— А почему ты до сих пор делала из этого тайну?
— Боялась, что ты будешь мне препятствовать. Запаникуешь и сделаешь всё, чтобы не пустить меня сюда, а мне не хотелось с тобой ссориться…
— Перестань изворачиваться. Почему я должна паниковать? Значит, для этого есть причина?
— Вот этого я и боялась, — Диана недовольно посмотрела на старого эойя. — Я знала, что она непременно спросит, насколько это опасно — делать мост в Хангартан. А ты настаивал на том, чтобы я сказала…
— Чтобы ты сказала своим близким всё как есть, — невозмутимо промолвил Аменемхет. Голос у него был звучный и сильный, что совершенно не вязалось с его хрупкой, высохшей плотью. — Твоя подруга достойна уважения и достойна правды.
— Какой, чёрт возьми, правды? — уж не знаю, как этот чудо-переводчик перевёл чёрта. — В чём заключается опасность?
— В том, что открыть эти врата очень трудно. Из-за перенапряжения Мерит-Ра может так ослабнуть, что утратит целостность. Мерит-Ра не хотела никому это говорить, но я убеждал её, что, если у неё есть действительно близкий человек, она не вправе скрывать от него такое важное решение. Вы очень близки — это видно. Ты имеешь право знать всё, дочь Сехмет. Мерит-Ра… Она не такая, как все. Её тонкие тела слишком… подвижны. Где бы она ни находилась, кто бы ни был рядом с ней, она похожа не на часть картины, а на фигурку, которую вырезали из другой картины и наклеили на ту, где её изначально не было. Мерит-Ра как свет звезды. Мы его видим, но её тут нет. Мы не знаем, где она и есть ли она вообще. Возможно, эта звезда должна была умереть, но мы видим её.
Голос Аменемхета звучал так бесстрастно, что мне хотелось схватить этого старика за горло и заставить замолчать.
— Именно потому, что она такая, у неё есть способность так легко отделять от себя то, что привязывает её к любой картине этого мира, к любому времени и пространству. Все её двойники подвижны, плохо связаны между собой. В этом её сила и в этом же её слабость. Есть малая вероятность, что случится такое: открывая врата в далёкий мир, перекидывая мост через такое огромное пространство, она может так ослабнуть, что часть её Ка сгорит. Та часть, что отвечает за её целостность. Сгорит или растворится в великой тьме, не знаю… Если она потеряет это, она утратит целостность.
— То есть попросту погибнет?
— Да нет, Терри, — вмешалась Диана. — Есть крошечная вероятность, что я как бы… растворюсь в пространстве-времени… Это не смерть.
— А что это, по-твоему?
— Не пугайся, Терри, я сейчас такая отдохнувшая и сильная, что это просто не должно случиться. Вот если бы я усталая была… К тому же открывать врата буду не одна я. Врата уже готовы. Это храм в виде сфинкса, который построен как верхняя часть гробницы. Аменемхет считает, что это идеальное место для перехода. Сфинкс — символ слияния. В Атле его считали таким символом. Соединение человека и божественного льва. В этом единстве заключена великая сила. Люди Атлы верили в неё, поэтому такие изображения обрели реальную магическую силу, а великий маг может сделать порталом чуть ли не любые врата с изображением сфинкса, львиной пары или пары "лев-человек". Этот символ слияния помогает соединить казалось бы несоединимое. Например два мира, находящиеся очень далеко друг от друга. Мы войдём в этот храм-сфинкс, и Аменемхет сделает его вратами, а я помогу их открыть, потому что у меня есть связь с Огненным миром. Сильная связь. Во мне много огненной крови. У меня очень силён огненный двойник. У меня связь с Великим львом. Терри, я часть пары "человек-лев". Я могу привести в мир, где правят альти-лурду. А чувствую я себя так хорошо, что уверена — со мной ничего не случится.
— И всё же… Если есть вероятность неудачного исхода, тебе лучше не рисковать. Почтенный Аменемхет, если я уже бывала в Огненном мире, я смогу помочь тебе открыть эти врата? Я хорошо запомнила место, где побывала. Больше мне ни разу не удалось туда попасть, но, возможно, нашими с тобой общими усилиями мы добьёмся желаемого.
— Ты там была? — вид у Дианы был потрясённый. — И ничего мне не сказала.
