Да что там локальные беды гурманов! Противное Природе земледелие стирает с карты целые моря, как это случилось с Аралом. Знаменитые житницы утрачивают свой статус из–за размашистого обращения с водой. Неаккуратные «игры» с Кара—Богаз—Голом едва не угробили Каспийское море. Вообще, неблагодарное это дело — перечислять беды, которые принесло Земле разухабистое, без оглядки на Природу, хозяйствование.

Словом, давно пора признать, что Творец был необыкновенно мудр, предусмотрителен и умел, и что пытаться перемудрить его — нам! — не по разуму. За эти попытки перемудрить (а случались ведь и «успешные» реализации этих попыток) нам следовало бы раскаяться. Не покаяться — дескать, «Мама, я больше не буду!». А именно раскаяться — в соответствии с заповедью «нет греха непростимого, есть грех нераскаянный». Смирив гордыню, надо осознать, какими безрассудными, заносчивыми, глупенькими, наивными и беспощадными к будущему (и не только своему!) мы были, когда пытались покорить Природу. Надо очиститься от ставшей привычной за века «безбашенности» в общении с Природой, и впредь быть готовыми хозяйничать в максимальном согласии с нею.

Я не говорю высоких слов об экологии, о сохранении окружающей среды, я не агитирую вливаться в движение Greene Peace. Не говорю я и о становящейся всё более популярной во всём мире (и актуальной) концепции устойчивого развития. Всё это может показаться далёким, выспренним, «высокой материей». Но львиная доля того, из–за чего болит голова у «зелёных» и экологов, начинается в наших огородах — именно когда мы тараним и тираним Природу. В них зарождаются, зачастую, её беды.

В изданной Полтавской аграрной академией книге «Органічне землеробство…» (подробнее о ней — в «Заключении») об этом сказано так: «Одним из основных требований экологии и рационального природопользования является решение глобальных проблем — локально». Как лаконично и точно! И далее: «…особенно важным следует считать решение экологических проблем на уровне хозяйств». Не в бровь, а в глаз! Не надо ждать чего–то сверху — «исторических» решений, указаний, поблажек и т. п. «Верхам» бывает не до нас. Надо просто самому, в собственном хозяйстве, на своих «сотках», перестать «курочить» природу — и всем полегчает.

У природы есть чему учиться. Но надо отдавать себе отчёт в том, что многие установления Творца — не для праздных глаз, что детали устройства природы подогнаны весьма тщательно, и нужна немалая зоркость, чтобы разглядеть их, и готовность пораскинуть умом и с толком приладить увиденное.

Чтобы лучше понять пользу зоркости и готовности «пошевелить извилинами», совершим небольшой экскурс в историю.

Размышления Исаака Ньютона о падающем яблоке привели к открытию закона всемирного тяготения.

Джон Денлоп однажды заметил, как восстанавливается поливной шланг после того, как с него убирается нога — и во всём мире зашуршали шины. И что бы мы без этого шуршания сейчас делали?

Еще пример. Стоило Хансу Эрстеду увидеть, как отклонилась стрелка компаса, когда по лежащему рядом проводу побежал ток — и мир получил электродвигатель! А теперь уже невозможно представить себе нашу жизнь без электробритв, машинок для стрижки волос, фенов, триммеров, миксеров, «болгарок», электродрелей, кофемолок, кухонных комбайнов, стиральных машин, холодильников…

Если угодно, земледелец тоже должен быть постоянно начеку. Обращать внимание на детали и стремиться пристроить, точнее, — с толком приладить их. Самое никудышное дело — неуклонно и бездумно следовать традициям. И это «никудышное дело», и сами традиции конвенциального земледелия, и их истоки гневно и убедительно клеймит Б. С. Анненков в книге «Подари лопату соседу». Лучше не скажешь — и потому я адресую любознательных читателей к этой страстной книжке Бориса Сергеевича. Добавлю лишь очень уместные строчки Игоря Губермана:

Земледелец не имеет права робеть перед неписаными правилами, бояться сделать шаг в сторону от них.

