Ойло поглядел на Эвана уважительно.

— Храни тебя Пламя, — сказал он. — И правда что ли брат? Вы с Фрэйей ну очень похожи.

— Со стороны оно видней, — улыбнулся Эван и увел Руту в маленькую комнатку за магазином.

Ойло поглядел на меня.

— И как ты мне это объяснишь?

— А нужно объяснять? — улыбнулась я.

— Кхм… да нет. Я так, для приличия спросил. Хороший он парень, твой брат. И Рута хорошая. Это… — и он снова прокашлялся, — спасибо тебе. Что спасла ее.

— Если бы ты не дал денег «на всякий случай» — все могло бы получиться иначе.

— Ха! — сказал Ойло. — А я знал, что ты их на доброе дело пустишь.

— Откуда же?

Ойло склонился ко мне поближе.

— Фрэйа, я, конечно, не из прежних трогов, но кое-что унаследовал. Иногда я вижу, что будет.

— Видишь будущее? Ого! Ничего себе! Не знала, что такое возможно! Дар нашел достойного человека, Ойло.

— Достойного ли? — задумчиво произнес парень. — Дед тоже так считал. Он у меня крепкий был, жил долго. Отдал мне воспоминания. Это самое ценное, что он мог отдать. Родителей я не помню — они рано ушли. Я вот думаю, что делать дальше. Может, к амбрийцам податься? Нет, они к себе не пустят. Жадные они люди, эти амбрийцы. Вроде бы смелые и справедливые, но жадные.

— Ойло, почему они не пускают трогов на свою землю? Опасаются, что вы потом их оттуда вытесните?

— Они рассуждают так: материк аргонцев обширен, здесь для нас и так можно найти место. Только вот кто ее нам даст, лишнюю землю? Пару лет назад троги пробовали обжить пустынный край на берегу Сонного океана. Ну и что ты думаешь? Приперлись аргонцы, доселе никогда в ту сторону не заглядывающие, и говорят: наша территория, наше место. А вы никто и звать вас никак. Валите, мол, отсюда. Там в основном женщины были да подростки — мужчин маловато, чтобы отпор дать. Но они всё-таки решились, им было за что сражаться. У меня брат там погиб.

Он надолго замолчал.

— Мне жаль твоего брата, Ойло, — тихо сказала я. — Но он погиб не напрасно. Если люди будут оставлять несправедливость безнаказанной, послушно отступая прочь от всего, во что верят, мир истиной преданности рухнет. Что там теперь?

— Аргонцы город поставили. Еще одно убожество вроде этого. А наши вернулись на полуостров. Трогов и так мало, еще воевать?

— А как же та планета, о которой ты говорил? — вдруг вспомнила я.

— Планета далеко, Фрэйа. Как туда попасть таким, как мы? Крылья не отрастишь. Да и кто поручится, что она действительно существует, эта планета…

— Я могла бы попробовать, Ойло.

— Что попробовать?

— Побывать на вашей прежней планете.

Он повернулся ко мне всем телом.

— Клянусь Пламенем! Не было еще тупее животного, чем я! Ты же путешествуешь по мирам, Фрэйа! Вдруг и правда что-то получится? Может получиться, а? — почти умоляюще произнес он.

— Я очень постараюсь, Ойло. Пока что я не имею полной власти над перемещениями, но когда обрету ее — обязательно помогу тебе. Обещаю, — твердо сказала я.

Парень долго и внимательно смотрел на меня, и наконец сказал одно-единственное слово:

— Судьба.

И я поняла его. Поняла, что всё, что будет совершено, зависит только от нас. А ещё ощутила, что трог уже начал связывать найденные нити. Вот только что он собирался создать, было пока не ясно.

Из комнаты вышел Эван. Я ещё не видела его таким хмурым.

— Рута уснула.

— Ничего, после сна станет легче, — сказал Ойло.

— Вряд ли она забудет то, что с ней случилось, — ответил Эван, садясь напротив меня на хлипкий стул.

— Те люди… — начала я.

— …не были людьми, — угрюмо закончил Эван. На Земле я и представить его таким не могла. — Они заслуживают наказания, жаль, что, скорее всего, я с ними никогда не встречусь.

— Таких говнюков в болоте топить надо, — кивнул Ойло. — Мерзкие вердюки! — выругался он, треснув кулаком по столу, отчего стоявшая с краю чашка свалилась на пол. Эван поднял ее, повертел в руках.

