Для Лилли эта ночь тянется целую вечность. В зловонных коридорах и подворотнях, соединяющих тёмные классы, всю ночь раздаётся скрип и завывание ветра, люди ворочаются в полумраке спортивного зала, кашляют, испускают свистящие вздохи, бормочут в лихорадке. Каждые несколько минут вскрикивает ребёнок. Лилли смотрит в одну точку перед собой, Джош прерывисто дышит в полусонном состоянии. Лилли замечает, как он, вздрогнув, просыпается от кошмара. Лилли придвигается к нему и протягивает руку. Джош принимает её.

* * *

На следующее утро пять новичков садятся в кучку вокруг кровати Джоша, мертвенно-бледный солнечный свет ниспадает сквозь мелкие пылинки на больных и раненых, сгорбившихся на своих скудных, запачканных простынях. Лилли вспоминаются лагеря и импровизированные морги времён Гражданской Войны.

- Это только мне кажется, - говорит она тихо своим попутчикам, - или у этого места правда странная атмосфера?

- Есть немного, - отвечает Джош.

Меган зевает и потягивается:

- А по-моему это место убаюкивает Боба.

- И то верно, - соглашается Скотт. - Не каждый день удаётся поспать на засранной кровати в вонючем спортзале.

Боб смотрит на Джоша.

- Должен признать, капитан... ты мог бы и высказаться против того, чтобы оставаться здесь надолго.

Джош зашнуровывает ботинки, натягивает куртку.

- Не нравится мне это место.

- Что у тебя на уме?

- Не знаю, думаю, в скором времени надо убираться отсюда.

- Я согласна с Джошем, - говорит Лилли, - что-то в этом городе тревожит меня.

- А что вам не нравится? - Меган проводит пальцами по волосам, распутывая локоны, - Здесь безопасно, у них есть припасы и оружие.

Джош задумчиво вытирает рот рукавом.

- Слушайте, я не могу говорить вам, ребята, что делать. Просто будьте осторожны. Присматривайте друг за другом.

- Примем к сведению, - произносит Боб.

- Боб, думаю, некоторое время лучше запирать фургон.

- Согласен.

- Держи свой Магнум под рукой.

- Понял.

- И мы все должны знать, где находится фургон. На всякий случай.

Все соглашаются. Они также решают разделиться тем утром и исследовать остальную часть города в свете дня. Они договариваются встретиться днём в школе и обсудить - уехать им или остаться.

* * *

Резкий дневной свет ослепляет Лилли и Джоша, когда они выходят из здания школы, поднимая воротники, чтобы защититься от ветра. Снег растаял, и погода сделалась ветреной. В желудке у Лилли урчит.

- Ты не против позавтракать? – предлагает она Джошу.

- В грузовике есть кое-что из Уолмарта, если ты не против снова давиться вяленой говядиной и консервами.

Лилли вздрагивает.

- Смотреть больше не могу на эти консервированные спагетти.

- У меня есть идея. - Джош нащупывает внутренний карман на груди фланелевой куртки. - Пошли... я угощаю.

Они поворачивают на запад и продолжают свой путь вниз по главной улице. В неприятном сером дневном свете проявляется всё уродство этого города. Большая часть витрин магазинов пуста, заколочена досками или ограждена решётками, на тротуаре следы торможения и пятна бензина. На окнах и дорожных знаках следы пулевых отверстий. Прохожие придерживаются друг друга. Тут и там на мокрой земле видны проплешины грязно-белого песка. Кажется, весь этот город построен на песке.

Никто не решается поприветствовать Лилли и Джоша, когда они выходят за пределы безопасной зоны. В этот час большинство людей за стеной переносят строительные материалы или коробки с провизией, и они, кажется, спешат вернуться обратно. В воздухе повисла угрюмая, тюремная атмосфера. Городские районы отделены друг от друга высокой проволочной сеткой. Рычание бульдозеров раздаётся на ветру. На восточном горизонте, человек с мощной винтовкой ходит вдоль верхнего края арены гоночного трека.

- Доброе утро, господа, - говорит Джош трём чудаковатым старикам, сидящим на бочках у сельскохозяйственного магазина и наблюдающим за Лилли и Джошем как грифы за добычей. Один из стариков - ссохшийся, бородатый тролль в рваном пальто и надвинутой на лоб шляпе, одаривает их улыбкой, полной гнилых зубов.

- Доброе, здоровяк. Вы же новички, не?

