Больше я ничего не услышала, так как люди вокруг меня начали обсуждать события вечера. Я поискала взглядом Ирен, но не смогла найти ее, что мне показалось странным. Через пару реплик неприятный незнакомец отошел от собеседников, а Годфри направился ко мне, ведя за собой доктора Уотсона.

– Разве не приятное совпадение, Нелл? – заговорил он, еще не дойдя до меня. – Врач-англичанин в Праге ровно в то время, когда нужно помочь мне отдать долг чести! Разреши представить тебе доктора Джона Уотсона из Паддингтона. Мой секретарь, мисс Хаксли.

– Встреча действительно приятная. Я счастлив помочь соотечественнику. Как же вы попали в такую передрягу, мой дорогой сэр? Ваши танцы с королевой были воплощением приличия, и вряд ли вас можно винить за действия этой дерзкой девицы в черном, хоть она и… – он глянул на Татьяну, принимающую подношения своих ловцов жемчуга, – довольно привлекательная женщина, без сомнения. В жизни я знавал всего лишь одну более привлекательную…

– Конечно, мистера Нортона невозможно упрекнуть! – Я прервала довольно утомительные воспоминания доктора, пока они не стали слишком личными, ибо я знала о тайном восхищении, которое доктор и его патрон испытывают к миссис Годфри Нортон.

Нортон – довольно распространенная фамилия, но у доктора Уотсона была причина запомнить Годфри Нортона, хоть он никогда целенаправленно с ним и не встречался. К счастью, вечерний наряд – это отличная маскировка. Разумеется, милый доктор не вспомнит наш странный разговор в своей приемной в Паддингтоне.

– Все встает на свои места, если знать, что Татьяна – любовница короля. Он не мог прилюдно наказать ее за непристойное поведение, вот и пришлось расплачиваться бедному Годфри.

– Вы столь лояльны, мисс Хаксли, – сказал доктор с улыбкой, – и наряд у вас такой очаровательный и женственный. Моя жена Мэри была бы в восторге. Я уверен, лично вас ни при каких обстоятельствах нельзя было бы упрекнуть в непристойном поведении. По-моему, вы с трудом даже говорите о подобном. Простите мне мою наглость, могу ли я спросить: мы с вами раньше не встречались? Вы с мистером Нортоном кажетесь мне смутно знакомыми, но, стыдно признаться, не могу понять почему.

– Все англичане кажутся друг другу знакомыми в иностранной среде, – беззаботно ответила я. – Я и сама подумала, что где-то вас видела. Несомненно, такой эффект производит вид приятного английского лица, особенно когда вокруг бушует буря.

Доктор Уотсон нахмурился:

– А кто та симпатичная леди, что посоветовала вам выбрать пистолеты, мистер Нортон? Еще одна из этих кровожадных роковых красоток? Внешность у нее скорее испанская и, на мой вкус, немного грубоватая, но вот интонация – истинной англичанки.

– О, это наша новая знакомая, – снова вставила я, стремясь управлять разговором, как Ирен. – Ее зовут Сара… – Это было безнадежно. Я не могла продолжать начатую Ирен шараду. – Леди… Шерлок.

– Шерлок?! Вы уверены? – вскричал доктор.

Мы с Годфри обменялись взглядами, которые должны были обозначать невинное удивление.

– Так она представилась, – подтвердил Годфри. – Вы с ней знакомы?

– Нет, но мне знакомо это имя. – Добрый доктор рассмеялся. – Однако я знаю его просто как имя, не как титул, и не подозревал о существовании сей благородной фамилии. Впрочем, я не силен в титулах. Мой бывший сосед находит в них много пищи для ума, хоть он и свободолюбивая личность, которая ни перед кем не склонит голову, даже перед королем. Надо мне спросить его.

– О, так он здесь с вами? – поинтересовалась я.

– Здесь его нет, – коротко ответил доктор Уотсон, странным образом недовольный моим банальным вопросом.

И я его не виню. Я сама ненавижу светские беседы, но под их личиной можно прекрасно организовать допрос.

