Этой ночью Вейл зарезал ягненка на ужин. Поскольку это Вейл, я подвергаю сомнению это заключение, задаваясь вопросом, предназначил ли он это, чтобы нести более глубокий смысл.
В то время как он любезно предоставил мне разрешение сопроводить девочку, мне любящую ее принужденную к браку, Вейл удостоверяется, что я исключен из высокого стола в кухне. Я беру еду на столик у двери, а Лив и ее семья празднуют вместе в противоположном конце зала.
Лив сидит с Талоном и Милой, улыбаясь, поскольку она говорит с ними. Я могу сказать, что она поддерживает на высоком уровне веселое притворство для них. Вокруг меня также, люди симулируют веселье, болтая о браке Лив. Это будет великолепно для Тайдов, говорят они. Союз одного из самых влиятельных живых племен Кровавых Лордов и больше еды, чтобы выжить всем в течение зимы. Все счастливы. Все веселятся, веселятся, веселятся.
— Ты знаешь что это несправедливо? — произносит Брук около меня.
Я отодвигаю свою тарелку и смотрю на кружку рядом с ней. Даже Блеск не привлекает сегодня вечером. — Жизнь?
Хотя есть сотни людей между нами, я чувствую внимание Вейла на мне и смотрю вверх. Он наслаждается моим страданием. Поблизости Перри вгрызается в бедро своими зубами, в то время как Уилан, дурак, говорит ему на ухо. Неблагоразумно вставать между Перри и едой.
— Это. — Брук дергает свой рукав вверх, показывая мне зубец Провидца, отметины вокруг ее бицепса. — Просто, потому что мы не Видящие, мы даже не получаем шанс?
Она говорит о том, что происходит с Лив, я знаю, но она думает о Перри.
— Мы не выбираем Чувства, мы с ними рождаемся, — продолжает Брук.
— Я не решал быть Провидцем больше, чем ты решила быть Слушающей, — Она хватает мое запястье, поражая меня. Ее шипение продолжается в моей голове.
Вейл не женился на Видящей. Это похоже, что он делает правила только для остальной части нас. И какой смысл того, чтобы сохранять линию Видящих сильной, так или иначе? Почему запахи все время так чертовски прекрасны?
Я сказал эти самые слова Перри только вчера, но я не хочу говорить об этом теперь. Я устал от проблем. И я не буду давать Вайлу удовольствие наблюдения, что я страдаю.
Я наклоняюсь к плечу Брук и вдыхаю. — Ты довольно хорошо пахнешь.
Брук дергает свою руку подальше от моей и не обращает внимания на меня. — Скажи это своему лучшему другу.
— Конечно, — говорю я. — Я скажу ему.— Я не буду. Это ничего не изменит, и он знает, как она пахнет лучше, чем я, во всяком случае.
Брук смотрит на меня, ее голубые глаза проникновенны и ясны, как стекло. — Это позор, ты не Провидец, Роар. Все было бы настолько легче, если бы мы нравились друг другу.
— Ты нравишься мне.
— Да. — Она вздыхает и возвращает свое внимание к Перри. — Я имела в виду больше, чем нравиться.
Я знаю, что она имела в виду, но Брук и я никогда, не в этой вечности, попытка быть больше, чем друзья. Если это даже то, что мы сейчас. Я слегка наклоняю голову в сторону — это работает на Перри — и бросаю медленный взгляд на ее изгибы. - Я могу больше, чем нравиться тебе.
Напряжение должно добираться до меня, потому что я забавляюсь с Брук. У нее есть темная полоса, с которой я не ознакомлен, чтобы обращаться как Перри, который чуял ее настроение на расстоянии в одну милю. Я продолжаю, несмотря на себя.
— Если ты ищешь что-то, что чисто физическое, мне определенно интересно. Мы должны были бы получить Перри и Лив одобрен — эй! — Я скрючиваюсь, мои ребра, куда она толкнула меня локтем.
— Ты падал на свою голову, Роар! Сто раз! Это единственное возможное объяснение. — Она тыкает меня в ребра снова. — И попытайся есть немного еды время от времени. Ты сплошные кости.
