Согласно удостоверению, Марика Кудаева числилась чиновником девятого класса Ученого совета Руси — аналога римского Университория. Специальность — рыборазведение и рыболовецкие промыслы.

В воде, подобно объектам своего изучения, девушка оказалась по собственной глупости — во время недавнего шторма ей приспичило понаблюдать за местными рыбешками, которые по слухам в непогоду выпрыгивают из волн и некоторое время проводят в воздухе. Перегнувшись через фальшборт и засмотревшись в клокочущие волны, она не заметила большой волны, которая прокатилась от носа до кормы судна, захватив с собой и легковесную наблюдательницу.

Конечно, Марика не была бы ученым-натуралистом, если бы не предприняла все меры предосторожности перед выходом на палубу. На ней был жилет из коры пробкового дуба, личные документы в непромокаемой упаковке и небольшой паек — немного пресной воды и сушеные фрукты. Словом, стандартный набор пассажира на палубе казенного судна в непогоду. Она был уверена, что за это время ее исчезновение обнаружат, и корабль вернется. Но прошло два дня, а помощи все не было. Вода кончилась еще вчера, и если бы не «Лучезарный», возможно, девушке пришлось бы солоно. Во всех отношениях.

− Мы не можем доставить вас даже до Хаджибея, госпожа, − сокрушенно развел руками Флавий. − У нас курьерское судно, и наша корреспонденция срочная. А потом корабль возвращается обратно в Рим, тоже согласно графику.

− Я все понимаю, Флавий-афанде. Где вы можете меня высадить, и сколько я должна вам за услугу?

Флавий замотал головой.

− Нет-нет, о деньгах вопрос вообще не стоит, госпожа Марика. И не спорьте. А что касается порта назначения… Ну, скажем, вас устроит Созополь или Варна? Это в Булгарской провинции.

− А другие варианты? Поближе к Руси?

− Крайняя точка нашего маршрута — Констанца в Валахии. Оттуда «Лучезарный» возвращается в Рим.

− Меня устроит Констанца, − кивнула Марика.

«Дурак!»

− Не понял….

Колючая мысль Гизы настолько огорошила Флавия, что тот даже ответил вслух. Марика посчитала, что это адресовано ей, и повторила:

− Я говорю, что Констанца меня вполне устраивает, Флавий-афанде…

«На кой ты выболтал этой азиатке нашу конечную цель?»

− И потом, − продолжила Марика, − из Констанцы, насколько я знаю, есть регулярные рейсы в Аккерман, а оттуда и до Хаджибея недалеко.

«Я не верю этой русской».

− Целиком с вами согласен, − ответил римлянин сразу двум собеседницам.

Сейчас он уже соглашался с арабеской, что две женщины на одном судне — ничего хорошего.

С Марикой попрощались прямо на пирсе, как только корабль прибыл в Констанцу. Русская еще раз поблагодарила всех своих спасителей, оставила адрес какой-то гостиницы в Хаджибее, где планировала ожидать транспортной оказии до Тавриды — если вдруг «Флавию-афанде потребуется помощь морского специалиста». Римлянин не планировал открывать свое рыболовецкое дело, но личную карточку госпожи Кудаевой вежливо принял.

Теперь оставалось добраться до Брашова — оттуда команда Флавия планировала начать изыскания. Напрямую от Констанцы до Брашова дорог нет, а до Бузэу — две сотни миль через Букурешть. Можно не делать крюка и поехать напрямую, сэкономив полсотни миль, но риск нарваться на шальную компанию в охваченной восстанием стране в этом случае слишком велик. Флавий приготовился еще к суткам в пути, на этот раз не по водной глади, а по разбитым дорогам Малого Рима.

И с какой стати местные называют свой край настолько пафосно?

− Милый, у нас гости.

Раньше он бы открыл глаза и пытался проморгаться, привыкнуть к темноте внутри кареты. Теперь все по-другому. Стоило Флавию проснуться, противоположная от нгулу стенка дилижанса осветилась тускло-голубым сиянием, а сам римлянин тут же в деталях рассмотрел то, куда оказался направлен взгляд.

