Кто же, кроме князя (Краснов, тоже как и Лихтенбергский1409, вышли) есть один парижский гвардейский генерал П.(отоцкий), большой хвастун1410, в лучшем случае, кое-кто из Парижской русской «молодежи», может быть, и недурной, но очень примитивной и несурьезной1411. Есть еще один барон из Р.(иги)1412. Человек способный и настойчивый. Умный ли? Не знаю. В его плане работы все или фантастично, или сомнительно. Если завтра выяснится, что все это исполнение плана ГПУ, я не буду удивлен. У меня нет никаких к тому данных, но 56 лет жизни, и не кабинетной, приучили меня кое-что чувствовать по запаху. Глупость или измена — сказать пока рано. Поэтому я рекомендую Вам пока занять наблюдательную политику, с большой осторожностью отнестись ко всем и ко всему быть готовым. — Лично С.А. (Соколов) ответствен лишь за недосмотр и за излишнее доверие. Дело переросло его, и он с ним не справился.
Уважающий Вас (подпись).
Н.Е. Парамонов.
Редакция газеты получила разрешение познакомить членов Союза и сочувствующих с целым рядом дел, бывших не так давно конспиративными, а сейчас потерявших связь с текущей работой Союза и сданных в архив. Мы печатаем их не как занимательное чтение.
Мимо них и через них лежал путь Союза. На них мы учились, узнавали людей, определяли ценных, встречавшихся на пути, входивших или вторгавшихся в нашу жизнь «деятелей» организаций. Горький опыт публикуемых нами дел еще более укрепил нас в нашей первоначальной оценке нашей зарубежной общественности.
Наши мелкие ежедневные разочарования и потрясающие провалы, разверзавшиеся на нашем пути, одной природы. Их источник в неправильной, неискренней оценке прошлого, в непонимании настоящего, грозного настоящего, требующего борцов, а не дельцов, и недобросовестном отношении к будущему — своей ответственности за него.
К 1932 году стал осязательно обнаруживаться рост нашего Союза. Съезд декабря 1931 года1414, собравший представителей из самых крупных центров зарубежья, послужил толчком к усиленному возникновению Представительств Союза. Из различных мест стали приходить письма и заявления о сочувствии нашим идеям, о желании работать в нашем деле.
Исполнительное Бюро назначило в новых местах несколько новых представителей, предложивших свои труды или рекомендованных различными видными и уважаемыми деятелями. В голову не приходило, что за этими заявлениями и рекомендациями часто скрывались намерения и махинации т. н. «захвата организаций». Бесплодное и безыдейное варение эмиграции в собственном соку знает не один случай «бурь в стакане воды», вызванных тем, что та или иная организация, создав в тиши правления наполеоновский план захвата власти в зарубежье, начинала плести интригу около правления какого-нибудь кооператива или академического объединения, подсыпая туда «своих людей», чуждых делу, в которое они вторгались, неспособных и у себя-то ничего создать, умеющих только разваливать. Несколько весьма жизненных экономических, общественных, академических и культурных организаций стали на глазах пишущего эти строки жертвой таких завоевательных планов и обратились в живой труп.
Начавший забирать в ширь и глубь, Союз также обратил на себя внимание этих горе-конквистадоров. И получил «подсыпку».
Надо только оговориться, что подсыпаемые были по большей части люди честные, убежденные в правильности своей организации. Вожди их — дело другое. Этим не давали покоя лавры «сионских мудрецов».
В ряде случаев «командированные» разглядели сущность Союза, поняли и почувствовали, что это. Как раз то, чего искали они, часто бессознательно, кочуя из организации в организацию. Они чистосердечно заявили Исполнительному Бюро о своем «двойном подданстве». Т.(аким) о.(бразом) завоевательные планы соседей дали Союзу несколько ответственных и ценных работников.
