Валькирии

Отец! Не надо!

Прости, прости!

Неужели муж

овладеет сестрой?

Грозный отец!

Молим тебя!

Страшный позор

от нас отврати!

Этот тяжкий стыд

на всех нас, сестер, падет!

Вотан

Слышали вы

мой приговор?

Никто из вас

вероломной сестры не увидит;

ей не летать

в облаках на коне вместе с вами;

ей девственным цветом

недолго цвесть, —

отдаст она мужу

свой женский расцвет:

супруг- повелитель

введет ее в дом, —

за прялку сядет она, —

пусть смеется над нею мир!

Брунгильда с криком падает ниц. Валькирии с бурным шумом в ужасе отшатываются от нее.

Вотан

Ясно ли вам?

Бегите же в страхе!

Прочь от сестры,

забудьте ее!

Та, кто посмеет

с нею остаться,

кто дерзновенно

ей помощь подаст, —

разделит жребий ее!

Так знайте же это все! —

Мчитесь скорей,

прочь улетайте!

Дальше, дальше отсюда!

Здесь теперь горе живет!

Валькирии с диким криком рассеиваются и в поспешном бегстве устремляются в лес.

Черные тучи плотной массой тянутся у края обрыва: слышен дикий шум в лесу.

Яркая молния прорезает тучи; в ее свете видны Валькирии: сбившись в тесную кучу, они бешено, во весь опор мчатся прочь от горы.

Вскоре буря стихает; грозовые тучи мало-помалу расходятся. Во время последующей сцены, — при успокоившемся, наконец, небе, — наступают вечерние сумерки, за которыми, в заключение, следует ночь.

Вотан и Брунгильда, все еще распростертая у его ног, остались одни. — Долгое, торжественное молчание, при неизменном положении обоих.

Картина вторая

Брунгильда начинает медленно подымать голову.

Брунгильда

(сначала робко и тихо, затем более уверенно)

Так ли позорно

дело мое,

что так позорно

ты дочь свою казнишь?

Так ли низка

Брунгильды вина,

что так унизить

ее ты решил?

Так ли бесчестна

дерзость моя,

что ты обрек

на бесчестье меня?

(Она понемногу поднимается, но некоторое время еще продолжает стоять на коленях.)

Отец, молви!

В очи взгляни мне,

гнев свой смягчи

строгость забудь

и ясно мне сам

открой мой грех,

что тебе упорно велит

оттолкнуть дорогое дитя!

Вотан

(не меняя положения, строго и мрачно)

Дело твое

само являет твой грех!

Брунгильда

Воле твоей

была я верна...

Вотан

Велел ли я

стать за Вельзунга в битве?

Брунгильда

Так мне приказал

властитель бойцов!

Вотан

Но ведь решенье это

взял я назад!

Брунгильда

Решенье твое

отторгнула Фрика:

чужою волей плененный,

ты себе стал врагом.

Вотан

(тихо и горько)

Видя, что ты все постигла,

велел я смириться тебе;

но ты отца

слабым сочла!

И должен забыть он измену?

Иль пред ним так ничтожна дочь?

Брунгильда

Я мало знаю, —

одно лишь я знала:

что ты Вельзунга любишь.

В разладе с собою

ты решил

расстаться с этой любовью.

Другое видел

ты пред собой,

надрывая сам