— Рядом ехали, Алиска, вместе и поселимся. Двое уже есть, пани Сана! В «двушку» идем! Против не будешь?

Она была против. Не могла себе внятно объяснить почему, но была. Ей не хотелось следующие месяцы делить комнату с Тамарой.

— Нет, конечно же! Почему против? Нормально. Сама думала предложить.

Так у Алисы появились одновременно комната и соседка.

Утром принесли пиццу. Девушки набросились на нее, даже устроили шутливую баталию, хотя все пиццы оказались одинаковыми и, судя по наполнению, стандартными, недорогими. Особенно усердствовали Юля со Светой, и только высокая Люда, покосившись на куски мучного, осторожно поинтересовалась:

— Нам разве можно такое есть?

— Какое «такое»? — пани Сана или впрямь не поняла, или сделала вид.

— Пицца. Тяжелая для желудка. Калорийная. Килограммы.

— Меньше жри! — под общий хохот выдала Тамара, тут же демонстративно взяв из руки Люды не надкушенный еще треугольник из теста.

— Нет, правда, чего вы! — воскликнула Люда. — Забыли, как мама Валя целые лекции читала про диеты? Зеленый чай, травки там разные, овощи…

— Здесь не ресторан, — строго заметила Сана. — Кстати, вот хорошо, что ты, Людочка, подняла вопрос. У нас здесь будет много разных правил. Самое первое, девочки: слуг тут нет. Не предусмотрено штатным расписанием, — она развела руками и смешно пшикнула губами. — Насчет зеленого чаю — сколько угодно, бери пакетик, заваривай и пей хоть сутки напролет. Травяные смеси здесь тоже продаются. Продержишься святым духом… не скажу, что буду рада, но выбор твой, Людочка. Ну а продукты в холодильнике всегда будут, однако никакого спецпитания. Всухомятку не протянете, и вариантов есть два. Покупаем бульонные кубики или там растворимые супы либо сами себе готовите, курица и лапша, ничего другого не предлагаю.

— У-у-у! — послышалось в ответ, но девушки сейчас больше играли, чем впрямь озаботились этой проблемой.

— Правило номер два, — невозмутимо продолжила пани Сана. — Здесь нет уборщиц. Убираем за собой сами. Договаривайтесь, если хотите, друг с другом о дежурстве. Ну разве что я сама начну назначать на уборку штрафников.

Теперь девушки засмеялись.

— Ничего смешного, — выражение лица пани Саны оставалось совершенно серьезным. — Надеюсь, никого штрафовать не придется, все подойдут к своей работе ответственно. Единственное, что вас касаться не должно, — стирка. Грязное сбрасываете в большую корзину. Чтобы не мешать в кучу, раскладывайте все по кулечкам, подписывайте. Прачечная тут недалеко, будут отвозить и привозить.

— А самим можно ходить? — спросила Наташа.

— Вот и третий важный момент, девочки. Кому-то не понравится, но все равно будет так. Никто за пределы виллы никуда не выйдет. Надо подышать свежим воздухом — гуляете во дворе, там садик небольшой есть, скамейка, удобно и уютно.

Теперь дружное «у-у-у» было смесью удивления и недовольства, причем недовольства слышалось значительно больше.

— Что такое? — вскинула брови пани Сана. — Что-то не так?

— В город совсем нельзя? — обиженно спросила Юля.

— Тебе — так особенно. И подружке твоей тоже. Девочки, напомню, кто забыл: вы приехали не на экскурсию в город Щецин. Вы хотите зарабатывать деньги, и вы начнете это делать буквально с завтрашнего дня. Кто будет готов сегодня — милости прошу, но до этого мы еще дойдем. А по поводу прогулок… Документы у меня на руках, без документов гулять по чужой стране не рекомендуется. Конечно, здесь не паспортный режим, государство демократическое, вас не станут останавливать на каждом углу для проверки. Но молодым красавицам без паспортов все равно лучше не гулять. Вас же, Юля — Света, вообще мои слова касаться не должны, вы несовершеннолетние, у вас даже паспортов нет. К тому же здесь пригород, гулять особо негде, до центра далеко, такси не возьмете, автобус вас не повезет. Вопрос закрыт, договорились?

— Заграница называется, — буркнула Света.

— Именно — ты не дома! — повысила голос пани Сана. — И никто из вас не дома! Согласна, вы приехали не в тюрьму. У нас будет перед Новым годом выезд в город — это я организовать обещаю. Все, большего не ждите, работы много.