Оставшиеся на двойной работе стали проводить волю пославшего их. Время от времени их «работа» давала себя знать большими или меньшими осложнениями, выявляла их подлинное лицо и приводила к освобождению от них Союза. Читатель узнает когда-нибудь из последних очерков, что эта чистка продолжалась до самого последнего времени. Поймет он также и то, почему эти неприятности и огорчения не наносили ущерба существу работы Союза.
К началу 1932 года в одном из приграничных государств сформировалось Представительство Союза1415. В столице чрезвычайно быстро организовалась спевшаяся руководящая группа. В Исполнительное Бюро стали поступать толковые доклады о деловой и удачной во многих отношениях работе.
Правда, очень быстро обнаружилось, что это представительство находится в тесном контакте с Б. Р. П. Факт этот сам по себе, однако, не был предосудителен. Это было за год до провокации, раздробившей Б. Р. П. (Просим читателей иметь в виду, что наше дальнейшее повествование вообще имеет в виду не Б. Р. П. целиком, а лишь часть его руководителей и линию, замешанную в провокации)1416.
Во второй половине 1932 года (22-VII-32) от Генерального Представителя г.(осподина) З.(иле) поступил обстоятельный проект закрытой работы. По плану вся закрытая работа Союза должна была быть сосредоточена в особом и независимом Боевом Центре, подчиненном отдельному начальнику. Усиленно настаивалось на (не)обходимости и целесообразности централизации и полного подчинения закрытой работы всех Отделов одному начальнику. Далее указывалось, что его Представительство имеет и кандидата в начальники, человека исключительных качеств, честности, опыта, как бы предназначенного на этот пост.
Исполнительное Бюро осветило, что оно вообще против централизации такого вида работы, т. к. работа разобщенных центров менее подвержена разгрому провокации.
За этим ответом пришло (в начале сентября) сообщение г.(осподина) З.(иле) о том, что г.(осподин) Н.(ольде)1417 установил связь с Группой Союза в Москве, что открылись вообще перспективы широкой работы и что имеются данные о готовящейся провокации против Союза со стороны ГПУ. Г.(осподин) З.(иле) просил Исполнительное Бюро прислать спешно в Б.(ерлин) поверенное лицо для встречи с г.(осподином) Н.(ольде) (кандидатом в руководители боевого центра) и переговоров о предстоящей работе.
Исполнительное Бюро послало в Б.(ерлин) своего уполномоченного. Но т. к. настойчивые попытки гг. З.(иле) и Н.(ольде) переключить всю закрытую работу на себя внушили Исполнительному Бюро недоверие, то посылаемому дана была подробная инструкция с предписанием ни в коем случае не отступать от нее. Он мог соглашаться на работу только в том случае, если будут проведены выработанные для настоящего случая условия.
Г.(осподин) Н.(ольде) проявил особую настойчивость и при встрече. Спекулируя на факте создания в Москве группы Союза, он упорно внушал посланному, что нельзя терять благоприятной возможности к закреплению организации Союза в СССР. Развивалась соблазнительная перспектива быстрого перехода к закрытой работе самого широкого масштаба. Московская молодежь и студенчество совершенно неожиданно становились средой, доступной для обработки.
Самые смелые мечты руководителей Союза, казалось, меркли перед этой необыкновенной и счастливой удачей г.(осподина) Н.(ольде), открывшего Союзу так скоро путь в стан врага. Оставалось только использовать предоставляемую возможность, и в недалеком будущем Союз будет располагать в Москве ячейками своих членов, группами пропагандистов в красной армии и звеньями боевой организации. Вслед за этим возможно будет перейти к самой террористической борьбе. Можно ли было не соблазниться такими перспективами.
Для развития и использования возможностей г.(осподин) Н.(ольде) требовал от Исполнительного Бюро денег и людей на поездку с ним в Москву. Поначалу должен был поехать один человек, чтобы убедиться в наличии группы Союза в Москве, завязать с ней прочные отношения, посмотреть, что можно предпринять, посоветоваться с тамошней молодежью и, вернувшись, ознакомить Исполнительное Бюро с обстановкой в Москве.