– Зачем тебе с собой гитара? – беспомощно спрашивает Белая Королева. – Нас пригласили на ужин, а не на конкурс талантов! И ты король, а не менестрель!

– Ну и ладно, – машет рукой Белый Король. – Зато гитара прогуляется. Она явно засиделась дома.

Черная Королева скучает. Черная Королева ковыряет крошечной вилочкой воздушное пирожное из «Сладкого ангела»: Белые Король и Королева принесли с собой целую коробку.

Толстый кот Бифштекс вспрыгнул к ней на колени, лезет лапой в блюдце.

– Какая красивая у вас кошка, – любезно говорит Белая Королева. – А у нас собака. Либра. Его Величеству ее продали как болонку, а она выросла мне по пояс. Отличная собака, охранница. Очень дисциплинированная. Никогда не клянчит со стола!

Белый Король закатывает глаза, потом незаметно подмигивает Черной Королеве. Черная Королева делает строгое лицо, но видно, что она с трудом удерживается от смеха.

Черный Король оживлен. Черный Король улыбается. Давно он так приятно ни с кем не разговаривал. Белая Королева потрясающая собеседница. А какая красавица!

– Еще коньяка? – спрашивает Черный Король.

– Только совсем капельку, – отвечает Белая Королева.

Кот Бифштекс прижал уши, вздыбил шерсть и еле слышно шипит. Ему не нравятся искры, проскакивающие между Черным Королем и Белой Королевой.

Белый Король и Черная Королева сидят в беседке. Белый Король пощипывает струны гитары и мурлычет песню, которую складывает на ходу. Черная Королева мечтательно накручивает на палец длинную прядь.

– Удивительно, – говорит она, – как мало нужно, чтобы превратить унылый ритуал в чудесный вечер. А они даже не понимают, что…

– И не надо, чтобы понимали, – мягко перебивает ее Белый Король, откладывая гитару.

Черная Королева возвращается домой под утро. Снимает сандалии в прихожей и, стараясь не шуметь, крадется к спальне.

– Это ты? – раздается из кухни голос Черного Короля.

Черная Королева заглядывает в кухню. Черный Король сидит на стуле – босой, в синем халате поверх полосатой пижамы – и читает книгу.

– Замерзла? – сухо спрашивает Черный Король. – Чаю выпей. Я только что заварил.

Кот Бифштекс подходит к Черной Королеве и трется об ее ноги.

Белая Королева сидит в ванне – по шею в горячей воде. Белый Король заходит в ванную и присаживается на табурет.

– Хорошо погулял? – интересуется Белая Королева.

– Ничего себе, – кивает Белый Король. – Гитару проветрил. Какое ты хочешь полотенце?

– Розовое, – говорит Белая Королева. – То, которое пушистое. И выгуляй Либру, ладно? Я ей обещала, что ты с ней выйдешь, когда вернешься.

После работы

Сеньор Тобиаш всю жизнь за рулем. Когда-то в юности он был гонщиком, но вот уже двадцать пять лет водит маленький бело-зеленый автобус от станции до цементной фабрики и обратно. Кто бы другой сошел с ума от монотонности, но только не сеньор Тобиаш. Больше всего на свете сеньор Тобиаш ценит стабильность.

Когда-то давно он был женат, но на третьем году семейной жизни жена не вынесла рутины и сбежала с дальнобойщиком. На тот момент она была глубоко беременна, но ни ее, ни дальнобойщика это не смутило.

Барышня Изабелиня работает на цементной фабрике уже двадцать лет. Из простой машинистки она доросла до личного секретаря директора и очень этим гордится. Барышня Изабелиня всегда, даже летом, одевается в темно-серый шерстяной костюм, белую блузку – у нее их шесть, по одной на каждый рабочий день и еще одна про запас, – плотные чулки и практичные кожаные туфли на низком каблуке. На Рождество, Пасху и свой день рождения барышня Изабелиня прикалывает к пиджаку жемчужную булавку, которая ей досталась от бабушки.

Другие секретарши, рангом пониже, между собой зовут барышню Изабелиню грымзой и старой девой и сплетничают, что она влюблена в финдиректора Тейшеру да Силва.

