Не исключено, что викинги из «огромного войска», завладев усыпальницей мерсийских королей в Рептоне в 873 г., перенесли в неё тело Ивара «beinlauss» Бескостного. Ивар, судя по всему, проведя со своими братьями первую успешную кампанию в Англии, отправился в Ирландию и там умер. При раскопках в Рептоне в подземной часовне-усыпальнице было обнаружено захоронение высокого мужчины; вокруг него располагались кости примерно 200 взрослых мужчин. Саги сообщают нам, что Ивар не знал ни сострадания, ни милосердия и всю свою жизнь оставался бездетным: «Натура его была такова, что ни вожделение, ни любовь не находили места в его сердце, но он не испытывал недостатка мудрости или жестокости. Он умер в преклонном возрасте в Англии [sic] и был погребён там в долине».
Укреплённый лагерь викингов в Рептоне
На протяжении столетий историки пытаются разгадать, какой недуг принёс Ивару его прозвище. Некоторые, исходя из утверждения саг, что его приходилось всюду носить на щите, говорят, что Ивар мог страдать остеопсатирозом. Другие придерживаются более реалистичной точки зрения. Не исключено, что высокий знатный скандинав, похороненный в Рептоне, и в самом деле Ивар, сын Рагнара, мучитель христианских королевств Англии.
Церковь святого Вистана в Рептоне, которую датчане окружили огромным рвом и валом D-образной формы, используя саму её как своего рода надвратную башню, хранила память о прошлом Мерсии. Её крипта, сохранившаяся до наших дней, привлекала паломников со всей англосаксонской Англии, которые приходили, чтобы поклониться мощам св. Вистана и почтить останки других королей Мерсии. Однако культ св. Вистана не слишком устраивал Бургреда. Его собственная династия (которую часто называют династией Мерсии «Б», по первой букве имён входивших в неё королей) не имела прямых родственных связей с властителями, похороненными в Рептоне. Скорее, они были их врагами. Хальфдан знал, что, если он расположится со своим войском в этом месте, по всем окрестностям разнесётся весть о его несокрушимой мощи. Возможно, он заодно хотел напомнить Бургреду, что, несмотря на долгое правление, он не имеет реальных прав на трон. Даны пытались создать видимость того, что их притязания законны, и стали хоронить в этом священном месте своих умерших по собственным обычаям. То был мастерский психологический ход[37].
Антропологическая реконструкция лица похороненного человека. Возможно, так выглядел Ивар, сын Рагнара. Оружие из захоронения в Рептоне
874 г. Войско датчан разделяется
Для данов 874 г. стал триумфальным. Но одновременно возникла необходимость принять радикальное решение. Следовало ли им обосноваться в Мерсии и потребовать назад милости, оказанные Кеолвульфу? Можно ли теперь, когда под их ударами пали Нортумбрия, Восточная Англия и Мерсия, счесть, что война закончена? Да, было что обсудить вокруг пылающих костров в лагере в Рептоне. Хальфдан, быть может, убеждал Гутрума, что смерть Ивара оставила на севере политический вакуум и что он, Хальфдан, должен его заполнить. Он был прав. Ивар действовал на севере на протяжении 871 г., но когда он умер, Эйстейн, сын Олафа Белого, захватил власть над викингскими поселениями в Ирландии, что, безусловно, вызвало гнев Хальфдана. Гутрум, который не был сыном Рагнара, прибыл в Англию недавно, в 871 г., и желания его людей отличались от желаний ветеранов из первого «огромного войска», участвовавших в сражениях с 865 г. Он явился сюда не для того, чтобы помогать сыновьям Рагнара в их военных походах. Гутрум, Анвюнд и Оскютель пока вступили в бой только с одним королевством, но не покорили его. У такого человека, как Гутрум, это должно было вызвать неприятное чувство. Гутрум ясно сознавал: для того чтобы закрепиться в Англии, он должен победить упрямого короля, правившего к югу от реки Темзы. Однако для этого требовался план.
