«Трест», инсценировавший путешествие в СССР.
Похищение генерала Кутепова, позорно неотомщенное…
Провокация, развалившая год назад Б.Р.П…
Работа Г.П.У.! А исполнители сплошь и рядом из нашей среды, часто из кругов с хорошими традициями!
И удивляться нечему. Нищета и крушение идеалов должны были сделать человека еще беззащитнее перед соблазном денег и «карьеры».
В нашей современности стоит обратить внимание на обратное отношение между активизмом и провокацией. Работа последней много сильней революционной работы в эмиграции. Что может записать за собой последняя — связанную с ген. Кутеповым кучку героев-офицеров? И попытки «низового террора Б.Р.П.»?
Не исключается возможность, что в ресторанах, в которых обедали А. Троцкий и многие советские сановники — палачи России, — посуду на кухне мыли русские беженцы.
У подъездов их не раз стояли русские машины.
Большинство эмигрантских «активистских» организаций, по существу, — о-ва махания руками по воздуху. Многим из их возглавителей и руководителей пора бы было обратиться к раскладыванию пасьянсов. Их «прозорливости» и бюрократическим замашкам обязано ГПУ половиною своих лавров.
Конради1394, Коверда1395 и Войцеховский1396 вышли не от них. Это — прорывы эмигрантской совести, иногда вдруг обретающей ясность и сознание, ощущающей, что на путях словесности и горьких жалоб добрым иностранцам не обрести нам Родины.
Большевикам не страшны круги и кружки эмигрантского чистилища, им страшны люди, которые поймут, что единственный путь к России есть борьба, им страшны бойцы. И на три четверти их провокация смотрит дальше текущего, позорным малодушием отмеченного, момента.
В этом отношении так характерна последняя по времени провокация Братского отдела в Риге. Барону Л.Н. Нольде, члену Б.Р.П., поступившему на службу в ГПУ, последнее дает задание не Братство провоцировать, а вступить в Нац.(иональный) Союз Н.(ового) П.(околения), вызвать его на активную борьбу и перевести всю активную работу на себя. Молодости, еще не пораженной политическим склерозом, боится ГПУ. Советской власти страшны не только жертвенный порыв и борьба. Бар. Л.Н. Нольде услужливо выполняет предписания начальства. Отвергнутый в самом начале своих попыток Исп. Бюро НСНП, не доверявшим «новым знакомствам», он продолжает упорно добиваться своей цели. Несколько раз он имел возможность открыть Исп. Бюро истинный смысл своей навязчивости. Он этого не сделал. Даже тогда, когда встретился с членом Исп. Бюро в Берлине. После раскрытия, в сентябре 1932 г., предательства Кольберга он, в октябре еще (пока провокация еще не стала явной), продолжает настаивать на своих предложениях. Это последнее обстоятельство уничтожает всю ценность газетных опровержений бар. Нольде. А что, если бы ему поверили? В октябре он уже не мог надеяться обмануть большевиков — поверенным тайных его дум (если они у него были) был Кольберг!
Большевикам нужны не провокации только, но и вскрытые провокации. Они должны вселить в эмигрантское сознание убеждение, что борьба с большевиками безнадежна. Безнадежна-де по двум причинам. Во-первых, ГПУ — всемогуще, во-вторых, всякая активная работа неразрывно связана с провокацией.
Не потому ли потребовалось, если нет очередной провокации, перетрясти в газетах через год снова старую историю? Страшный призрак провокации снова встает перед слабодушным беженцем. В конце концов, даже и желанный призрак, ибо он безболезненно, не постыдно и «мирно» разрешает старую тяжбу с собственной совестью. Борьба невозможна! Жертвы бесполезны! Проповедь борьбы преступна.
В единодушном хоре согласно сливаются и голос послушного исполнителя велений ГПУ и обывателя, довольного, что нашел формулу перехода к очередным делам. А эти очередные дела известны — в тысячный раз засорять столбцы газет рассуждениями о том, что большевики вот-вот падут, и заискивать у иностранцев — англичан, французов, немцев, японцев, который на очереди?