– Мистер Нортон, – добавил доктор серьезно, – я мог бы посетовать вам уехать из Праги и забыть эту глупую авантюру, в которую вас так несправедливо втянули, но вы не похожи на человека, способного поступить подобным образом. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы завтрашний поединок был честным. Сейчас я должен покинуть вас и отдохнуть. Рекомендую вам сделать то же самое и, может быть, выпить перед сном глоточек бренди, но не больше. Вильгельм сегодня перебрал, и завтра он это почувствует. Не такое уж большое преимущество в дуэли с членом королевской семьи, который, скорее всего, за свою жизнь достаточно поднаторел в подобных мероприятиях, но хотя бы кое-что. Спокойной ночи, мой друг, и вам спокойной ночи, мисс Хаксли.

– Настоящий джентльмен до мозга костей, – прокомментировала я, когда он удалялся. – Жаль, что связь с мистером Шерлоком Холмсом сбила его с пути. Не доверяй ему, Годфри. Он наверняка знает, что его друг здесь и что он скрывается под другим именем. У меня серьезные подозрения относительно вашего первого секунданта.

– Моего первого секунданта? Какие же?

– Думаю, под его личиной скрывается Шерлок Холмс.

Годфри вытаращил глаза и заморгал.

– Тогда мне конец, – мелодраматично объявил он. – Очевидно, этот господин положил глаз на Ирен и постарается, чтобы утром я был мертв. Скажи мне правду, Нелл: тебе не кажется, что мы попали в удивительную переделку, напоминающую французский фарс?

– Да, мы попали в переделку, – сказала я строго, – но я не нахожу в ней абсолютно ничего смешного и – в данном случае, к сожалению, – ничего французского.

– Дуэль? – Аллегра прижала руки к оборчатому декольте своего пеньюара и смотрела на меня и моих друзей сияющим взглядом. Она, конечно, надеялась, что мы порадуем ее рассказами о вечере в замке, но точно не предполагала ничего столь захватывающего. – Это же совершенно восхитительно! Пусть от дяди Квентина я ожидала как минимум еженедельных дуэлей, но теперь оказывается, что и мистер Нортон… В скольких же поединках вы уже участвовали, мистер Нортон?

Годфри стоял у буфета комнаты Ирен и Аллегры и наливал себе предписанный доктором Уотсоном глоточек бренди – а за ним и еще немножко.

– Ни в одном, – признался он.

– Ни в одном? – Восторг Аллегры сменился озабоченностью. Она повернулась ко мне и Ирен: – Как вы ему позволили?

– Нас никто не спрашивал, – ответила Ирен немного резковато. Она сидела на софе в своем алом наряде и курила одну сигарету за другой, напоминая дымовую печку.

– А вы опытный стрелок, мистер Нортон? – осторожно спросила Аллегра.

Годфри сделал большой глоток напитка цвета засохшей крови:

– Более опытный, чем был две недели назад, но не столь профессиональный, как нам всем того бы хотелось. Тем не менее я не раскаиваюсь, – добавил он. – В конце концов, ни один адвокат в Темпле не может похвастаться тем, что его вызвал на дуэль монарх. Однако мне жаль, что я не привез с собой пистолеты, подаренные бароном Ротшильдом.

Внезапно заговорила Ирен:

– Меня беспокоит не твоя дуэль с королем.

– Неужели? – возмутилась я. – И о чем же следует беспокоиться хорошей жене, если не о жизни и благополучии своего мужа?

– Не говоря уж о его чести, – вставил Годфри.

Ирен зажгла еще одну спичку, затем потрясла ею, затушив огонек.

– Меня больше беспокоит наша совместная дуэль с Татьяной. – Она посмотрела на своего мужа: – И она приняла очень неприятный и очень неожиданный оборот.

– Раз уж мы заговорили о неприятных и неожиданных событиях, – добавила я, не желая упускать такую прекрасную возможность, – что вы скажете о присутствии доктора Уотсона? Вас не волнует то, что где-то рядом, возможно, прячется мистер Холмс?

Ирен засмеялась, и в первый раз за вечер в ее голосе послышалось облегчение:

– Это последняя вещь на земле – и в Праге, – которая меня волнует, Нелл. Вообще-то, я была бы даже рада, если бы он оказался поблизости.

– Вот как? – Годфри подошел к жене, пригубив бренди.

Она посмотрела на него с ясной улыбкой:

– Шерлоку Холмсу такие переделки не в новинку. Он англичанин. Если его наняла та или другая сторона, чтобы расследовать этот карнавал интриг, его интересы соприкасаются с нашими. И я – то есть мы с Годфри могли бы использовать его как опытного союзника.