- Но как вы надеетесь прийти к власти? - удивилась Дарьянэ. - Вы сидите в подвале, из вещей при вас огарок свечи, а из подданных... эта мерзость, - она опасливо покосилась на скелет. - Вам не страшно находиться так близко от мертвого? Я слышала, люди весьма суеверны во всем, что касается вопросов смерти и обрядов погребения.
- Истинный правитель не боится подданных, в каком бы состоянии они не пребывали, - немного надменно ответила Климэн.
Она бесстрашно протянула руку и коснулась желтых от времени костей. Дашу передернуло. Она считала останки чем-то неестественным. Нет, чтобы люди развеивались как все нормальные сильфы! А то придумали, кости какие-то... Может, со временем эти кости и станут водой или землей, как сильфы становятся ветром, но уж очень процесс неприятный. И запах при этом, говорят...
- Вы очень смелая, - робко заметила Дарьянэ.
- А еще я всегда добиваюсь своего, - невозмутимо добавила обда. - То, что я здесь оказалась - не более чем досадная случайность. Или же часть замысла высших сил, которые, как известно, суровы и любят давать жестокие уроки. Скоро я окажусь на свободе, а в ближайшие годы - завоюю власть. И надеюсь, наши отношения с Холмами будут столь же милы и безоблачны, как эта несомненно приятная для меня беседа.
- О, я тоже очень на это надеюсь! - закивала Дарьянэ. - С вами приятно говорить и вообще иметь дело. Если бы я только смогла выбраться отсюда!
Черные глаза снова как-то странно блестнули, но сильфида не посчитала нужным присматриваться. Скорее, это все из-за дрожащего света, какой давал огарок. Кстати...
- Неужели люди Ордена оставили вам свечу?
- Не мне, а ему, - Климэн кивнула на скелет. - Я достала эту свечную четвертушку из его рук.
- А зажгли как? Или у него и огниво при себе было?
- Нет, огниво уже было при мне. Согласитесь, это символично: все без исключения люди Принамкского края вверяют мне свечи и сердца, чтобы я зажгла огонь и надежду.
Обда говорила это с явным самодовольством, но у Даши создавалось стойкое ощущение, что собеседница имеет на него право. И что Климэн уже зажгла надежду во многих сердцах.
- Вы не знаете, чей это скелет?
Климэн покачала головой.
- У нас ходят слухи, что где-то под зданием Института замурован его зодчий, хотя сомневаюсь, что это действительно так.
Они немного помолали. Даша все пыталась представить, каково это: тихо умирать в подземелье, зная, что никто не придет и не спасет, что надежды нет и быть не может, а единственный свет, который еще дозволено видеть воспаленным от сумрака глазам, сосредоточен на фитильке огарка свечи, тающего быстро и неотвратимо, капающего горячим воском на холодные, продрогшие до костей руки... Представлялось, увы, слишком хорошо.
- Как вы полагаете, - неожиданно спросила обда, - захотели бы Холмы со мной дружить?
- Я думаю, что... - начала было Даша, но ее слова прервал чудовищный лязг и грохот. Создавалось ощущение, что в подвале крокозябры мечут чугунную икру.
Климэн вскинулась, что-то быстро просчитывая и соображая, а потом подхватилась, ногой загасила огарок, схватила сокамерницу за шиворот и оттащила к дальней стене, заставляя вжаться в холодные заплесневелые камни.
- Что происходит, что вы себе позволя...
- Тихо. Думается, это за мной. И дверь сейчас будут ломать.
Предчувствия обду не обманули. Что-то загудело, дверь с той стороны ярко осветилась желто-красным, а затем ее буквально смело и расплющило бронированным передом тяжеловика. Даша взвизгнула, настолько страшно и нелепо все это выглядело: подземелье, темень, скелет у стенки и здоровенный тяжеловик, извергающий пламя. Очевидно, визг пришелся точно обде в ухо, потому что она отпихнула сильфиду подальше, с раздражением бросив несколько незнакомых и явно непереводимых словечек по-принамкски.
