- Держись! - юноша покрепче обхватил меня за талию.

В том месте, где река была не шире полутора метров, лурд легко перепрыгнул её, и вот мы уже углубились в другую рощу, где среди лиловых растений, по форме напоминавших одну из разновидностей кактуса, росли низкие деревца с причудливо изогнутыми белыми ветвями. Листья у них были тоже почти белые, с лёгким голубоватым оттенком, а розовые размером с грейпфрут плоды казались слишком тяжёлыми для тонких веток, к которым они крепились короткими красноватыми черенками. Видимо, ветви этих деревьев только выглядели хрупкими.

Я немного испугалась, когда перед нами неожиданно и совершенно бесшумно появился рыжеволосый юноша с коротким копьём. Одет он был в такую же тунику, как и мой спутник, только светло-зелёного цвета, а на его кожаном поясе, кроме кинжала, висел ещё и меч. Следом за ним из зарослей вышел лурд, который приветствовал Тирену, вытянув морду и едва не коснувшись носом её носа, а потом с интересом уставился на меня. Я отметила, что грива у него такого же цвета, что и волосы его хозяина. Вообще-то слово "хозяин" не совсем отражало суть отношений между человеком и его лурдом. А точнее, совсем не отражало

- Всё спокойно, - сказал рыжеволосый воин, буквально пожирая меня удивлённо-восхищённым взглядом. - Дион, откуда эта красавица? Великая Тефна, до чего же она похожа на твою сестру...

- Да, она действительно похожа на мою сестру, - согласился мой спутник, сделав акцент на слове "похожа", и спрыгнул на землю. Я хотела сделать то же самое, но он удержал меня, положив руку мне на колено. В этом жесте не было ничего сексуального. Только просьба оставаться на месте. - Роан, лучше увести людей в город. Дети Змея добрались уже до твинговой рощи. Надо послать команду, чтобы уничтожить их, пока они не выросли, и залить трещину тонгинитом. Они сейчас растут всё быстрей и быстрей.

Роан нахмурился и, кивнув, скрылся среди зарослей. Чем больше мы углублялись в рощу белых деревьев, тем отчётливее слышали голоса людей. А вскоре я этих людей увидела. Загорелые, темноволосые женщины и подростки собирали плоды, аккуратно отделяя их от ветвей большими ножами. Почти возле каждого дерева стояла корзина. Фиолетовых "кактусов" становилось всё меньше и меньше, зато всё чаще встречались островки желтоватой травы.

- Здесь верхний слой - мягкая земля, - сказал Дион. - Ниже твёрдые породы, но этот слой тонкий, и подземные воды тут всегда были близко.

- Значит, этим растениям нетрудно добывать воду? - спросила я. - Ведь их корням не надо пробивать толстые слои камня... И они её всю выпивают? Ни одно из этих деревьев не источает влагу.

- Что-то ты знаешь, но при этом не помнишь самых простых вещей. Блисс никогда не отдаёт воду. Только поглощает. Но сейчас ему не хватает воды. Подземная водяная жила в этом месте высыхает и, наверное, скоро высохнет совсем. Сейчас даже торху трудно добывать воду, зато он подолгу хранит её. Это наш неприкосновенный запас лучшей питьевой воды. И к тому же целебной.

Дион постучал рукоятью кинжала по шишковатому боку лилового "кактуса", рядом с которым мы оказались. Потом постучал по белой ветке дерева, и звук показался мне каким-то уж слишком звонким.

- Видишь, какие сухие? Без воды ветви блисса твердеют, как камень. А некоторые деревья уже совсем засохли.

- Почему это происходит, Дион?

- Не знаю. Саху говорят, что Хангар-Тану просто не наш мир и лучше нам его покинуть. Что этот мир изгоняет нас. Они говорят, Хангар-Тану - царство Мараха-Аскейру, Великого Змея. Якобы этот мир принадлежит ему, его детям и его слугам саху. Он хозяин не только земных недр и того, что на поверхности, но и небес, которые простираются над Хангар-Тану, и даже над его солнцами. Он постепенно пожирает наше двойное солнце и раскаляется от солнечного огня. Саху говорят, скоро он раскалится так, что мы не сможем выдержать этот жар и будем вынуждены покинуть этот мир.

- Но как змей, живущий под землёй, может пожирать солнце?

Дион ответил не сразу.

- Ты действительно ничего этого не знаешь? Ты выглядишь, как альда, лурды любят тебя, и солнечный камень ты носишь по праву, но...

- Я действительно мало что помню, но, может, побыстрее вспомню, если ты побольше расскажешь мне о том, что происходит.

