11) Надо помириться с тайной, окружающей нас, признать непроницаемость ее и знать, где остановиться в постановке вопросов и в ответах на них.

12) Одинаково ошибочно не отвечать на вопросы метафизические, как и отвечать на все.

13) Мы можем знать о нашей жизни, назначении и смысле ее ровно, сколько это нам нужно для нашего блага.

5 ноября 1904. В сущности, все верующие в доброго Бога не могут не верить в то, что в мире нет зла, и, главное, что ни один человек не может сделать зла другому. Я не мог бы ни верить в Бога, ни жить в таком мире, где Нерон, Екатерина, глупый Николай могут делать несчастия людей. Этого не может быть. А если есть, то нет ни разума, ни Бога.

3) Третьего дня ночью испытал сиротливое чувство, сознав себя удаленным от Бога, с прерванным с Ним общением. Ему не нужно. А я не могу без Него. Как ни глупо, неосновательно, младенческо мое отношение к Нему, а оно нужно мне. Нужно на известной глубине или высоте сознания.

Говорят: можно обойтись без Бога. Разумеется, можно тому, кто не дорос до потребности общения с Ним. Я обходился большую половину жизни. И теперь не нуждаюсь в Нем, когда живу животной жизнью. Всякий из нас несомненно знает, когда он физически наиболее здоров. Также знает всякий думающий человек, когда он наиболее здоров духовно. Вот в эти-то минуты духовного здоровья нельзя обходиться без Бога.

24 ноября 1904. 1) Как ни странно это может казаться, несомненно то, что только в том, что называлось ересями, проявлялось и двигалось, т. е. уяснялось, становилось доступно христианство. Ереси могли быть нехристианские, ошибочные, но несомненно то, что учения, признававшиеся государственной, организованной религией: католичество, православие, лютеранство, не были христианством.

1 декабря 1904. Начал Кто я? Очень хорошо на душе. Все лучше и лучше. Не могу достаточно благодарить Бога, Бога, Бога (не боюсь этого слова и понятия) за все то, что дано мне.

11 декабря 1904. 1) Люди говорят, что они своей деятельностью хотят служить человечеству, его развитию, как будто они могут знать, что в этом безконечно сложном процессе совершенcтвования человечества, что и как содействует и что препятствует этому развитию. Для того, чтобы не ошибаться и действительно наверное содействовать этому всеобщему совершенствованию, человек может делать только одно: сам совершенствоваться, стараться быть совершенным, как Отец Небесный.

7) Врачебная наука и практика составляет также, как пьянство, милитаризм, роскошь и угнетение рабочих, одно из величайших бедствий нашего времени и одного со всеми другими бедствиями происхождения: именно, отсутствия религии, т. е. признания своего положения в мире. Основа разумного (религиозного) понимания жизни есть memento mori, память о смерти, — не столько память, сколько понимание краткости и убегаемости жизни. Врачебная же наука должна смотреть только на жизнь, отыскивая средства продлить ее. И этот взгляд усвоивается толпой. Кончается же тем, что продлить жизнь медицина не достигает, а достигает только того, что портит жизнь, лишая ее разумного понимания; не говорю уже о нравственных ужасах страха зараз и нелепых теорий заразительных бактерий.

22 декабря 1904. 4) Есть только два способа совместной согласной жизни людей: повиновение одному или нескольким распорядителям под страхом насилия или свободное соглашение людей, не исключающее и распорядителей, когда это нужно, но без права насилия.

6) Жизнь, которую я сознаю, есть прохождение духовной неограниченной (божественной) сущности через ограниченное пределами вещество. Это верно.

31 декабря 1904. 1) Процесс уничтожения пределов тела: вещества и движения радостный — должен быть радостный. Жизнь есть смерть. Если любишь жизнь, люби смерть. Если любишь плотскую любовь, люби детей. Как плотская любовь ведет к детям, так жизнь ведет к смерти. Смерть есть плод жизни. Как же не любить ее, бояться ея? Как много зла людям сделала ложная церковная вера, по учению которой назначение, цель жизни — смерть — и деятельность, употребление сил жизни — труд — представляются злом, наказанием за грех! Труд, грех, смерть признаны злом. А труд есть нетолько лучшее, но единственное употребление жизни, грех есть сознание своей ошибки, смерть — достижение цели. И все это признано злом.

