- Ужин готов, - хрипловатым голосом произнес Вальтер.

- Отлично, - отозвался Гюнтер. – Можем приступать?

Рыба была очень неплохой, хотя наверняка была бы вкусней, будучи только что снятой с гриля. Гарнир был отличным, и много пива. Выяснилось, что у Гюнтера с новым знакомым есть пара общих увлечений. Например, футбол: они оба вынуждены были болеть за Ганзу Росток, хотя эта команда ущербных имбецилов и во второй лиге удержаться не смогла, но с куда большим удовольствием болели за баварцев, особенно когда те громили французов. И пусть матч был дружеским, но удовольствие от того, что этих лягушатников натянули как следует, нисколько не тускнело. Они оба любили мотоциклы. Но не этих спортивных кузнечиков, а настоящих коней для настоящих мужчин, и от их ора чуть не повылетали стекла, когда они пытались выяснить, какая марка лучше. К выводу они пришли однозначному: отличное пиво!

Гюнтер довольно похлопал себя по животу.

- До чего приятно быть сытым, - признался он. – А чем ты покормил этого изверга, что он молчит?

Вальтер поперхнулся пивом. Он рванулся к клетушке, рывком распахнул дверь и включил в комнатушке свет. Жу-жу стрелой промчался мимо него на кухню, обиженно гавкая. Гюнтер выглянул из кухни.

- Это была отличная идея, Вальтер, - сочувственно сказал он и с тоскливым отвращением посмотрел на Жу-жу, который возмущенно обтявкивал его и даже пытался запрыгнуть на колени. Гюнтер покосился в дверной проем, убедился, что Вальтер далеко, и отодвинул от себя Жу-жу, который, растерявшись, издал долгий звук, слишком хорошо напомнивший скрежет мела по школьной доске. Гюнтер поморщился, стоически пожал плечами и отхлебнул еще пива.

- Счастье этой шавки, что она там не нагадила, - буркнул Вальтер, плюхаясь на стул.

- Так нечем же, - философски пожал плечами Гюнтер, рассматривая цветущую за окном магнолию.

- Ты хочешь сказать, что шавка весь день не ела? – нахмурился Вальтер.

- Нет, - недовольно признался Гюнтер и покосился на собаку. – Нормальный собачий корм он есть отказался. Я пытался впихнуть ему сухарей, но он у маменьки ест только пропаренную индюшатину. А бегать по магазинам за индюшатиной, а потом готовить ее на пару дураков нет. Ну и пусть тягается голодный.

Вальтеру стало жалко псину. Он почесал затылок, потянулся к холодильнику и достал оттуда ветчины. Пармской. Совсем маленький кусочек. Осторожно протянул его кобельку, надеясь в глубине души, что тот окажется принципиальным до конца, и кусок достанется ему. Но кобелек забыл о всех своих принципах и втянул ветчину резвее промышленного пылесоса, замер на секунду, а затем начал яростно тявкать и вилять хвостом, что должно было обозначить исключительное дружелюбие.

- Съел! – оживился Гюнтер.

- Ага, - задумчиво отозвался Вальтер.

- Интересно, а рыбу он есть будет?

- Там кости, - буркнул Вальтер и потянулся за пивом.

- Там филе, - возразил Гюнтер и отщипнул кусочек. Жу-жу начал объясняться в любви ему. Вальтер протянул на радостях кусочек молодой картофелины, и довольный Жу-жу умял и его. – Хватит ему, - предостерегающе сказал Гюнтер после очередной картофелины. – Кобелек мелкий, обожрется еще.

Вальтер послушно положил следующий кусочек себе в рот. Жу-жу попытался поскулить, но когда нога Гюнтера угрожающе опустилась рядом с ним, он послушно слинял к окну, повертелся, издал звук, похожий на вздох, и улегся прямо на голый пол.

- Бедолага, - сочувственно протянул Вальтер. – Как в карцере в католическом монастыре.

Он похлопал себя по животу, подумал и встал. Жу-жу с надеждой посмотрел на него. Через две минуты он, довольный, возлежал на небольшой подушке, которую обычно кладут на сиденья садовых стульев, и время от времени помахивал хвостом.

- Ну что, пора пробовать пирог? – довольно сказал Вальтер, приведенный в отличное расположение духа своей гуманностью. Канинностью. Собачностью. В общем, добротой. Гюнтер одобрительно кивнул головой.

