— Зимние демоны подземного мира… — До Стерха, как до офицера, вся глубина проблемы — с учетом моей оговорки — дошла до первого. — А мы?..

— А мы, пока не поймем, как разграничить влияние внедренных фито-имплантов, будем очень хорошо относится друг к другу и не допускать возможных ссор… потому что запросто сможем вырвать друг другу мозг, в прямом смысле. — На этот раз на моем лице улыбка вышла на редкость кривая. — Вот почему эльфы и отказались от симбионтов, когда научились контролировать растения и переделали их в трансплантаторы без возможности резидентного существования, как в дикой форме. Вот почему не наращивают биомассу измененных деревьев и травы в этом Мире, вот почему не идут в атаку друг на друга, подбивая людские государства ослабить лес противника или защитить себя: те древа и кусты, что не могут полностью охватить своим влиянием населяющие лес автоматически усилят нападавших. И вот почему я наши растения после удаления возможности контроля напрямую… гуманоидами со способностями называю не «магией» а «технологией»: теперь мы сами даем доступ тому, кому хотим… и доверяем. Целиком. Собственно, это, получается, и есть признак «гражданства» — все по возможностям равны. Ну, как вам?

— … - После минуты молчания выдал ругательство Плуг — он первым бросил «переваривать» новости и вернулся к реальности. — Вот же ж…

— Мне в пять лет приснилось, что я стал деревом… — Глядя вникуда, сообщил Охотник, и его фраза как всегда подействовала, разрядив обстановку.

— Хорошо тебе! — Нервно хохотнул Мора. — А мне что-то не по себе до сих пор — вот уж венец жизни: стать ходячим деревом!

— Ты министр — ты и так… гм, приведешь свою внутреннюю суть и содержание к согласию. — Все так же тихо и без выражения добавил Гуурака.

— Эй, я тоже «министр»! — Отреагировал Марсо. — И вообще, только Мика не…

— Самая опасность будет с женщинами… — Не слушая остальных, медленно резюмировал Охотник и все-таки обвел глазами аудиторию. Заметил, что неожиданно озадаченные Плуг и Стерз что-то прикидывают и «добил» максимально мрачным, серьезным тоном. — Бревно в постели — это страшно.

…кажется, мы только что поменяли маршрут каких-то перелетных птиц — по крайне мере на их месте на землю, откуда доносится такой гогот — я бы не сел!

48

— Имя?

— Барго! Вы чё, забыли што ле? Вроде ж записали, грамотеи хре… Ауч! Понял, понял, не баклан! Чем это вы меня так боль… молчу! Молчу!

— Вы участвовали в атаке на мирное судно, заякаренное во внутренней бухте острова Арк…

— Какой-какой остров? Нет такого!

— Остров Арк — это вот этот, наш остров.

— Так бы сразу и сказали… ни хрена не участвовал, там не было «мирного судна»!

— Это был не вопрос.

— Ваш красавчик, обрастающий ракушками в бухте, никакой не «мирный». Провалиться мне на месте, если я видел более хищные обводы! Военный корабль это, военный! С-сухопутные кры… а-а-а! Хватит, я понял! Понял!

— В связи с нападением на судно другого государства в его территориальных водах, мы, комиссия, рассматриваем этот акт как пиратство. И, как и положено в цивилизованной стране, мера наказания для выявленных пиратов одна — высшая. Однако…

— Да говорите, не тяните! Или вешайте уже!

— …однако, в связи с нехваткой людей, пригодных к морской службе, а так же рассмотрев ходатайство капитана Бута, поручившегося за часть своего старого экипажа, мы, высокая комиссия, готовы предложить вам, Барго, беспорочной десятилетней службой заслужить высокое звание Гражданина Республики Арк…

— Чего? Республики? Это как старые полисы в Нарроне, штоле?

— Арк — страна равных возможностей… для граждан. — Впервые улыбнулся Плуг, уже слегка подуставший играть роль прокурора. — Если вы согласны на службу вместо казни за пиратство, Арку найдется, чем доказать свою состоятельность. Наше оружие вы на себе испытали…

— Это было колдовство! Ауч!

— ОРУЖИЕ наше вы на себе уже испытали… — С нажимом повторил министр сельского хозяйства в роли главы военно-островного суда, пока я в очередной раз слегка стегнул живой шипастой плеткой с нейротоксином будущего нового боцмана: без физического насилия «подсудимые» слушать судью, даже связанные, очень скоро переставали. И это один из самых вменяемых по словам капитана джонки людей из экипажа.

