− Нгуомба, − поправил Флавий. − А еще есть нгулу. Кто поумнее. Я как из них.

− Да, тебе мозги сохранили, − кивнул Вождь, и Флавий ощутил себя ослом: конечно же, лидер Ордена отлично знал и как называются типы големов, и чем эти типы друг от друга отличаются. − Ведь если бы их у тебя не было, ты бы не смог так лихо и походя очистить Марсель от Расчленителя. Признаться, это очень меня впечатлило.

Гиза не выдержала:

− А нас впечатлило жгучее желание Рима оградить своих подданных в Марселе от этого ужаса. Сколько смертей из-за вашей нерасторопности? Десять? Двадцать? Сорок?

Вождь молча посмотрел на арабеску, и та замолчала. Лишь ощутимо громко стучало сердце девушки, и сдерживаемая ярость глубоко наполняла грудь восточной воительницы. Воистину, если бы не молчаливая стража с арбалетами, Гиза уже летела бы навстречу Вождю смертоносным шквалом.

− Мои люди прибыли в Марсель на второй день после вашего отплытия, − спокойно объяснил Вождь. — Через них я узнал, что спустя четыре года вы все-таки явились из небытия. В Африке вы погасили одну червоточину, терзающую наш мир, но таких червоточин больше, и далеко не все из них настолько очевидны, как шаманы какого-то там отсталого племени, дорвавшиеся до управлениями демонами. Есть и более мерзкие проявления изменяемого мира.

«Он тоже говорит об изменениях мира», − шепнула Гиза. Впрочем, Флавий понял это и без подсказки.

− Например, − продолжил Вождь, − предательство внутри самого Совета магистров. С этим мы, слава Господу, справились. Я лично обезглавил и распустил Мировую Обсерваторию, лидеры которой посчитали себя в силах идти в обход воли Престола и преследовать свои собственные цели. Ваши прекрасные наниматели, скажу я вам, как и несчастный африканский колдун, откуда-то получили тайные знания. В данном случае, власть над силой Электро. Мгновенная связь, пыточные камеры, жезлы-молниеносцы… Все это теперь принадлежит Престолу, а не шайке дорвавшихся до чудес фанатиков.

− Потом, — продолжил Вождь, − тот самый несчастный газетер. Тоже червоточина, на этот раз породившая ужасное существо. Днем оно добропорядочный деловой человек, а ночью — кровожадный убийца-расчленитель. Честно говоря, даже не знаю как это вообще можно назвать.

− Оборотень, − подсказал Флавий.

− Хорошее слово. Пусть будет оборотень, − согласился глава Ордена. − С ним справились вы, и достаточно легко. Я бы сказал, играючи.

− Можно подумать, ты это видел, − буркнула Гиза.

− Да, видел. Не самолично, конечно же. Если твой спутник действительно нгулу, он сейчас поднапряжет свои мозги и скажет, кто был моими глазами в Марселе.

− Чернокожий Сол? − предположила девушка.

Вождь лишь улыбнулся и покачал головой. Выжидательно посмотрел на Флавия.

− Ну а ты как думаешь, Рэм Флавий Александр?

− Да что тут думать… Ежик, конечно. Никуда она со службы Рима и не уходила.

Вождь кивнул.

− Конечно же, Лиза Карат. Очень талантливая девочка. Сейчас занимается революционными брожениями среди галлийских подданных. Я думаю, вы и сами заметили, что их пресловутая «ячейка» — нечто большее, чем обычная портовая банда. Я не вижу в этих новомодных коммунах ничего страшного, но лишь до тех пор, пока их деятельность будет под контролем Рима.

− Рима или Вождя? − ехидно спросила Гиза.

− И под моим лично, я себя от государства не отделяю. Но вас это никак не касается. Вы вообще — сами по себе вот уже четыре года. Думаю, уже догадались о своем предназначении. Так?

Вождь замолчал, вопросительно глядя на своих не то пленников, не то гостей. Судя по арбалетчикам — пленников. Судя по течению беседы — скорее гостей.

«Думаю, он знает про Успокоителей», − бросила мысль Гиза.