- Можно мне в душ? – после сытного и более чем приятного ужина, когда стало ясно, что продолжение всенепременно последует, небрежно спросил Гюнтер.

- Конечно, - Вальтер улыбнулся и прикрыл веками свои блядские зеленые глаза, надеясь, что гость понимает всю ответственность момента, и показал гостевой совмещенный санузел – намек должен был быть по идее более чем прозрачным. – Полотенце, халат на крючке, мыло и мочалку найдешь, я думаю. Я пока объясню нашему другу, чтобы сидел тихо на своей подушке и не отсвечивал, не люблю, знаешь ли, когда в самый ответственный момент отвлекают.

- А что, были прецеденты? – заинтересовался Гюнтер, Вальтер закатил глаза – внезапно проснувшийся интерес к прошлой личной жизни сейчас был совсем не к месту.

- Просто просчитываю ситуацию наперед, - отозвался он, ненавязчиво подталкивая дорогого гостя в нужную сторону. – Спальня на втором этаже, не промахнешься.

Гюнтер огляделся: в принципе совершенно стандартная ванная комната с типичным беловато-серым кафелем на стенах и хороших таких размеров душевой кабинкой, где поместиться с его габаритами не было проблемой. Обещанное полотенце действительно висело на крючке и имело зеленоватый цвет штормового моря, напоминая о глазах хозяина. Стоя под теплыми струями душа, он улыбался – интерес со стороны Гюнтера был несомненен, и то, что произошло в прихожей, когда входная дверь едва закрылась за ними, отсекая от любопытных взглядов соседей и случайных прохожих, внушало здоровый оптимизм по поводу того, что случайное знакомство может перейти во что-то более серьезное.

По некоторым причинам Гюнтер задержался, решив использовать блага цивилизации на полную катушку и подготовиться к предстоящему вечеру, а если повезет и ночи, со всей возможной тщательностью. Уже вытираясь мягким полотенцем, он улыбался, представляя, как оно может быть между ними; судя по предварительной пристрелке, могло и должно быть очень хорошо. Гюнтер повесил полотенце на место и, нисколько не стесняясь своей наготы, отправился в указанном направлении.

Когда Вальтер зашел в спальню, Гюнтер его уже ждал, свободно раскинувшись на кровати и не потрудившись прикрыться даже простыней. Хозяин окинул взглядом представшую перед очами картину – хорош, чертовски хорош, зараза! Прятать такую красоту и роскошное тело хоть под простынями, хоть под одеждой преступление.

Гюнтер совершенно правильно понял оценивающий взгляд Вальтера и едва заметно улыбнулся, слегка прикрывая глаза, и продолжая наблюдать из-под опущенных ресниц за молодым человеком, чуть развел ноги в стороны, приглашая.

Замерший было на пороге Вальтер коротко рыкнул и стремительным, по-кошачьи гибким броском оказался возле кровати, где лежал, демонстрируя готовность к дальнейшим его действиям, восхитительно доступный и жаждущий продолжения новый знакомый.

- Хочешь меня? Хочешь? – шептал Вальтер, которому ответ совершенно не был нужен, крепкое мускулистое тело под ним говорило гораздо красноречивее всяких слов, просто не терпелось услышать полный страсти шепот в ответ.

Гюнтеру очень хотелось съязвить в ответ, сказать что-нибудь такое, противоречащее общему настроению, но горящие глаза напротив завораживали, и он простонал в ответ согласие-просьбу – терпеть становилось невмочь. Хотелось скорее избавиться от тянущего ощущения в паху, ощутить в себе яростные толчки длинного толстого члена.

- Ну давай же! – почти взвыл он, когда Вальтер, явно издеваясь стал медленно оглаживать его бока руками, нарочито неспешно спускаясь ниже. Хорошо, что перед этим заходом был предыдущий, иначе Гюнтер опозорился бы и как малолетка кончил прямо так.

- Нетерпеливый, - промурлыкал Вальтер, продолжая сладкую пытку, хотя у самого уже от желания мелькали перед глазами звездочки, но он сквозь мутную пелену вожделения помнил, что партнера нужно подготовить, тем более что опыт подсказывал, что конкретно с этим парнем они подойдут в постели друг другу идеально, и обидно было бы прервать отношения только из-за собственной торопливости.