По внешнему виду клиента я сразу определил, что его больше бы заинтересовал комплект журналов «Пентхауз», нежели рисунок Григорьева. Хотя он вряд ли догадывался, что этих самых набросков к портретам своих замечательных современников Григорьев делал больше тысячи для одного. Наконец клиент открыл рот и по достоинству оценил старания Дюка:

— Мне бы чего заграничного. Подарок все-таки, а он только иностранное любит.

— Поэтому я и предложил вам работу Григорьева. Он самый дорогой портретист Америки, — снова сказал чистую правду Дюк. — И стал известен именно как американский живописец, в нашей стране до сих пор о нем мало кто знает.

— И больше того, — позволяю себе вмешаться в беседу. — Извините, конечно, если помешал, но именно Борису Григорьеву заказал свой портрет Авраам Линкольн, выбрав его среди тысяч других художников.

Уважение клиента к личности замечательного живописца возросло прямо на глазах. Наверное, потому, что он видел изображение Линкольна на пятидолларовой купюре.

Однако парень оказался настырным. Несмотря на старания Дюка и мою поддержку, клиент уперся рогом и стоял на своем — хотя Григорьев и американец, и хороший художник, эстетический вкус клиента не устраивает исключительно фамилия. Был бы Григорьев Брауном — тогда совсем другое дело.

Клиент всегда прав. Дюк с радостью заметил, что предлагал работу Григорьева только из уважения к такому респектабельному человеку, но теперь, быть может, этого Григорьева для себя оставит, а затем нырнул в подсобку. И через минуту он поражал любителя иностранных подарков такой откровенной мазней, которую и я при большом желании за пару часов создам.

— Сюрреализм, переходящий в гиперреализм… необычное видение мира… уникальность постановки модели и философского восприятия жизни, — нес белиберду Дюк, демонстрируя полотно. Такое повесь на стену вверх ногами — и содержание от этого, быть может, только улучшится. — Джероми Кэмбелл, в нашей стране, как и Григорьев, практически неизвестен… Уникальная работа на любителя…

Клиент очень быстро созрел приобрести этот шедевр живописи, от вида которого у коровы вполне могло бы навсегда пропасть молоко, и щедро расплатился с Дюком. Директор антикварного салона победно посмотрел на меня, а я отчего-то вспомнил, как, будучи директором музея, Дюк, готовя выставку финского художника Мякиля, повесил одну из его работ вверх ногами. Живописец чуть с ума не сошел, когда увидел на открытии выставки, как обошлись с его творчеством. Может оыть, именно поэтому с тех пор Дюку импонирует современная живопись. Иначе зачем ему понадобился пресловутый Центр современного искусства?

— С такими клиентами тебе легко работается, Дюк, — как можно небрежнее замечаю вместо того, чтобы хвалить подчиненного, чтобы он не драл нос выше застекленного потолка салона.

— А сейчас других нет, — отрезал Дюк. — Ему не все равно, что брать? Того же настоящего Григорьева или этого Кэмбэлла, что Антоновский рисует.

Дюк чуть было не сплюнул, но вовремя спохватился, вспомнив: его положение обязывает быть достойным искусства, которым торгует.

— Ладно, Дюк, это все хорошо. Однако мне срочно нужна оценка одной небольшой коллекции: Так что тебе придется поработать.

— У меня и так дел невпроворот, — сходу стал отбиваться от незапланированного объема работы директор салона.

— Ну, тогда с Центром современного искусства ты явно поспешил, — замечаю я, однако Дюк вместо того, чтобы возразить, отстаивая свою идею, тут же делает вид — эта мысль не лишена логики. Придется на него другим методом воздействовать, таким, который меня еще ни разу не подводил.

— Если увеличивается объем работы, значит, оплата не должна оставаться прежней, — рассуждаю вслух, и Дюк тут же расплывается в довольной улыбке, как бы мгновенно соглашаясь с такой здравой мыслью. — К тому же величина гонорара зависит от скорости выполнения задания.

Всем своим видом Дюк уже наглядно доказывал: ему стали до барабана все бесценные произведения искусства и постоянные клиенты. Несмотря на огромный объем работы, он был готов тратить для выполнения моей просьбы даже личное время.

— Освободишься, заедешь в мой офис. Марина даст тебе несколько янтарных безделушек и толстую пачку цветных фотографий, — озадачиваю этого специалиста. — Если сам не сможешь оценить, посоветуешься с кем-то из коллег.