Тем временем в недрах порыкивающего тяжеловика началось активное движение. Крышка бокового люка чуть приоткрылась, создавая крохотную щелочку, в которую смог бы пролезть в лучшем случае комар, и то без крыльев. Больше открыть не получалось: мешала недоломанная стенка. Зато звук через щелочку проходил прекрасно, поэтому до узниц донеслась забористая Тенькина брань, а вслед ей - возмущенный Герин баритон:
- Следи за языком, тут вообще-то благородная госпожа сверху! Ристя, куда ты нас завела, духов лесных тебе в... гм...
- Эта госпожа, которая сверху, отдавила мне каблуками правый глаз! Я ее благодарить, по-твоему, должен?! - у колдуна голос был более высоким, тихим, вдобавок Тенька имел привычку говорить немного в нос.
- Я не нарочно! И не вижу ничего, темно! Тенька, дай еще огня!
- У тебя в голове ушная сера вместо мозгов? Если мы по интересненькой случайности заехали, куда надо, я же вашу обду к ядреным крокозябрам спалю!
- А чего тогда Гера спрашивает?
- Спрашиваю, потому что ничего не вижу, кроме твоей... гм... Ты же смотрящий, должна ориентироваться!
- Да как здесь вообще можно ориентироваться? И не смей там пялиться на меня!
- Ристь, да тут больше не на что... Ты своим задом весь обзор загородила.
- Тенька! Я же велел тебе быть повежливей!
- А не пошел бы ты со своей вежливостью...
- Куда? - угрожающе.
- Туда! Я из-за твоей драгоценной Ристи без глаза остался... Уй! И без носа. Эй, благородная госпожа, попридержи свои каблуки!
- А ты люк откроешь, наконец?!
- Я пытаюсь! Тут так интересненько получилось... Его заклинило. Может, верхний попробовать?
- Сами пробуйте, я понятия не имею, как его открывать!
- Там слева есть такая лямочка. Потяни ее на себя, а потом...
В тяжеловике что-то обрушилось. Последовала очередная порция брани.
- Тенька, заткнись! Ристя, лямочка СЛЕВА!
- Тут их вообще три...
- Посмотрел бы я, как ты реагируешь, если на тебя в темноте неожиданно падает горелый пыльный мешок и бьет пряжкой по больному глазу!
- Не пряжкой, а "змейкой", и не мешок, а Курькина запасная форма... Ристя, самую-самую левую! И откуда там три?
- Да не три, их вообще уже пять... Ой, шестую нащупала...
- Высшие силы, откуда столько?! По плану вообще всегда одна была! Тенька, залезь посмотри, я сейчас подвинусь...
- Я-то залезу, но пусть эта благородная госпожа для начала куда-нибудь денет ее треклятые каблуки! Я уже чувствую, как они мне в челюсть нацелились.
- Куда я их дену, тут тесно, как в могиле!
- Какое точное, интересненькое и, главное, оптимистичное определение...
- Тенька, не паясничай, не смешно!
- Отодвигаю...
- Ай! Куда двигаешь, курица?!
- А кто-то мне говорил, что при благородной госпоже нельзя выражаться...
- Я не выражаюсь! Кем надо быть, чтобы двинуть каблуком в... гм... Тенька, лезешь?
- Уже наверху! Ух, как интересненько тут все устроено...
- ТЕНЬКА! Лямочку нашел?
- Ага! Ага-а... Гера, не хочу тебя расстраивать, но...
- Что еще?
- Тут их двенадцать... И все по левому боку.
- Вы там свихнулись оба? До одного считать разучились? В могилу меня сведете, притом в настоящую! Ристя, лезь на место Теньки, сейчас я сам наверх поднимусь.
- А почему я?
- Потому что если на место вернется колдун, мы наверху с твоей... гм... не разминемся.
Снова загремело, зашуршало и заругалось - происходила очередная рокировка.
- Где там ваша дюжина лямочек?
- Да вот, чувствуешь?
- Идиоты! Об тучу стукнутые! Это не лямочки! Это шнуры зажигания, и их не двенадцать, а тридцать девять!
- А где тогда остальные двадцать семь?
- Вот и разыскивай, пока я буду люк открывать!
- Интересненько это все же сильфы придумали...
Наконец крышка верхнего люка открылась. Видимо, Гера вылез в полный рост и излишне поспешно, потому что послышался глухой удар светлой благородной головы о темный заплесневелый потолок, а затем - сдавленное восклицание в лучших Тенькиных традициях.
- Клима, ты здесь? - это было сказано с надеждой, вполголоса.