- Мы приехали прошлой ночью, - отвечает Джош.

- Счастливчики.

Трое плешивых стариков таинственно хихикают, будто эта шутка известна только им одним. Джош улыбается и делает вид, что шутка удалась.

- Я так понимаю, это продовольственный центр?

- Можно и так сказать, - очередной скользкий смешок. - Присматривай за своей женщиной.

- Непременно, - говорит Джош, сжимая ладонь Лилли. Они поднимаются по лестнице и заходят внутрь. Они оказываются перед длинным, узким розничным магазином, освещённым тусклым светом, пахнущим скипидаром и виноградным суслом. Ряды стеллажей загромождены ящиками до потолка: ткани, туалетная бумага, канистры с водой, постельное бельё, и коробки с неизвестным содержимым. Единственный покупатель - пожилая женщина в пуховом платке - замечает Джоша и семенит мимо него, спеша к двери и отводя глаза. Прохладный воздух резонирует с искусственным теплом обогревателей, в воздухе ощущается напряжённость. В заднем углу магазина, среди мешков с семенами, сложенных к стропилам, установлен импровизированный прилавок. За него поместили человека в инвалидной коляске и приставили к нему двух вооружённых охранников. Джош подходит к прилавку.

- Как поживаете?

Человек в инвалидной коляске смотрит на него сквозь прищуренные веки.

- Твою мать, а ты здоровый, - комментирует он, его длинная всклоченная борода подёргивается в такт словам. Он носит выцветший армейский комбинезон, а повязка на голове держит его сальный, седой конский хвост. Его физиономия отражает полнейшую деградацию, от слезящихся покрасневших глаз до клювоподобного носа, покрытого язвами. Джош игнорирует его замечание.

- Мне просто любопытно, есть ли у вас какие-либо свежие продукты? Или, возможно, мы могли бы выменять несколько яиц?

Человек в инвалидной коляске пристально смотрит на него. Джош ощущает на себе подозрительные взгляды вооружённых охранников. Оба вооружённых мужчин молоды, на чернокожем - комбинезон цвета хаки.

- Что ты имеешь в виду?

- Дело в том, что мы с Мартинесом только что привезли кучу продуктов из супермаркета «Уолмарт»... так что мне интересно, сможем ли мы договориться.

- Это ты с Мартинесом договаривайся. У тебя есть что ещё мне предложить?

Джош начинает отвечать на вопрос старика и замолкает, когда замечает, что трое мужчин пялятся на Лилли. То, как они на неё смотрят, приводит его в бешенство.

- Сколько дашь за это? - говорит Джош наконец, снимая с манжеты часы, немного повозившись с пряжкой на ремешке. Он хватает спортивные часы и кладёт на прилавок. Это, конечно, не Rolex, но и не Timex. Хронограф стоил ему трёхсот баксов десять лет назад, когда его работа приносила приличные деньги. Человек в кресле смотрит под свой крючковатый нос на блестящие часы.

- Они что, прокляты?

- Это Movado, тянут баксов на пятьсот.

- Только не здесь.

- Слушай, дай нам передохнуть. Мы давимся этими консервами уже несколько недель.

Старик поднимает часы и рассматривает их с такой кислой миной, будто они измазаны дерьмом.

- Я дам тебе пятьдесят долларов. На эти деньги можно купить рис, бобы, шпик, и яичную смесь.

- Да ладно, старик. Пятьдесят баксов?

- В подсобке ещё есть белые персики, их собрали у дороги. Я дам тебе и их тоже. Это всё, что я могу сделать.

- Ну не знаю, - Джош поворачивается к Лилли, которая смотрит в ответ, пожимая плечами. Джош возвращается взглядом к мужчине в коляске. - Я не знаю, мужик.

- Вы продержитесь на этом неделю.

Джош вздыхает.

- Это Movado, мужик, произведение искусства.

- Слушай, я не собираюсь спорить с...

Позади охранников раздаётся низкий голос, прерывая человека в инвалидной коляске.

- Что, блядь, здесь происходит?

Все головы поворачиваются в сторону приближающейся фигуры, вытирающей окровавленные руки полотенцем. Высокий, худой, обветренный человек носит ужасно запятнанный фартук мясника, ткань пестрит кровью и серой мозговой жидкостью. Его загорелое лицо с точёными чертами, компенсируется голубыми глазами, с негодованием смотрящими на Джоша.