— Ну вы мягко стеле… ай! Ау! Хватит! Хватит! Согласен на службу! Прекрати уже — лечить больше придется!

— Согласие зафиксировано. — Что-то пометил там у себя Марсо. — Этого на лечение.

— Понял. — Шип-«шприц» в плечо пленнику, ставшему внезапно союзником и будущем гражданином, и лиана, до того маскирующаяся под веревку, под моим управлением утаскивает бывшего-будущего карго-моряка на «склад» с тремя десятками таких же небриты, принудительно вымытых и погруженных в «здоровый крепкий сон» фито-релаксантом. — Следующего даю.

Грегори только устало махнул рукой. А до начала так рвался показать свой судейский талант. И вон как морщится: пришлось отправить троих подряд в отбой просто потому, что мы не сразу сообразили сделать нейроплетку. Н-да, восток — даже тут дело тонкое. А вот в немытом халифате, не говоря уже об Империи, подчиненных бьют только в крайних случаях, и это экзекуция, способ нелетальной (обычно) казни, а не способ ведения беседы начальник-подчиненный. Дикие люди, хорошо, мне с ними не плыть.

49

Попытка подключения внешнего интегрированного в кожу фронтальной поверхности головы оптического устройства, эксперимент 158. Смотрю на ровный ряд строк «попыток», покрывающих несколько строк журнала экспериментов — и грущу. Мало того, что управление внутри собственной головы корневой системой симбионта — буквально «на ощупь», так я даже не представляю, какое место «цепляю» топологически. В очередной раз жалею, что я не медик — не знаю, что бы мне это дало, но по крайне мере я бы знал, где этот чертов «зрительный бугорок» (помню из какого-то сериала название) и где он находится. Еще помню из школьного курса, что нервные пути от глаз перекрещиваются, и левый уходит в правое полушарие, а правый — наоборот. Попытка внедрить волокна растения в глазничный нерв привела к тому, что я на некоторое время чуть не ослеп! Малейшее сдавливание прорастающими тяжами волокон модифицированного паразита приводит к появлению в поле зрения фиолетовых и черных кругов и квадратов, конвертации цветов и прочей хрени, включая ослепительные фантомные вспышки и боль. И — никакого результата, сигнал с налобного фасеточного фито-глаза (со стороны выглядит как этакая татуировка зеленого с желтым цветов) уходит как в пустоту. И вот теперь я наугад по очереди тыкаю «видеокабель» в разные части собственного мозга… наверное, я все-таки тронулся мозгами делать на себе такое! Зато точно знаю, что на любом другом подопытном то, что у меня занимает минуты на анализ ощущений, уйдут часы и дни. Потом, нельзя сказать, что у меня ничего не получается — хотя смена настроения в зависимости от интенсивности светового потока, это, я скажу, просто «непечатное слово.» Хорошо что корни не затрагивают когнитивные функции разума — иначе бы я точно спекся еще сразу после пересадки «рассады». И не повреждают ткани и органы, раздвигая клетки и межклеточные волокна видимо биохимическим путем… что это там шуршит? О, больше шуршит… меньше… черт. Не може… почему не может? Очень даже может! Я слышу свет! Теперь я знаю, куда крепить «внешнее ухо», если когда-нибудь его придумаю! Запись. Корни отвести! Фу-ух… Пойду прогуляюсь по берегу — «кандидаты в граждан» как раз выволокли (сами, ручками, нечего им на «живые» деревья смотреть) корпус своей джонки на песок для кренгования: будут чистить ракушки и наросшие кораллы. Экспериментально установил — интервал между экспериментами, достаточный, что бы успокоились последствия — три часа. Черт… я ведь это опять продолжу делать. Интересно, я действительно сошел с ума (какая досада!) или с симб-флорой это никак не связано, и я просто увлекся делом, на которое в этом мире больше никто не способен? Ведь когда я найду точку оптического подключения (а я найду!) — то это будет реальный шаг за границы всего, что возможно было оставленному двадцать первом веке. Самое главное — меня никто не понимает… пока. Ничего, скоро таких как я будет аж четверо — нужно только разобраться с «внешним глазом» и начать работу с Лимой… кстати, клеточные тяжи-корни можно прорастить прямо в волосы, и заставить их «включить» пластиды, как в листьях. Да я гений! И можно будет выкинуть надоевший платок-тюрбан, без которого не спустится на пляж с «будущими гражданами». Так, к черту отдых — волосы не мозг, ждать не надо!