Перенесли мы, скажем, с колхозных полей в огороды ряды и междурядья. А зачем? Какие внятные слова можно сказать в пользу этого заимствования?

Или вот ещё одна нелепость. На севере, откуда к нам пришла теплолюбивая картошка, окучивают её, чтобы привлечь тепло. А мы–то, украинцы, зачем это делаем? Причём повсеместно — и в Полесье, и в Таврии! Нам ведь надо решать обратную задачу — отводить тепло от корней картошки, потому что уже при температуре в ризосфере картошки выше 23 °C прекращается образование завязи и рост клубней.

Примеры подобных никчёмных и даже вредных традиций можно называть долго. И пусть шаг в сторону зачтётся как побег, возможно, с унизительным наказанием розгами, но слепо следовать никчёмным традициям — ещё унизительнее.

Предков надо чтить. Чтить каждый день. Это для меня — с годами — стало святым. Горько мне, к примеру, оттого, что не нашёл я вовремя для своих отца и матери тех слов, которыми полон сегодня. Им бы — тогда — они были в награду. А мне — сейчас — в укор. Боготворя отца, я посвятил его памяти свою первую книжку «Про огород для бережливого и ленивого». Однако уже в этой книжке, ни на йоту не усовестившись, я сознательно, решительно отверг отцовское земледелие. А каким успешным он был хлеборобом! Чего там — кубанский казак (и кулак)! Думаю, однако, что он оценил бы мои попытки раскрепостить земледельца, вернуть ему человеческое достоинство.

Отход от недобрых канонов и традиций может и должен сыграть важнейшую роль в «распрямлении» земледельца. Не всё наследуемое — от Бога. На многое–многое надо смотреть так, словно видишь это впервые, и прикидывать, не подсунул ли это бесконечно почитаемому, но на минуточку расслабившемуся, предку лукавый.

Поучительную историю рассказывает С. С. Антонец. Ещё в детстве он наблюдал, как посеянные дома пшеница и рожь прорастают на невспаханной земле. Бывало даже так, что на грядках растения болели и погибали, а по краю, на вытоптанной земле — выстаивали. На этот факт никто не обращал внимания и не придавал ему никакого значения… кроме мальчика Сени. И когда Сеня в 29 лет стал председателем колхоза Семёном Свиридоновичем, он пошёл на смелый эксперимент: посеял озимую пшеницу без вспашки.

Эксперимент удался — и пошло–поехало… Так что у выдающегося революционера земледелия Ф. Т. Моргуна, возглавившего вскоре Полтавскую область и принесшего с казахской целины спасительную идею бесплужной обработки почвы, была опора, был единомышленник (ныне — признанный последователь). И кто знает — не будь мальчик Сеня таким зорким, знаменитый «полтавский эксперимент» мог бы и не состояться. Трудно пробиваться сквозь вязкую толщу наслоений конвенциального земледелия. Но когда в этой толще есть просвет — другое дело!

Хочу сказать по паре слов о двух бывших директорах совхозов — моих друзьях и «подельниках» В. Т. Гридчине и В. Б. Фалилееве.

Виталий Трофимович Гридчин начинал агрокарьеру на Дубровском конезаводе (Полтавская область). Там нехватку кормов восполняли с помощью пожнивных и поукосных посевов кормовых трав (по сути — сидератов). Молодой агроном заметил, что почва, несмотря на усиленное, вроде бы, истощение, становилась всё лучше и лучше. Виталий сеял сидераты всё интенсивнее, стал добиваться всё больших успехов, и даже теперь, будучи «опытным» пенсионером, востребован в качестве аса сидерации. Скольких фермеров и «помещиков» я «перепасовал» Виталию! Покой ему только снится. Ниже, в пункте «Усвоение солнечной радиации биоценозами» (2‑я часть) я расскажу ещё об одной «красивой» находке Виталия.