Никон не так давно узнал, что Данте очень сильно влюблен в Марину, но та его демонстративно игнорирует и вообще у неё другой парень есть. Никон был знаком с Даниэлем. Хороший парень, способный. Они друг друга с Марииной любили и были идеальной парой, но Данте стал очень ревнивый и постоянно делал им всякие ужасные ситуации, что сильно раздражало Никона. Хотя Данте после Фестиваля думал только о Марине, буквально бредил ей, но дальше его мысли не доходили. Никон предложил ему бросит это и поискать кого-то другого. Но нет, этот дракон уперся, что просто влюблен в Марину, и ни кому он её не отдаст.

— Как чувствуешь себя перед свадьбой? — поинтересовался Данте.

— Паршиво, — ответил честно Никон.

Хотя были и плюсы. Сегодня он встретиться с Каей и Олимпией. Почему-то после Фестиваля и тех дней, что они провели втроем, Никон уже не мог представить Каю без Олимпии, или Олимпию без Каи. За какие-то две недели эта девочка стала для него значить так же много, как и Кая.

К сожалению, быть с Каей и Олимпией Никону не представлялось быть возможным. От этих мыслей треугольник сбавил обороты на боли, понимая, что своему носителю и так тяжело. И к тому же чувства к Кае у носителя и проклятия, как бы странно это не звучало, были одинаковы.

— А ты бы предпочел Каю? — спросил Данте насмешливо.

— И ни кого другого, — подтвердил Никон.

— Закатай губу обратно, — посоветовал ему Данте.

У Никона от э тих слов поднялась по телу волна гнева, но он быстро её успокоил. Не хватало ещё, что бы его проклятие перед свадьбой уничтожило члена Большого Совета. Его возлюбленная этого не одобрит, и это мягко сказано.

— Хотя знаешь, я раньше тоже был влюблен в неё.

— Да неужели, — криво ухмыльнулся Никон.

— Да. И знаешь, я так и стремился к ней, пока Марину не повстречал.

— Любовь зла, — улыбнулся Никон, приводя себя в порядок.

— Когда я с ней познакомился, ей было где-то двадцать, — вдруг задумчиво сказал Данте. — Лиатриэль привез её в стазисной камере в очень тяжелом состоянии, почти при смерти. У неё было огнестрельное ранение в спинной мозг. Я думал все, мы её потеряли. Однако она пришла в себя через полгода. Вышла из комы живая и здоровая. Все наши целители были в шоке. От такого ранения можно было скончаться на месте, однако её ткани, особенно под воздействием магии восстанавливались просто и быстро. Ни один наш ученный не мог точно сказать, чем это вызвано. Ты заметил, что она часто носит либо ожерелье, которое покрывает шею полностью, либо закрывает её шаром или воротником? — Никон утвердительно кивнул. — Так вот, все дело в том, что когда нам её привезли, у неё на шее уже было поставлено клеймо в виде замка.

— Это, кажется, означает, что магию запирают, — вспомнил Никон удивленно. — Но у Каи всегда были проблемы с магией.

— Это ещё не все подробности. То ожерелье, которое она носит, из диметрилла. А кольцо — из моррия. А клеймо было поставлено явно как минимум десятком магов при использовании транса. Причем самых сильных магов. И при этом Кая спокойно пользуется магией, ещё и с такими артефактами разбирается, что просто жуть. И знаешь, она, кажется, даже может даже использовать транс.

— Но она боится магии. Так было всегда, — не согласился Никон, хотя у самого в голове завертелись не очень хорошие подозрения.

— Может быть, — согласился Данте. — Но не будем забывать, что мы имеем дело с Каей Вайсотер. А с ней всегда все не просто.

Дальше Никон и Данте пошли принимать гостей. Приехало столько народу на эту проклятую свадьбу, что Никону даже передохнуть нельзя было. С тем надо поздороваться, с тем поговорить, от того принять поздравление. И ни кому не было дела до того, что он жениться насильно. Да, и ни кто не знает, если смотреть правде в глаза. Это уже стало как традиция за эти долгие десять тысяч лет. Так что Никон только молча слушал и иногда вставлял въевшиеся фразы. Так и прошло время до свадьбы. К началу церемонии Никона уже начинало подташнивать от однообразных фраз.