- Наше двойное солнце - близнецы Эльген-Лурд и Тефна - каждые сутки спускается в Подземное царство, и наступает ночь. В это время нашим богам приходится бороться с порождениями мрака. Мерны помогают им одолеть чудовищ, обитающих во тьме, но в последнее время нашим солнечным богам всё труднее противостоять Змею. Он каждую ночь похищает у них частицу солнечного огня. Он постепенно пожирает наше солнце, а сам становится сильнее. В нём всё больше и больше огня, он сжигает нашу землю и без конца порождает аскейров. Всё более страшных и свирепых, и даже извергающих огонь.

- И что вы собираетесь делать?

- Мы не собираемся, а делаем. Сражаемся с ними. Нам удаётся удерживать город и прилегающие к нему территории со здоровой растительностью и чистыми источниками. Хотя в городе становится тесно. Многие демиры переселились к нам. Раньше большая их часть занимала восточные равнины и предгорья. Там много мягкой земли, а демиры занимаются выращиванием плодов. Наши отряды патрулируют все территории, заселённые людьми, и на востоке у нас тоже был лагерь. Демиры не воины, и мы должны их защищать. Теперь там некоторые участки земли раскалилась настолько, что уже ничего не растёт, а деревья не дают воду. Люди покинули те края. Сейчас к западу от Ахелы расчищается участок для новых домов. Расширяется посёлок демиров и возводится новая стена. Теперь будет где разместить беженцев с востока. Люди не покинут этот мир. Есть одна пещера, которая якобы может становиться вратами. Её так и называют - Пещера Врат. Эти врата можно открыть при помощи какого-то заклинания, оставленного нам Хранителями, но никто его не знает. Думаю, это одна из легенд, а легенда - всегда смесь правды и вымысла. Мы живём тут уже давно, и пророчество гласит, что на этой земле будут править наши потомки. Будет большое бедствие, возможно, даже изгнание нас из этого мира, но в конце концов мы всё преодолеем и Хангар-Тану станет одним из прекраснейших миров Энны. Надеюсь, часть про изгнание всего лишь выдумка. Куда нам бежать, если никто не может открыть врата? К тому же воины не бегут, а сражаются до конца.

- До какого конца?

- До победы. Или погибают.

- Иногда имеет смысл отступить. Чтобы выжить, набраться сил и потом дать отпор. Погибнуть недолго.

- Рассуждаешь, как демиры, - усмехнулся Дион. - Но ведь никто и не умирает насовсем. То есть не исчезает. Человек уходит в Нижний мир. Для живых солнце светит днём, а для мёртвых ночью, когда спускается в Подземное царство. Погибшие воители и воительницы помогают Эльген-Лурду и Тефне сражаться с чудовищами, пока наши боги добираются от Врат Ночи к Вратам Света, чтобы снова появиться в небе.

- А остальные умершие? Демиры и... Ведь альды тоже иногда умирают, так и не став воинами. Или перестав ими быть. Чаще других в царство смерти попадают старики. А иногда дети...

- Ты забыла, что в Ханте-Меранду нет ни стариков, ни детей... Хотя, ты не только это забыла. Спасибо Тефне, ты не забыла, что люди вообще умирают. В каком бы возрасте человек ни попал в обитель мёртвых, он становится там юным. Вот как мы с тобой сейчас или чуть постарше. При этом он становится ещё сильней и красивее, чем при жизни. Иногда он вообще сильно изменяется. Становится таким, каким мечтал стать, хотя всё равно остаётся похожим на себя. Демиры после смерти просто блаженствуют в Садах Меранду. То есть воители тоже там отдыхают, но периодически отправляются воевать с порождениями тьмы.

- Выходит, им там труднее... живётся?

- Как и при жизни под небом. Это плата за высокий удел.

Я заметила, что темноволосый мальчишка лет десяти, сидя на дереве, целится в Диона плодом блисса. Сочтя шутку неудачной, я хотела вмешаться, но увесистый розовый плод уже летел прямёхонько воину в голову. Меня поразила реакция Диона. Он умудрился заметить "снаряд" за мгновение до того, как тот достиг цели, перехватил его и точным броском отправил в стоящую под деревом корзину. Я вдруг поняла, что это не было неудачной детской шуткой. Выражение детского лица говорило о нешуточной неприязни. Уж не знаю, кто из богов наказал мальчишку за эту злую выходку, но сухая ветка у него под ногами сломалась, и он полетел с дерева, получая по дороге жестокие царапины. Это падение закончилось бы намного хуже, если бы Дион не подхватил паршивца. Он поймал его так легко, словно этот мальчишка был не тяжелее брошенного им плода.