— Это выезжать нужно, — сходу доказал свою состоятельность эксперта и искусствоведа Дюк, а затем пристально посмотрел на меня.

— Как ты знаешь, командировочные в нашей фирме оплачиваются в двойном размере, — напоминаю ему, и Дюк тут же дополнительно проникся важностью поставленной задачи. — Словом, освободишься от своих дел и приступай. Надеюсь, начнешь завтра же.

— Зачем ждать? — удивился донельзя занятой специалист. — Я уже еду. Что, у меня заместителя нет, он уже вполне может справиться с работой самостоятельно.

— Он бывший ветеринар? — невинным голосом спросил я.

— И откуда ты все знаешь? — по-настоящему удивился Дюк.

25

Выйдя на улицу, я тут же подумал — кто-то в очередной раз решил нажиться за мой счет. Потому что на том самом месте, где стоял мой автомобиль, виляла хвостом какая-то облезлая барбоска, подозрительно принюхиваясь к потекам машинного масла, впитавшегося в асфальт. И только потом, когда в длинном ряду иномарок, прижавшихся к бордюру, я увидел «ауди» со знакомыми номерами, догадался, отчего исчезла моя «Волга».

— Рябов без своих сюрпризов не может, — буркаю я, присаживаясь рядом с Мариной.

— Это ваши дела, — отрезала секретарша, показывая левый поворот.

— Куда, интересно, ты руляешь?

— К себе, — коротко ответила Марина, выжимая акселератор.

Я мельком бросил взгляд на заднее сидение, увидел свой «дипломат» и без лишних объяснений сходу все понял. Эта манера работы становится у Сережи традиционной. Стоит возникнуть какому-то напряжению, как он тут же отправляет меня под крылышко секретарши. Да и «дипломат» говорит о многом. Этот чемоданчик Рябов всегда собирает в присутствии Сабины, чтобы после моего возвращения домой ее монологи носили более-менее мирный характер.

Не стоит даже открывать объемистый «дипломат», любопытствовать, чем заполнены его недра. И так догадываюсь — деньги, запасные обоймы, коротковолновые передатчики и другие предметы необходимые для восстановления душевного покоя перед очередным возвращением к семье. Вместительный чемоданчик, даже для пары противопехотных гранат всегда место находится.

— Как дела на фирме? — положение генерального директора просто обязывает задать секретарше этот вопрос.

— Скоро в сортире компьютеры установим, — заявила Марина, подтвердив тем самым высокий класс работы моих подчиненных. Значит, так называемые лохи уже раскрутили Чируса, и Сережа не хочет лишний раз рисковать. Он ведь вполне допускает: при возникновении малейшей тревоги я не стану ждать, пока коммерческий директор окончательно решит дальнейшие проблемы фирмы «Пантера». Так что возможность в очередной раз отличиться мне уже не грозит, Марина на этот счет, не сомневаюсь, получила подробные инструкции.

— Какие еще новости? — невинным тоном спрашиваю у секретарши, еще раз проанализировав ситуацию. Не стал бы Сережа ограничивать охрану Мариной, если бы он опасался исключительно возможного выяснения взаимоотношений между директорами «Козерога» и «Пантеры».

— Есть новости, — усмехнулась секретарша. — Весь город гудит. Опять фирмача застрелили.

— Градуса, что ли?

— А кого еще требуется?

Правильно, Марина, Градус подписал свой смертный приговор, когда решил — только ему можно безнаказанно людей гробить. Такова уж человеческая натура, каждый сам себя постоянно убеждает: неприятности могут произойти с кем угодно, но только не со мной.

Прекрасно понимаю, что сейчас произойдет. От ментов потребуют наконец-то действенных мер по борьбе с обнаглевшей донельзя преступностью. Учитывая, что профилактическая работа среди населения работниками правоохранительных органов ведется крайне слабо, можно делать соответствующие выводы и освобождать от занимаемой должности начальника городского Управления внутренних дел. К тому же последний Указ президента об очередных неотложных мерах по усилению борьбы с преступностью здорово поможет навести в городе порядок. Да и вновь назначенный главный мент города тут же станет показывать, на что он способен. И областное Управление по борьбе с организованной преступностью в стороне от разгрома мафиозных структур стоять не будет.