В Инглби, на возвышенности к югу от долины реки Трент, на расстоянии около 5 миль к юго-востоку от укреплений викингского лагеря в Рептоне, находится скандинавское языческое кладбище. В отличие от скандинавских захоронений в Рептоне, на этом кладбище находится захоронение типа кремации (за исключением двух кенотафов). Среди погребального инвентаря присутствуют сломанные мечи, а кремированные останки людей, быка, коня, овцы, свиньи и собаки, обнаруженные в захоронениях, указывают на то, что вблизи духовного центра христианского королевства совершались со всей тщательностью языческие погребения[38].
К осени 874 г. предводители «огромного войска», стоявшего в Рептоне, договорились разделиться. Хальфдан повёл своих старых соратников и людей своего брата Уббы в Нортумбрию. Там, обосновавшись на реке Тайн, они продолжили военные кампании Ивара, сражаясь с жителями Стратклайда и Шотландии. Хальфдан стремился обеспечить безопасность водного пути по реке Клайд, который был одним из звеньев, соединявших Нортумбрию с викингским Дублином. За свой интерес к Дублину Хальфдан в итоге поплатился жизнью: он погиб, попав в засаду, устроенную у Стрэнгфорд Лоу его соперниками — норвежскими викингами. Однако нас интересует другой предводитель, который повёл своё войско из Рептона навстречу совершенно иной судьбе. Гутрум двинулся со своими людьми на юг, но не в Уэссекс, как можно было бы ожидать, а в Восточную Англию. На какое-то время он обосновался в Кембридже.
875 г. Уэрхэм
В один из дней летом 875 г. на горизонте у побережья Уэссекса замаячили паруса. Мы не знаем, кто командовал этими кораблями и откуда они пришли. В нашем распоряжении имеется только краткое сообщение Англосаксонской хроники, что «король Альфред вывел флот в море и сражался против семи кораблей; один захватил, а остальные обратились в бегство». Захват одного корабля оказался важным событием. Скандинавы долгое время не имели себе равных в море не только благодаря мастерству их мореходов, но и благодаря конструкции их кораблей. Длинные, с малой осадкой плоскодонные суда могли бороздить открытое море и проникать по рекам далеко вглубь суши. Альфред живо заинтересовался своим трофеем. Он добился успеха в недавней стычке на море и теперь, должно быть, задумался над тем, как расширить возможности своего флота, взяв за образец корабли противника. Но в 875 г. Альфред ещё не был тем человеком, который войдёт в историю. Он ещё не умел мыслить в перспективе. Хотя у него было четыре относительно мирных года, чтобы укрепить оборону своего королевства, он очень мало сделал в этом направлении. Вскоре мстительные и коварные враги вновь обрушатся на Уэссекс, и королю придётся противостоять им всё теми же средствами, которые он использовал, чтобы избежать поражения в последний раз. Но проблемой Альфреда было то, что единственным его орудием были его собственные люди, а у людей многое остаётся в памяти, что ему вскоре предстояло обнаружить.
Зима 875 г. застала Гутрума за выполнением первого этапа его плана. Свидетельства источников по этому поводу заслуживают внимания. Согласно Ассеру, даны покинули Кембридж «ночью». Создаётся впечатление, что за ними следили. Но если в окрестностях Кембриджа действительно присутствовали уэссекские дозорные, то заявление Англосаксонской хроники, что викингское войско «ускользнуло от уэссекского ополчения и пришло в Уэрхем», указывает на обидный просчёт и предводителей наспех собранного фюрда, и самого Альфреда. Уэрхем находится приблизительно в 130 милях от Кембриджа, и воинам Гутрума потребовалось по меньшей мере четыре полных дня, чтобы добраться туда. Гутрум, судя по всему, умел перемещаться скрытно.
37
Как уже говорилось, автор склонен приписывать викингам некий «макиавеллизм», тонкий расчёт и стремление к политическим и психологическим «играм», которыми они (как, впрочем, и все люди IX в.) в действительности не обладали. Они руководствовались в своих действиях более простыми и понятными соображениями. Идея похоронить своего прославленного предводителя рядом с роскошными погребениями местных властителей кажется очевидной и едва ли требует каких-то дополнительных обоснований. — Прим. ред.
38
Подробное описание находок к Инглби и возможных взаимосвязей между погребениями в Инглби и Рептоне см. в: Richards J.D., Jecock М., Richmond L, Tuck C. The Viking barrow cemetery at Heath Wood, Ingleby, Derbyshire// Medieval Archaeology. Vol. 39,1995. — Прим. peд.