Каждое утро барышня Изабелиня заходит в автобус сеньора Тобиаша, садится на переднее сиденье и ставит рядом с собой большую сумку, чтобы никто возле нее случайно не сел. Другие секретарши усаживаются сзади, где сразу пять мест в ряд, и начинают, по мнению барышни Изабелини, нести чушь. Когда с заднего ряда доносятся приглушенные взрывы смеха, барышня Изабелиня едва заметно вскидывает брови и плотно сжимает сухие губы. Сама она никогда не смеется.

Сеньор Тобиаш очень уважает барышню Изабелиню, хотя и слегка робеет в ее присутствии. Барышня Изабелиня тоже очень уважает сеньора Тобиаша и даже улыбается ему – иногда.

За годы знакомства у сеньора Тобиаша и барышни Изабелини сложился ежевечерний ритуал. Когда после работы барышня Изабелиня усаживается на переднем сиденье, сеньор Тобиаш лукаво поглядывает на нее в зеркало и спрашивает:

– Ну, барышня Изабелиня, куда поедем сегодня?

– Удивите меня, сеньор Тобиаш, – неизменно отвечает барышня Изабелиня, и сеньор Тобиаш подмигивает ее отражению в зеркале и поглаживает седеющие усы.

Секретарши на заднем сиденье пихают друг друга локтями и зажимают себе рты, чтобы не расхохотаться в голос.

В пятницу, перед самым концом рабочего дня, на мобильный сеньору Тобиашу неожиданно позвонила бывшая жена.

– Ну, – спросила бывшая жена, – как дела?

– Спасибо, хорошо, – вежливо ответил сеньор Тобиаш.

– И у меня хорошо, – почему-то печально сказала бывшая жена. – Алзира завтра замуж в Испанию выходит.

– Кто такая Алзира? – спросил сеньор Тобиаш.

– Ну знаешь, Тобиаш! – возмутилась бывшая жена и бросила трубку.

Забирая сотрудников с фабрики, сеньор Тобиаш, как обычно, посмотрел в зеркало на барышню Изабелиню. Барышня Изабелиня сидела, уставившись в окно, и у нее было замкнутое лицо человека, который не желает, чтобы с ним заговаривали водители автобусов. Сеньор Тобиаш хотел что-то сказать, но вместо этого нервно зевнул.

– Удивите меня, сеньор Тобиаш, – раздраженно бросила барышня Изабелиня, не поворачивая головы.

Секретарши на заднем сиденье захихикали. Сеньор Тобиаш сжал кулаки. Для одного дня это было как-то чересчур.

Маленький автобус мчался по узкой темной дороге, подскакивая на неровностях, как бело-зеленый мячик. Что-то проносилось за окнами – не то деревья, не то дома, – от скорости пейзаж слился в одну бесконечную размытую полосу. На заднем сиденье, вцепившись друг в друга, тихонько подвывали от страха секретарши. Барышня Изабелиня уронила на пол свою большую сумку, но поднимать не стала. Она сидела, держась двумя руками за металлический поручень и не отрываясь смотрела на дорогу. Сеньор Тобиаш мельком глянул на нее в зеркало и изумился: на лице у барышни Изабелини застыло непонятное выражение. Если бы сеньор Тобиаш не был знаком с ней двадцать лет, он бы решил, что это восторг.

Поехать сейчас, что ли, прямиком в Испанию? – подумал сеньор Тобиаш.

В этот момент раздался оглушительный взрыв, и автобус пошел юзом. Секретарши завизжали.

– Простите меня, барышня Изабелиня, ради бога, простите меня, – повторял сеньор Тобиаш, – я не знаю, что мне взбрело в голову, пожалуйста, простите меня, клянусь вам, это никогда не повторится!

– В следующий раз будете сами менять колесо, – сказала барышня Изабелиня странным голосом. – Я испачкала блузку вашим домкратом.

Сеньор Тобиаш виновато посмотрел на нее. Барышня Изабелиня улыбалась.

Дома барышня Изабелиня повесила испачканную блузку на ручку шкафа и принялась составлять список покупок на завтра. Впервые за много лет она внесла в список бутылку вина.