Флавий не умел настолько свободно пользоваться мыслеречью, поэтому секунд пять собирал перед глазами образ своей спутницы, и лишь потом мысленно согласился и добавил:

«Более того, я уверен, что таких как мы у него много».

«Не уверена, но опровергнуть не могу».

«Я могу уточнить».

Флавий поднял голову и открыто спросил:

− Кроме нас еще кто-нибудь есть из числа успокаивающих Маятник?

Вождь ничуть не удивился вопросу.

− Если ты про эти диавольские козни, то да. Конечно. Например, я.

− А еще?

− Из тех, кто напрямую меняет мир — нет. Во всяком случае, я о них не знаю. Но есть те, кто своей природой противится искажению мира. Ты боишься конкуренции?

− Как бы под ногами не мешались, − улыбнулся Флавий. Впервые за весь разговор.

− Я понимаю, почему Гиза осталась равнодушна ко мне и выбрала тебя, Рэм Флавий, − с несколько показной грустью в голосе признался Вождь. − Ты готов умереть, но спасти мир.

− А ты?

Вождь ничего не ответил. Лишь дал знак караулу, и под бдительным конвоем вооруженных солдат Гиза и Флавий покинули резиденцию Безымянного.

Глава 2. Снова на службе

Каждый день Вождь начинал, изучая новейшие хроники в когда-то имперской библиотеке, а теперь — Святом хранилище знаний. Еще вчера один и тот же пергамент говорил одно, а сегодня — совсем другое. Еще месяц назад Баския была очередной «горячей точкой», а сегодня там тишь и благодать, сонные послеполуденные сиесты и тоска смертная. Зато на севере самопровозглашенной Ирландской республики горят дома, и местные радикалы грабят римские военные склады.

Это сводило с ума, приносило бессонные ночи и дикую головную боль по вечерам. Это сделало Вождя почти безумцем — он зачастую не мог понять, в какой реальности сейчас находится. Но чем дальше поток времени относил его от очередного возмущения, тем более прозрачными становились картинки истории прежней, и большую реальность приобретала история вновь сотворенная.

И вот, свежие новости из Валахии, в очередной раз переписанные иными силами, принесли Вождю, наконец, зачатки понимания того как можно остановить это безумие. Как успокоить мир. При этом он чувствовал, что он может и не вернуться к «правильному» состоянию, но хоть какая-то стабильность, хоть какой-то плацдарм для дальнейших исследований. И так вовремя Флавий и Гиза вернулись в Рим. Так вовремя…

Нет, они определенно — суть подарок Божий, вложенный в руки Вождя. С этими двумя фигурами он покончит с ненавистным расслоением мира… Он перекроит планету в такой образ, каким он и должен быть. У Вождя был в запасе тот самый якорь, которым он зацепится за правильный мир. Осталось только связать его с той самой противонаправленной силой. И тогда эта сила сама вернет мир туда, где ему положено находиться.

− Рассаживайтесь.

Вождь занял свой простенький германский стул и пригласил гостей последовать примеру. Потом представил их друг другу.

− Мариус Рыдой, наши глаза и уши в Трансильвании, − Вождь кивнул в сторону персоны, занявшей место напротив Флавия со спутницей.

Гость привстал с дивана и поклонился.

Это был высокий и довольно молодой человек с недлинными темно-русыми волосами и приятным, но немного наивным лицом взрослого мальчишки. Тем не менее, мужчина был вооружен — на приеме у Вождя было непринято обезоруживать гостей. Справа на поясе покоился короткий кинжал, а слева был пристегнут очень узкий, прямой и невероятно длинный клинок. Флавий даже представить себе не мог, что таким оружием можно хоть как-то сражаться.

Еще одна необычная черта гостя из Трансильвании − одежда. Просторные, даже мешковатые штаны из тонкой ткани, сапоги с отворотами, жакетка с пышным жабо, прижимающая просторную сорочку с вышитыми рукавами, и наконец, огромная широкополая шляпа. Ее он, впрочем, снял и положил на пол рядом с собой. Но самое странное, что все — вплоть до кожаных сапогов, − на госте было насыщенного темно-красного цвета.

− Очень приятно, − поклонился и Флавий. Гиза ограничилась кивком.