Когда, наконец, подошло время церемонии, Никон с нетерпением встал на положенное место у алтаря в ожидании невесты. С одной стороны он хотел, что бы ничего этого не было, а с другой, что бы этот кошмар, названный его свадьбой, поскорее закончился.

Эту церемонию, по традиции, проводил Главный Верховный Маг — Виктор Орешников. Этому Магу было уже за четыре века. Он был самым старейшим из всех Магов, но не возглавлял Орден. Для Никона начало церемонии длилось несколько часов, вместо нескольких минут.

Главный маг прочитал какую-то обязательную речь, которую Никон ни когда не считал нужным знать и близко. Затем в зал вошла Маша в свадебном платье, в котором она была просто обворожительно красивой. Но на лице не было и тени счастья и улыбки. Это было больше похоже на человека, который обречено идет на смертную казнь. Никон не смог не отметить, что её спина была напряжена. Никон тоже не чувствовал себя превосходно. Слишком многое значил сегодняшний день для них обоих. Когда Маша подошла и встала подле Никона, обои переглянулись. В голубых глазах Маши Никон нашел отражение собственных чувств.

Фестиваль изменил не только Никона, но и Машу. Пока Никон проводил большую часть времени с Каей, Маша не отставала и проводила его с Игорем Снеговым. Как она потом сообщила Никону, Игорь оказался очень интересным, интригующим и завораживающим её человеком. От Снегова Никон позже услышал то же самое. Игорь даже интересовался, нельзя ли как-нибудь отменить свадьбу. Этот вопрос тогда очень рассмешил Никона. Не потому что был абсурден, нет. Просто слышать подобное от Игоря, у которого была репутация заядлого плейбоя, было просто смешно. Неужели у них с Машей было что-то действительно серьезное? Судя по немного изменившемуся поведению Маша — да.

Никон ободряюще улыбнулся Маше и взял её за руку. Маша сжала её со всей силы. Её рука дрожала. Никон обернулся и глянул на то место, где должна была быть Кая. Её место пустовало. Зато рядом сидела Олимпия. Хотя, сидела она с большой натяжкой. Если бы не рука молодого Мага Транса, сидевшего рядом с ней и державшего её за куру, она бы точно встала. А так только вертелась во все стороны. Никон поймал взгляд её алых глаз. В них плескалось беспокойство. По всей видимости, она тоже не знает, где пропадает Кая. Никон слегка кивнул, и Олимпия перестала вертеться во все стороны и спокойно продолжила сидеть.

Кая же появилась только после того, как чтец закончил половину своей речи. Вид у неё был уставший, но спокойный. Словно на неё снизошло умиротворение. К удивлению Никона, ожерелья на её шеи не было, как и какого-либо знака. Да и вообще ни каких украшений. Это слегка обеспокоило Никона. Что-то здесь было не так. Треугольник в груди провернулся, подтверждая его догадку и словно говоря, что ничего хорошего от этой свадьбы не будет.

— Дамы и господа, мы собрались здесь, что бы запечатлеть брак двух любящих сердец. Прежде чем я начну, есть ли здесь лица, которые против этого брака на любых основаниях.

— Я, — два голоса, прозвучавшие в полнейшей тишине зала, были подобны грому среди ясного неба.

Никон и Маша переглянулись и улыбнулись друг другу. Никон понимал, что поступает безрассудно, и какие будут последствия его отказа. Маша тоже это прекрасно понимала. Но их протест был криком души. Ни Никон, ни Маша не хотели мириться с положением вещей.

Большая часть гостей, стала перешёптываться. Но это были в основном те личности, которые мало знали о проклятии или вообще ничего о нем не знали. А вот те кто знал, знали и прецеденты, которые происходили не раз за десять тысяч лет. Последствие такого отказа просто — боль в груди и катаклизмы по всей галактике до тех пор, пока Никон не согласиться. На невесту же это не распространялось. От её ответа вообще ничего не зависело. Скорее, вопрос этот был формальностью.

— Кроме вас, разумеется, — даже не повел бровью Маг.

Маг знал, что такое может произойти. Таковы уж эти Маги Транса — знают всё, все и вся.