— Так мы здесь до Нового года? — протянула Юля.

— Пока да. Кто захочет, может после остаться дальше. Мы никого не держим, такой у нас с вашей мамой Валей и «Глянцем» уговор. Она сейчас подбирает на месте другую партию моделей, и времени у нее достаточно. Кто-то уедет, кто-то приедет, кому-то понравится. С этим ясно, надеюсь?

Ответом послужил дружный разочарованный вздох. Алиса расстроилась не меньше других. Как и все, впервые оказалась за границей, хотелось увидеть больше, чем дворик двухэтажной виллы в пригороде Щецина. Но девушку несколько обескуражила реакция Тамары. Вернее, отсутствие реакции. Из всех лишь ее соседка отнеслась спокойно не только к пицце, дурно действующей на фигуру, но и к вынужденному заточению. Лицо Тамары сохраняло равнодушное выражение, она продолжала невозмутимо жевать жвачку, к общему недовольству не примкнула, смотрела и слушала равнодушно. Даже чуть отступила в сторону, как бы демонстрируя пани Сане: не думайте ничего такого, я не с ними.

— Ну и давайте о делах, — вернув лицу радушное выражение, пани Сана легонько хлопнула в ладоши. — Идем посмотрим наши студии.

Ими оказались две комнаты на первом этаже. Интерьером они не отличались друг от друга. Везде — по компьютеру на столах, мощные веб-камеры прикреплены к верхним частям плоских мониторов. По два осветительных прибора по бокам, свет нацелен на широкие разложенные диваны, застеленные, правда, разными по расцветке покрывалами. Окна задернуты темными шторами, что придавало студиям мрачноватый вид. На диванах — подушки, разбросанные в творческом беспорядке. Вот и вся картинка.

— Давайте тут поговорим, — сказала Сана, жестом пригласив девушек устроиться на диване.

Сели не все, кто-то расположился на подголовнике, кому-то выпало подпирать стену, позаботиться о стульях и табуретах не пришло в голову никому. Пани Сана окинула подопечных строгим внимательным взглядом, вздохнула.

— Ладно, девочки, переходим к самому важному. Боюсь, я с самого начала плохо объяснила всем, чем вам здесь предлагают заниматься. Сразу предупреждаю, — она подняла руку: — никакого принуждения, никакого насилия. Вы приехали добровольно, зная, что придется раздеваться перед камерами. Ваши камеры — вот, — Сана показала на прикрепленные к мониторам приборы. — У каждой из вас в сутки будут свои часы. В это время камеры работают в режиме прямого включения. Вы не видите того, кто смотрит на вас. Вы даже можете с ним не разговаривать. Как только посетитель войдет в чат и начнется его время, это покажет счетчик. Время общения с каждой из вас оплачивается. В зависимости от того, кто как будет работать и кто окажется популярнее других, ваша доля будет колебаться от тридцати до пятидесяти процентов за посещение. Нужно лишь выполнять пожелания заказчика услуги… ну, если не хотите называть его клиентом. Обязательное условие: вы должны раздеваться каждый раз, делая это не сразу, как солдат в казарме, а медленно, не спеша, по возможности — соблазнительно. Если нет специальных пожеланий, действуете по стандартной схеме. Облизываете губы, закатываете глаза, поднимаете грудь, мнете пальцами соски, показываете на камеру гениталии, трогаете их пальчиками. Пальцы перед этим и после можно облизывать. В общем, демонстрируете мужикам веселые картинки. Да, и придумайте себе псевдонимы, кто хочет, конечно. Общение в чате приветствуется, так что учите языки. Обычно здесь работают английский и немецкий, словарный запас невелик, поэзия не нужна. И вот еще что… — Сана замолчала, наблюдая за реакцией девушек, потом продолжила: — Пока этого нет, для общения в чате с вами постоянно будет один из наших технических работников. Его не видно, конечно, вам будут переводить. Попросит вас какой-нибудь посетитель сунуть палец поглубже… неважно куда — вы отвечать не должны. Кивните: мол, поняла — и выполняйте просьбу. Желание клиента — закон, он платит деньги, — пани Сана снова выдержала короткую паузу. — Надеюсь, даже Юля — Света достаточно большие девочки, чтобы понять, о чем я говорю. И окончательно избавиться от иллюзий, что деньги зарабатывать легко. Слушаю ваши вопросы.