Прочтите-ка рассуждения газеты «Сегодня»1397 по поводу разоблачений б.(арона) Нольде:
— «Активистские» антиболыпевицкие организации заражены теми язвами, которые свойственны конспиративной и террористической работе, не стесняющейся моральными соображениями.
«Для борьбы с большевизмом есть дорога широкая и открытая, и применение методов, где борьба с большевизмом смешивается с провокацией, неприемлема, и от нее надо резко отмежеваться».
Было время, когда в редакциях, кабинетах и гостиных стояло кровожадное ликование при получении известий об убийстве полковника Мина1398, о покушении на Плеве. Рассказывают, что В. Чернов1399, при получении известия об удачном покушении, прыгнул на радостях в костюме в волны Женевского озера. Было время, когда раскрываемые Бурцевым провокации вызывали лишь вящую ненависть к строю и совратителям.
Теперь времена переменились. Эмигрантская газета смешивает с грязью борцов за Родину, именуя их борьбу «работой, не стесняющейся моральными соображениями».
Что ж удивительного, что на младоросском1400 собрании в Белграде (5 октября в зале отеля «Бристоль») один из руководителей движения соединил воедино Коверду и Горгулова1401.
А дальше выступает целый арсенал подсобных аргументов — крокодиловы слезы по поводу «бедных юных жизней», что не мешает всем этим мягкосердечным людям мечтать о том, как они оторвут и миллион голов при своем приходе к власти.
Со всем этим должен сейчас считаться защитник активизма, и с самым страшным — быть, за спиной, записанным в провокаторы.
И это должен снести тот, кто верит, что нет другого выхода для нас, как борьба, что не только честь наша, но счастье и благополучие Родины можно защищать лишь борьбой.
Дорогой Владимир Львович Извиняюсь, что задержал ответ на Ваше первое письмо с запросом относительно БРП.
Я много и в течение долгого времени предупреждал С.А. (Соколова) о необходимости быть осторожным с К.(ольбергом)1403. Прямых улик у меня не было, так как Вы знаете, что1404 я не состоял в БРП, но образ жизни, сожитие с «женой» Орлова1405 и пр., а также чересчур большое влияние на С.(околова) мне не нравились. На мои настояния мне отвечалось, что у меня нет прямых доказательств и что, если человека отстранить, то тогда уже неизбежно он станет врагом дела и будет сильно портить ему. Я в деле всегда поступаю более смело. С.А. (Соколов) человек честный и преданный делу, всегда представлялся человеком более слабым, чем надо для этой работы, чересчур бумажным. Не было связи с людьми, работающими на месте, было чересчур большое влияние К.(ольберга) Мало задавалось на места реальной работы, была уверенность, что людей долгое время можно кормить только хорошей литературой, не давая сильных возбуждающих средств. В результате получилось, что уже в течение 2 лет К.(ольберг) продавал изо дня в день все Хомутову1406, а тот, по моему мнению, не кто иной, как агент большевиков. Какие «англичане» будут давать в месяц К.(ольбергу) 1000 мар.1407? Обо всем Вам напишет подробно С.А. (Соколов). Это одна сторона дела. Излагать подробно не буду, посмотрю, что напишет С.А. (Соколов), и если в его письме что будет не так, я напишу еще дополнительно. Скажу только пока, что в БРП запахло большими деньгами, и на него набросились «новые» люди. К.(ольберга) «как будто исключили», но его берут в Париж для дальнейшей работы. С.А. (Соколов) и добровольно и под давлением ушел. Я совершенно отстранился от дела. Кто стоит теперь у БРП? Мы все знаем прекрасного как человека князя1408, но я совершенно серьезно Вас предупреждаю, если Вы его недостаточно знаете, что он уже ни на что не способен, полная прострация, безволие. Конечно, его именем там будут другие делать все, что захотят. Я уверен, что деньгами там уже сорят вовсю, разъезжая в люкс-поездах, уплачивая по 20 м. суточных и пр. Вы спросите, откуда деньги… пока я до проверки определенного ничего не могу сказать, но деньги поступили и тратятся большие.