— Да. Всё собиралась, но так и не решилась. Непросто сказать человеку, что, возможно, моё вмешательство в прошлое того мира… Дия, десять лет назад я там побывала и спасла детёныша лурда от какого-то ящера. Хадиджа считает, что это повлияло на судьбы обитателей этого мира. Если учесть, что каждый лурд имел пару в лице человека… В общем, ахайя считает, что тебя не должно было быть, но моё вмешательство привело к тому, что ты появилась на свет. Это было в её видениях, хотя она не смогла ничего толком объяснить. Возможно, львёнок, которого я спасла, потом спас жизнь своему хозяину. Или хозяйке. Когда я покидала этот мир, львёнка кто-то позвал. Скорее всего, девочка. Спасённый имел потомство, которого не имел бы в случае своей гибели. А ты, Дия, его… или, скорее, её потомок.
— Очень близкий потомок, — промолвил Аменемхет. — В ней много огненной крови. В её тонких телах много огня, что очень странно, если в ваше время Огненный мир не населён. В царевне есть кровь альти-лурду, но совсем немного. А Мерит-Ра… Не удивлюсь, если она наполовину альти-лурду.
— Так вот почему ты интересовалась моей матерью, — негодующий взгляд Дианы причинял мне почти физическую боль. — И не захотела со мной об этом поговорить.
— Хотела, но позже. Теперь я жалею об этом. Знай я, что из-за твоего родства с этими альдами тебя хотят принести в жертву интересам здешней царевны…
— Да какую жертву? Я сама хочу ей помочь, и не делала бы этого, если бы не была уверена, что всё будет в порядке.
— Будь ты в этом так уверена, ты бы не делала из этого тайну. Ты тоже скрытничала, Дия, так не будем раздувать ссору.
— Вражда отнимает много сил, — покачал головой старик. — А силы нам пригодятся. Не разрушайте то, что между вами есть. Не гасите свет, который дарите друг другу. Не сердись на свою подругу, Мерит-Ра. Ей непросто было рассказать тебе эту историю.
— Особенно если учесть, как я сушила тебе мозги насчёт вмешательства в прошлое, — я попыталась улыбнуться. — К тому же я не была уверена… И до сих пор не уверена, что всё так и есть…
— Что моя мать — та самая девочка, которая позвала того львёнка? Так может, она и не должна была погибнуть. И как она оказалась в нашем мире?
— Ну а как здесь оказались люди, желающие убить Анхесептамон? — усмехнулся старик. — У них нет такого дара, как у вас, но они ходят сквозь время. Возможно, в вашем нынешнем времени они ещё не отправились в Огненный мир. А когда отправятся, попадут в то время, когда там жила эта девочка, и похитят её…
— Но вернутся не совсем в своё время, а в прошлое нашего мира, — подхватила Диана. — И та девочка вырастет там… Уже выросла, стала матерью…
"А потом бросила своего ребёнка", — мысленно добавила я. И поймала на себе пронзительный взгляд Дианы. Она как будто прочла мою мысль.
— Дия, это всего лишь предположение…
— Вряд ли, — перебил меня этот чёртов старый хрыч в своей фирменной бесстрастной манере. — Если это правда, то картина складывается. И понятна подвижность твоих тонких двойников, Мерит-Ра. Ты — дитя, которое не должно было родиться. Звезда, вспыхнувшая там, где вселенная погибла задолго до процесса рождения в ней звёзд. Ты легко летаешь сквозь время и пространство, потому что не принадлежишь никакому времени и никакому пространству…
— Она родилась в нашем мире! — почти выкрикнула я. — В мире под названием Ариана. Она дочь потомственного землянина. Может, она и не должна была родиться, но она родилась. Если подвижность её тонких тел грозит ей утратой целостности, то ей вовсе необязательно путешествовать во времени. И если создание врат в Огненный мир для неё опасно, участвовать в этом она не должна! Я же сказала, что помогу открыть эти врата…
— Терри, не заводись, — Диана примирительно взяла меня за руку, и на душе у меня потеплело. — Даже если я появилась на свет благодаря твоей выходке, ещё не значит, что я твоя собственность. Я не камикадзе. Не имею ни малейшего желания превращаться в миллион своих копий, лишённых разума и чувств. Я просто уверена, что у меня хватит сил открыть врата на Далейру. Терри, я так хочу увидеть этот мир. Хотя бы глазком на него взглянуть… Мы сделаем это вместе, и у нас всё получится… Ну хорошо, я подключусь, только если у вас с Аменемхетом не будет получаться. А кстати… Терри, дай-ка сюда нашу сумку!