4) Сдача Порт-Артура огорчила меня, мне больно. Это патриотизм. Я воспитан в нем и несвободен от него также, как несвободен от эгоизма личного, от эгоизма семейного, даже аристократического, и от патриотизма. Все эти эгоизмы живут во мне, но во мне есть сознание божественного закона, и это сознание держит в узде эти эгоизмы, так что я могу не служить им. И по немногу эгоизмы эти атрофируются.

5) Совесть есть воздействие сознания вечного, божественного начала на сознание временное, телесное. Пока не проснулось это сознание, нет совести. Напрасно обращаться к ней.

1905 г.

1 января 1905. Не могу нарадоваться своему счастью. Был у Марьи Александровны. Она тоже испытывает. Как легко бы всем жить так. Ах, если бы хоть немного содействовать этому!

1) ... Искать того, что называется счастливыми условиями жизни: богатства, славы, здоровья, красоты, привлекательности, это все равно, что согреваться у печки, а не здоровым трудом на свежем воздухе.

2) Устройство внешних форм общественной жизни без внутреннего совершенствования — это все равно, что перекладывать без известки, но на новый манер, разваливающееся здание из неотесанных камней. Как ни клади, все не будет защищено от непогоды и будет разваливаться.

20 января 1905. 1) Живем мы только для того, чтобы пользоваться благом жизни. Весь смысл жизни, доступный нам, только в том, чтобы мы имели возможность участвовать в божеской жизни; и потому мы должны быть счастливы. Если мы несчастливы, то это значить только то, что мы делаем не то, что должно, или не делаем того, что должно. Так что не только благо есть последствие исполнения долга, но наш долг в том, чтобы мы испытывали благо.

2) Музыка есть стенография чувств. Вот что это значит: быстрая или медленная последовательность звуков, высота, сила их, все это в речи дополняет слова и смысл их, указывая на те оттенки чувств, которые связаны с частями нашей речи. Музыка же без речи берет эти выражения чувств и оттенков их и соединяет их, и мы получаем игру чувств без того, что вызывает их. От этого так особенно сильно действует музыка, и от этого соединение музыки с словами есть ослабление музыки, есть возвращение назад, выписывание буквами стенографических значков.

6 марта 1905. 2) Подумал о том, что преподается в наших школах, гимназиях: главные предметы: 1) древние языки, грамматика — ни на что не нужны; 2) русская литература, ограничивающаяся ближайшими, т. е. Белинский, Добролюбов и мы, грешные. Вся же великая всемирная литература закрыта. 3) История, под которой понимается описание скверных жизней разных негодяев Королей, Императоров, диктаторов, военачальников, т. е. извращение истины, и 4) венец всего — бессмысленные, глупые предания и догматы, которые дерзко называют Законом Божьим.

4) Истинное религиозное учение должно состоять в том, чтобы указать людям преимущества сознания вечного, духовного перед временным и телесным, научить людей пользоваться временным и телесным для достижения целей духовных.

24 мая 1905. 5) Говорят о нечестности крестьян, о лживости, воровстве. Это-то и ужасно. Ужасно то, что мы, те, которые ограбили и грабим крестьян, — мы виноваты в этом. Какой честности, правдивости требовать от человека по отношению к разбойникам, которые ограбили и захватили его?

9) Как мы не знаем жизнь трудового народа! Не знаем всех тех жертв жизнями, которые они несут ради своего труда. Все это я думал, глядя на то, как откапывали засыпанного Семена Владимирова. Самопожертвование, радость самопожертвования — видна в Алексее Жидкове, Герасиме. Удивительно. Надо бы выяснить это людям.