Ее последний комментарий просит неприличное замечание, но я воздерживаюсь. Ясно, она несчастна. У меня нет никакого другого выбора. Пора сделать что-то, что идет вразрез с моим характером. — Послушай, Брук. Я собираюсь быть честным с тобой...
— Почему именно сейчас? — подхватывает она.
— Это больно. Ты сама себя чувствуешь лучше?
Она закатывает глаза, но внезапно ее нижняя губа дрожит. Мои бедра напрягаются, поскольку я борюсь с желанием убежать за дверь. Все, что я хотел, это смешаться с этим морем жизнерадостности. Только в течение часа. Только в течение десяти минут.
— Брук, я только дразнил. — Я киваю на Перри. — Все, что я пытался сказать, то что он не походит на остальную часть нас. Он пропускает что-то, что не позволяет ему... это не... это делает его...
Я останавливаю себя и пересматриваю. Что я пытаюсь сказать, что Перри потерял что-то важное. Возможно это способность глубоко доверять. Я не знаю. Но способ, которым я вижу это, когда тебе причинил боль кто-то, которого ты любишь, почему тебе когда-нибудь не найти выход из любви? Почему ты когда-либо рисковал бы причинить боль снова? Меня не удивило бы, если он не имеет ничего, как Лив и я.
Это все намного больше, чем я хочу сказать Брук прямо сейчас — или фактически когда-либо — и я начинаю подавлять себя таким образом, я просто говорю, — Я думаю, что ты должна идти дальше.
Рот Брук растягивается в саркастическую улыбку. Легко забыть, что она симпатична, когда она улыбается так. — Это то, что ты собираешься сделать? Переехать от Лив?
Никогда. Я делаю глоток Блеска и облизываю сладкую жидкость с моих губ, давая себе момент до того, как я отвечу. — Да.
Брук закатывает свои глаза. — Ты такой лгун, Роар. Твой характер пахнет как репа. Или вся эта ложь так пахнет.
Это заставляет меня смеяться. — Нет. Моя ложь пахнет как жимолость.
Ее брови соединились в замешательстве. — Жимолость?
Я пожимаю плечами, не потрудившись объяснять, что слово развлекает меня. Мед и кормить грудью, не кажется, что они должны идти вместе.
(тут идет игра слов honeysuckle - жимолость, honey - мед, а suckle - кормить грудью).
Шум кухни возрастает вокруг нас, поскольку мы затихаем. Я знаю, что это тяжело для нее. Она теряет своего лучшего друга и видит правду того, что она значит для Перри — которого недостаточно. Мой пристальный взгляд пятится к высокому столу. Лив все еще говорит с Талоном. Перри все еще ест. Я понимаю точно, что чувствует Брук.
Мир не был бы тем же самым без них.
Мы уезжаем следующим утром затемно, рано, прежде, чем даже рыбаки зашевелятся. Мила и Талон спят крепко, мать и ребенок свились вместе. Я наблюдаю у двери спальни, поскольку Лив нагибается и целует их обоих, слышу звук ее вырывающегося дыхания. Затем Перри шепчет проклятия позади меня. Затем наши шаги, поскольку мы выходим из дома.
Только Вейл встает, чтобы проводить нас. По крайней мере, это то, что я думаю, пока я не замечаю двух фигур, ждущих на краю построек.
Когда я слышу паузу в шагах Перри, я знаю, что он тоже увидел их.
Вейл глядит на него. — Когда я сказал, что ты и Роар могут сопроводить ее, ты же не думал, что я пошлю только вас двоих... ты подумал?
Это точно то, что Перри думал, ты ублюдок. Это то, что Лив и я подумали также. Я кусаю внутреннюю часть губ, удерживая на месте слова. Около меня глаза Лив отстранены, похоже она даже не слушает Вейла.
— Я должен быть уверен, что она доберется туда, — продолжает Вейл, не дожидаясь ответа Перри.
Это неприкрытое оскорбление. Он дал это задание кому-то еще, чтобы обеспечить выполнение задачи надлежащим образом. Вейл, возможно, также просто сказал Перри: Ты неспособен.
— Нам будет лучше без них, — говорит Перри. — Если это просто так, то втроем мы могли бы двигаться быстрее. Мы оставим легкие следы и привлечем меньше внимания.