— Мой друг торгует красным золотом. Я откладывал деньги, работая у него. Там приличная сумма, должно хватить на достойную жизнь. Я бы очень хотел, чтобы Рута на родину вернулась…

Он ни о чем не знал. Трог долго рассказывал ему, что к чему. Эван слушал внимательно, иногда смотрел на меня. Когда Ойло закончил, брат глубоко вздохнул и покачал головой.

— Там у неё нет будущего. Думаю, Фрэйа права. Стоит попытаться отыскать ваш мир. Но я знаю только двух человек, которые способны это сделать. Это Алеард и Кристиан.

— Где же их искать, Эван? Ты их чувствуешь? — с надеждой спросила я.

— Немного. Я чувствую, что они далеки.

— И я это чувствую. К тому же до этого я была в другом мире, и оставила там друга. Я должна вернуться на Аторию!

— Мы обязательно отправимся туда, когда решим, что делать здесь, — сказал Эван.

— Мы отправимся? Ты думаешь, на сей раз у нас получится перенестись в Промежуток вместе?

— Возможно, — ответил он, но нас перебил Ойло:

— Эй, эй! Придержите лошадей! В какой Промежуток? Кто такой Кристиан? Кого вы чувствуете?

— При перемещении из мира в мир требуется что-то вроде логова — уютного, безопасного и постоянного. Это место мы называем Промежутком. Перед тем, как отправиться в иную реальность, мы отправляемся туда, — сказал Эван.

— Для устойчивости, — вставила я.

— Да, — кивнул Эван. — А Кристиан наш штурман. Он отлично ориентируется в мирах, хотя у нас у всех примерно одинаковый опыт путешествий. Я уверен, что он знает, где мы, но пока не видит возможности встретиться. Алеард, кстати, капитан нашей экспедиции. И я полагаю, что он превосходит нас во всем, в том числе в способности чувствовать миры и ходить по ним.

— Да? — улыбнулся Ойло. — Ты мне не говорила, что он у вас главный.

— Потому что это не столь важно. Главное, что он хороший человек.

— Сильный человек, — добавил Эван.

— Это я понял, — кивнул трог. — Так вы способны, находясь в разных мирах, чувствовать друг друга? И сколько вас было?

— Восемнадцать. И еще наш Хранитель — Бури, — ответила я. — Он сначала был просто кораблем вроде космического, потом ожил, обрел душу и чувства.

— Космического корабля? — улыбнулся Ойло. — Ожил и научился чувствовать? Интересненько. Я бы принял вас за сумасшедших, не будь я сам сбрендившим. И этот Бури — где он сейчас?

— Мы не знаем, — ответил Эван, и я кивнула. — Он дал нам свободу действий, а сам, очевидно, помогает на расстоянии. Ты как думаешь, Фрэйа?

— Я согласна. Мне кажется, он нас оберегает. Знаешь, как детей, которые сами еще не до конца осознали окружающий мир. Но мне действительно очень нужно попасть обратно на Аторию, — упрямо добавила я. — Там есть два брата: Маир и Лар. Они в большой беде.

— Если это так, я тебя тем более не пущу одну, — сказал Эван.

— Да если бы!.. — возмущенно ответила я, — если бы я могла… Пропади оно все пропадом! Меня не пускает обратно в тот мир, не знаю, почему. Так бы я и спрашивать у тебя разрешения не стала.

— Э, Фрэйа, это тебе не по бревнам скакать, — сказал Эван. — Если сейчас не можешь туда попасть — тебе там не место.

— Стойте! — вдруг сказал Ойло. Он побледнел, покраснел, поморщился, словно у него внезапно заболели все зубы разом.

Мы замолчали. Минут пять Ойло корчил идиотские гримасы, но это была не попытка нас рассмешить. Эван удивленно смотрел на него, а меня вдруг осенило. Наконец трог глубоко вздохнул, открыл глаза.

— Уф, ну до чего неприятно!

— Ойло, ты видел будущее? — осторожно спросила я.

— Догадалась! — ответил парень. — Ощущения не из приятных, но в детстве было намного хуже.

— Ты видишь будущее? Ничего себе! — поразился Эван, поднимая светлые брови.

Трог рассмеялся.

— Вы с Фрэйей точно родные души. Да, друг, иногда случается. Кстати, думаю, тебе это не очень понравится, Фрэйа.

— Что? — взволнованно спросила я.

— Те братья-амбрийцы наболтали лишнего. Не со зла, конечно, но теперь нам нужно уносить ноги из города.