Гиза уже была на ногах, вампир тоже. Мариус сменил наряд, сняв свой роскошный ало-красный плащ и широкополую шляпу. Впрочем, даже лишившись этих элементов одежды, он не потерял стильности: темно-русые волосы оттеняли бледное (тоже по ночному времени) лицо, угольно-черный колет с накрахмаленным алым воротничком подчеркивал гибкость и даже некую артистичность фигуры. Свое оружие — длинный тонкий клинок, − Мариус вынул из ножен, и сейчас придерживал руками, уперев острие в деревянный пол кареты.

− Что за гости?

− Не знаю. У кро… Мариуса спроси.

Вампир прищурился.

− Мы проливаем чужую кровь, исходя из наших физиологических потребностей, госпожа Гиза. В отличие от людей, убивающих по прихоти.

С наступлением ночи вампир снова перестал заикаться и явно набрался наглости. По-видимому, он еще не знал, что ни с Флавием, ни с Гизой не стоит шутить всерьез. Ну да воспитательную работу с кровососом можно оставить и на потом. Сейчас — понять, кто пожаловал.

− Что за гости, Мариус?

− Люди, − повел плечами вампир, словно это слово было ему неприятно. − Следуют за нами с самой Констанцы. Как только убралось солнце — я их и заметил. Думал, отстанут. Не отстали.

− Мы можем ехать быстрее?

− Так и ехали двадцать минут назад, когда я попросил возницу добавить прыти лошадкам. Тогда и понял, что не отстанут.

− Понятно.

Флавий развернулся в сторону кучера и легонько постучал по перегородке.

− Се, яр а мына, домнул? − отозвались за стенкой.

Римлянин обернулся к Мариусу за переводом. Тот не удосужился, и просто бухнул ногой в перегородку:

− Останови на обочине и погаси огни, − приказал вампир на латыни.

На этот раз кучер все понял, подтянул вожжи, и скорость начала падать. Возничий все же не удержался от комментария и добавил через стенку — ворчливо, но уже понятно для всех:

− Опасно. Лихие люди случаются.

«Уже случились», − подумал Флавий. Повернулся к компаньонам.

− Если проедут мимо — можно двигаться дальше. Если остановятся — будем беседовать.

− Мне готовить серебро? − спокойно спросила Гиза.

Флавий отрицательно покачал головой.

− Мариус сказал люди.

− Мало ли… вдруг ты их обедать пригласишь?

− Скорее ужинать, − многозначительно вставил круд, изящно облизнувшись.

Карета встала, и кучер полез тушить фитили в фонарях. Было слышно как фырчат лошади, довольные внезапной остановкой. И еще гудит расшалившийся не на шутку ветер.

Флавий загасил еле теплившийся фонарь внутри, поправил перевязь с гладием. Выглянул из окна, стараясь разглядеть «гостей». Так и есть, небольшая темная коробочка, влекомая четверкой лошадей, неторопливо приближалась по дороге к месту их остановки.

Гиза хрустнула позвонками, потягиваясь и разминаясь. Потом порылась в своей дорожной сумке, которую взялавнутрь, не доверяя багажной полке на задке кареты. Вынула два пистоля, проверила запалы и сунула за пояс. Вампир оставался невозмутим и смотрел строго перед собой. Людей он ощущал всем своим телом, не нуждаясь в зрении. Поэтому выглядывать из окошка не спешил.

− Если остановятся, первым выходит Мариус, вроде как местный, − распорядился Флавий. − Гиза при необходимости. Я — при очень большой необходимости. Не с моими глазами ночью людей встречать.

Уходили секунды и минуты, затемненная карета стояла на обочине, чуть покосившись в сторону придорожной канавы. Три пары чутких ушей вслушивались в звуки снаружи. Наконец, на фоне завываний ветра, матюгов кучера и пофыркивания лошадей послышался стук копыт. Вот он приблизился совсем близко, поравнялся с их каретой… Флавий непроизвольно поднялся и подошел к окну, стараясь не особо маячить глазами. Блеск металлических трубок, высунутых из чужого окна, римлянин заметил в самый последний момент.

Рывком развернулся и толкнул тоже привставшую Гизу на пол. Сзади пару раз хлопнуло, и что-то очень сильное толкнуло Флавия в спину. Он буквально воткнулся головой в противоположное окно, на раз высадив слюдяное стеклышко. Лошади дернули карету, и Флавий от рывка чуть не оставил голову за окном. Поднявшаяся было на ноги Гиза снова свалилась на пол. Кучер залился в проклятиях, стараясь остановить обезумевших животных, но тщетно.