Дыня прикрыл трубку ладонью.

— Они и сами там ни бум-бум. Сейчас узнает.

Снова приник к трубке.

— Что? Вперед? Виталька, это точно, без дураков? Ну спасибо, дружище! Мерси! Отлично!

Дыня с торжествующим видом положил трубку на аппарат.

— Ну что, быки колхозные, притихли? Кто прав? На час вперед! Дышите ровно, нам скоро сменяться!

Откровенно говоря, я не сильно задумывался над временным вопросом, но перспектива отстоять на час меньше обрадовала и меня. Ауж вечно умирающего от недостатка сна Антоху вообще окрылила. Он восстал из небытия и даже открыл глаза.

Часть вторая. Прощальный полет баклана

— Дыня. Это не шутка?

— Чего пристал? Я же вам, балбесам, говорил! Не верили…

Антоха молча повернулся к своему пульту и начал заполнять журнал.

Мы тоже.

Без пяти два Дыня торжественно объявил:

— Через несколько минут по всему кораблю пройдет команда: стрелки часов на час вперед! И нам останется тоже всего один час!

Прошли доклады. «Каштан» молчал. Пошел третий час ночи. Дыня заерзал в кресле.

— Что они там? Уснули?

Часы показывали уже две минуты третьего.

— Дыня, тебя обули, как младенца. А ты, бестолочь, уши-то и развесил!

Антоха сплюнул со злости и приготовился снова уйти в нирвану. И тут ожил «Каштан». Голосом родного командира он возвестил:

— Согласно Указу Совета министров СССР сегодня в два часа ночи производится переход на зимнее время! Стрелки часов в два часа ночи переводятся на час вперед. Внимание по кораблю: перевести стрелки морских и встроенных часов на час вперед! Командир.

И отключился. Дыня ликовал.

— Вот! Вот! Кто прав? Ты, Антоха, только наезжать на людей умеешь. Слышал?

Антоха не отвечал. Замечание было справедливое. Мы перевели часы и убедились, что до конца нашей смены осталось уже меньше пятидесяти минут. Книги были отложены, журналы заполнены заранее, завязался традиционный автономочный разговор. Как всегда, о женщинах. А о чем можно говорить в минуты хорошего настроения? Только о них! За обсуждением половых проблем время пробежало незаметно. Первым спохватился недоверчивый Антоха.

— Мужчины, а почему не дали команду «Второй смене приготовиться на вахту» ? Давно пора.

Не знаю почему, но я сразу почувствовал неясные опасения. С командами иногда происходили накладки, всякое бывало, но чтоб вахтенный механик, наш комдив Петрович забыл? Такого не случалось. Он мог созвать смену на развод раньше срока, но позже — никогда. Прошло еще десять минут. Вторую смену строить явно никто не собирался. Связь безмолвствовала. Антоха с неприкрытой ненавистью вперился в Дыню.

— Так кто на кого зря наехал? Что скажешь, моряк недоделанный? А мы тут, как мальчишки, нюни распустили… Отдохнем, поспим, пора меняться! Тебе, Денисбаич, в степи родные надо, с твоей логикой и интуицией. Баранов пасти!

Вахту так и не построили. В четыре часа собрали очередные доклады и все. Дыня сидел, боясь пошевелиться, и не поднимал глаз от палубы. Я снова вытащил схемы и продолжил учебу. Антоха ворочался в кресле, пытаясь устроить тело поудобнее для дремы. О том, что часы мы перевели неверно как-то не хотелось думать. Но нам напомнили.

Замигал и включился «Каштан». Командир довольным, ехидным голосом поинтересовался:

— Пульт! К смене уже приготовились? Вахтенные журналы заполнены? Порядок навели? Денисбаев, отвечай!

Дыня принялся что-то мямлить о работе установки, отсутствии замечаний и прочей ерунде. Очень растерянно и неубедительно.

— Хватит нести околесицу! Ну вы, господа управленцы, и шланги! Слушай приказ! Личному составу третьей смены вахты ПУ ГЭУ перевести часы на два часа назад, ввиду ошибки, совершенной при переходе на зимнее время. Жду доклада о переводе.

