет долго и Джейни.

Немного жаль было бросать не доведенный до логического завершения эксперимент. Но тут уже ничего не поделаешь.

На самом деле Ольмезовский мало что терял. Все необходимые материалы и данные были загодя переправлены на Ганимед. Ничто не помешает воссоздать все условия опыта с самого начала. И провести его намного лучше. Качественнее.

За мальчишку же О'Коннора вообще беспокоиться не стоило. Психокинетик с неограниченным даром способен выжить даже в вакууме. Даже в эпицентре атомного взрыва! А там придумаем, каким образом доставить на Ганимед и его тоже.

Вытягиваясь на жестком ложе анабиозной камеры, он с удовольствием подумал, что, кажется, разрешил основную часть опасных проблем в свою пользу.

В то же мгновение лавиной обрушился на него гнев Эллен. Подстроившись под ее волну, Ольмезовский понял, что находится она сейчас в общем доме и смотрит на мир глазами мальчишки О'Коннора.

Плохо.

Вот целительница склонилась над неподвижным телом Арэля Ми-Грайона, повела ладошками вдоль позвоночника, снимая последствия шока…

Слишком рано! Слишком рано… а если еще ментокоррекцию заметит и уберет последствия… Все могло пойти насмарку!

А он, запертый в анабиозной камере, даже пальцем пошевельнуть не может.

Ми-Грайон вскочил, злобный и страшный в своей ярости.

— Незаконнорожденная тварь! — отнесся он к Эллен.

Взметнулись невесомою пеленою поля психокинетической защиты, обнимая слепую целительницу непроницаемым коконом.

— Не тронь, — глухо, злобно проговорил Фредди.

— Поди прочь, Ми-Грайон, — сказала Элллен.

И тарг подчинился. Не лезть же на рожон против мальчишки, который, как говорили, сумел пережить термоядерный взрыв!

И в этот миг Эллен обнаружила присутствие Ольмезовского. Она сразу же поняла, где он находится.

Громадная волна презрения захлестнула сознание Яна. Образ крыс, бегущих с тонущего корабля, был наименее обидным из всех переданных. Инфосфера всколыхнулась, сосредотачиваясь на одном-единственном человеке. Негодяй, стравивший между собой кланы Чужих, отчаянно и яростно сражался за свою подлую шкуру, с нетерпением ожидая мига, когда всем телепатам Содатума станет не до него.

И он дождался этого мига!

В следующую секунду действие снотворного погрузило его в забвение, разом отсекая от распадающейся планетарной инфосферы Содатума. Разум Ольмезовского был спасен.

Звездолет плавно наращивал скорость, удаляясь от погибающей планеты в сторону Солнечной Системы…

Он с криком вскинулся на своем ложе, больно ударившись головою о крышку терапевтического саркофага. Слишком ярким оказался в этот раз кошмарный сон.

В нем хотели убить профессора Эллен, за ее генетические дефекты. И неслась на город гигантская волна-цунами мутным зрачком чудовищного глаза урагана. И гнев небес обрушивался на тонкую пленочку психокинетической защиты, которую он в конце концов так и не сумел удержать…

Он обхватил себя за плечи, не замечая, что рвет удерживающие запястья ремни, и заплакал.

Сожженные города, обрыв инфосферы, массовая гибель телепатов — был это сон или реальность? Все настолько перепуталось, что трудно было разобраться. Боль, во всяком случае, была настоящей.

Мин-лиа сэлиданум сидела у контрольной панели и было в ее взгляде, каким смотрела она на юного терранина, что-то пугающее.

— Скажите! — закричал Фредди, страдая. — Ну, скажите же! Скажите, что мне все приснилось, что эти проклятые кошмары — всего лишь последствия комы!

— Нет, — тихо, скорбно произнесла Чужая.

— К-как… нет? — не понял Фредди.

— В этот раз это был не кошмар… Лэркен Тойвальшен подняла вооруженный мятеж. Ее клан был уничтожен, целиком и полностью. По планете прокатился огненный вал войны…

— Нет, — прошептал Фредди, не веря. — Нет!

— К сожалению, да, — сказала сэлиданум. — Тебя нашли случайно, на главной площади Кавинтайна, у памятника основателю города.