Все верно. Часы-то, оказывается, на самом деле все перевели назад, а мы вперед. Теперь нам пришлось отмерять уже два часа назад. Боже мой! Как тягостно, ожидая что вот-вот положишь голову на подушку, получить еще два часа полновесной вахты. И только из-за своей дурости. Было четыре часа ночи, стало опять два.

До конца вахты на пульте царила гробовая тишина, лишь изредка нарушаемая всеми видами корабельной связи. О шутке в считанные минуты прознала вся неспящая часть корабля, и каждый считал своим долгом выразить то ли соболезнования, то ли злорадное удовлетворение по поводу нашего казуса. Но это были еще цветочки… Днем над нами начал потешаться весь корабль. И потом еще долго в кают-компании командир предлагал Денисбаеву перевести стрелки на часик назад и поужинать второй раз, а потом еще и третий.

А поймали нас очень просто. Когда Виталька по простодушию поинтересовался у командира о часах, тот мигом смекнул, что к чему. И в два часа ночи, когда объявили всему кораблю о переводе стрелок, нас попросту отключили, а после командир отдельно для нас выдал ложную инфор -мацию. А мы, олухи царя небесного, увлеченные дебатами, даже не сообразили запросить любой отсек и, словно детишки, ждали, когда нас позовут спать. Вот и верь после всего этого людям!

Ввод ГЭУ в действие производится по БГ-2 для личного состава ГКП, БЧ-5, службы X…

Из должностной инструкции

… да, придя в родную базу, выведемся, хоть не сразу. С криком радостным: «ЗЕМЛЯ!!!» — люкс рванется с корабля.

И останется опять на борту лишь БЧ-5…

Капитан 2 ранга А. Башков

Такое широкое понятие, как корабль в море, предполагает два не менее широких понятия: ввод и вывод ГЭУ из действия. Масштаб этих процессов правильно могут оценить только непосредственные участники, творцы и исполнители. А это мы, дивизион движения электромеханической боевой части ракетного подводного крейсера. И, разумеется, электрики, электротехнический дивизион. Да простят меня МАГАТЭ, Минатомпром, инспекция по ядерной безопасности и все остальные инстанции, но речь пойдет о махровых нарушениях всего чего только можно. И дабы не дразнить сторожевых псов ядерной энергетики и уставного порядка, предлагаю все последующее считать вымыслом и безбожным враньем.

Что выход, что возвращение в базу — самое собачье время для механиков. Допустим, через неделю в море. Штурманы рисуют карты, акустики не спеша проверяют аппаратуру, коки подсчитывают содержимое провизи-онок. Все заняты делом. И механики, само собой. Все крутится. Первый звонок. До выхода осталось трое суток. Тревога, всех на борт, все по боевым постам — комплексная проверка систем и механизмов ГЭУ. Ну по постам разбегаются, естественно, только механики, остальные, справедливо полагая, что это мероприятие касается их формально, дрыхнут по каютам, всеми доступными и недоступными способами пытаются слинять с корабля и ежеминутно названивают на пульт ГЭУ с одним вопросом: «Вам еще долго?» Ну а если сам командир куда-то спешит, то выражается коротко и ясно: «Заканчивайте через полчаса!» А так как комплексная проверка идет часа четыре и чудесным образом выпадает почти всегда на выходные, вопрос этот звучит довольно актуально. Поэтому, с молчаливого одобрения механика, комплексная проверка частенько просто записывается в журнал, а проверяют самые необходимые и лишь внушающие опасения элементы. Остальное кулуарно и тихонько проверяют командиры групп и старшины команд до или после тревоги.

Но если вы думаете, что вся волокита на этом закончена, вы не моряк. Она только началась. Планы флота подобно осенней погоде меняются ежеминутно и без учета людских проблем. Вы отработали комплексную, а в это время лаперузы в штабе уже задумали перенести выход на сутки. Казалось бы, ерунда. Но теперь комплексную проверку придется проводить снова, ведь пройдет больше трех суток до ввода и положено снова все проверять. Помню, мы две недели, каждые трое суток имитировали эту самую проверку, а в море так и не вышли. Но это еще не худший вариант. Хоть домой попадаешь! Но бывает, когда уже завелись, установка пыхтит вовсю, механическая вахта шмелем вьется, а команды в море нет и нет. Вот это беда!