Что касается догматики положительных религий, то она известна всем и сводится к десяти заповедям, заимствованным из погребального ритуала египтян, которые, в свою очередь, получили их, вероятно, от более древней цивилизации. Эти религии не обладают тайными учениями и жертвуют метафизикой и логикой ради политики и морали. Единственная их цель — установить прочную основу для общественной дисциплины, обещая лишенным благ в этом мире определенную компенсацию в другой жизни; поэтому они провозглашают, что все люди должны быть равны как перед человеческими, так и перед божественными законами. Таким образом, это религии политические и военные, и Европа только им обязана своей властью над миром.

Механизм действия лунных, или негативных, религий является гораздо более тонким и изощренным, однако в них остается только одна единственная положительная догма — вера в вечное существование моего Я: Cogito, ergo sum. Они отрицают свободу воли, а следовательно, и ответственность человека в той же степени, в какой они отрицают милосердие, и их мораль сводится к завету Телемской обители: делай, что хочешь. Христианство отвечает: делай, что должен, и без соблюдения этого правила все общественные связи между людьми исчезают и любое политическое здание рушится; поэтому адепты негативных религий вынуждены скрывать свое истинное кредо даже тогда, когда их никто не преследует; отсюда и неизбежное деление всего человечества на две касты: посвященных и профанов. Использовать профанов с пользой для посвященных — такова единственная цель всех тайных обществ; пример подобного использования мы видим в исламе. Доктрины лунопоклонников, опирающиеся на догму личного бессмертия, воспитывают хороших солдат, какими и являются мусульмане низшей касты; но эти же доктрины самым решительным образом, если дело касается высших каст, уничтожают любое представление о жертве и самоотверженности, оставляя только желание удовлетворять все свои капризы и прихоти, какими бы они ни были. Дорога из гарема ведет прямиком к тупости и безумию; поэтому все мусульманские общества являются колоссами с бронзовыми ногами и глиняной головой, в чем и признался Фуад Паша: «Рыба гниет с головы». Теперь на материале V книги Пантагрюэля мы намерены изучить это опасное общество, один из паролей которого сохранил для нас Мольер в «Мещанине во дворянстве»:

Поскольку большая часть символов лунопоклонников имеет двойной смысл как на еврейском, так и на французском языках, то это правило распространяется и на имя Пантагрюэля: Pantagruel — peine te gare, veille, то есть «ты близок к тому, чтобы избавиться от всех неприятностей».

Что касается философской доктрины этой книги, то она целиком содержится в подписи ее анонимного автора:

Это следует читать: nature quiete. Это указание на знаменитую доктрину квиетизма Фенелона, который, по словам Сент Ив д'Альвейдра, был одним из основателей шотландского масонства во Франции. Диана Пуатье распространила его символику во всех комнатах Лувра, строившегося по ее заказу: это маска Дианы, ее портрет, вероятно, очень сходный с оригиналом, на фоне восходящего полумесяца и двух собак. Они кладут свои лапы ей на голову с невероятно длинными косами. Вот как это можно прочитать:

Мы не можем привести здесь подробный анализ как этих иероглифов, так и тех, к которым нам предстоит еще обратиться позднее, и ограничимся лишь кратким их истолкованием. Сторонники Квинты, как и современные масоны, носили серебряный компас, то есть компас, изготовленный из лунного металла; Испания была огромным святилищем Квинты, а Аликанте представлял собой один из ее главных очагов. Адепты Квинты отрицали божественность Кварты, или Христа, и отвергали знамя Аполлона, которое Екатерина Медичи позже победоносно водрузила на фасаде дворца Тюильри. Поэтому и лунный фасад Лувра, и солнечный фасад Тюильри являются великолепными страницами истории искусства, которые ни с чем иным нельзя сравнить. Нам остается только благословить разум и волю тех людей, которые не дожили до дня окончательной победы демократии над аристократией, но сделали так много для того, чтобы этот день наступил!

Рядом с портретом жены сенешаля Дианы Карл IX заменил свой портрет портретом женщины, волосы которой подвязаны лентой (poil ban — plebeien — плебей), это был знак благодарности плебсу. Щит Генриха II переводит с еврейских иероглифов на французские символ веры лунопоклонников. Будучи убежден в том, что он в достаточной мере защищен ханаанским языком, художник позволил себе просто восхитительную ясность:

Это изобилие (plenitude) было представлено полной луной (pleine lune), луной вечной (lune eterne) или магическим светильником (lanterne) волшебной страны (Lanternois), — короче говоря, луной, на которую Ариосто отправляет души, завершившие свое земное существование. Солнце олицетворяло собой прошедшее, или настоящее, а луна — будущее, то, которое наступит после нас; отсюда и идут насмешки брата Жана Зубодробителя, который напоминает об одной особенности всех инициации лунопоклонников:

Рядом с девизом лунопоклонников, изображенным на щите Генриха II, Карл IX разместил свой солнечный девиз, легко читающийся на французском языке. Это женщина со змеями в волосах: mere che poil besse, или merci plebe, то есть милосердие для народа. Рабле, напротив, обвиняет секты лунопоклонников в поддержке тиранических режимов и в обмане простого народа. Это обвинение остается действительным для тех стран, где еще продолжают господствовать доктрины Квинты, то есть для всего мусульманского мира и для некоторых европейских государств, которые не стоит здесь называть; отказ от всякого милосердия и от любых нравственных запретов исповедует макиавеллизм, единственная аксиома которого: сила выше права.

NATURA QUITE или QUIETE играет большую роль в рыцарской литературе. Это Смиренная (coi — coin) Вдова из знаменитого романа о Белом Тиране. Сам Дон Кихот (Quichotte — Quiete) был, как известно, Рыцарем Луны и олицетворял собой лунный принцип.

Мараба бесашем можно обнаружить в Кейфе мусульман. Это слово означает приятное чувство покоя, которое достигается адептами культа божественной бутылки благодаря гашишу, опиуму, или упражнениям дервишей, приводящим к таким удивительным и совершенно невероятным результатам. Отсюда же, из сект лунопоклонников, происходят и все жонглеры и обманщики простого народа, которым Рабле дал имя энгастромифов.

Теперь, полагаю, мы уже достаточно прояснили суть дела, чтобы приступить к анализу пятой книги Пантагрюэля, то есть книги Квинты.

Известно, что это продолжение путешествия Панурга, предпринятого им с целью получить совет у оракула божественной бутылки. Если в предыдущей книге Рабле почти не выходил за рамки политического памфлета, то на это было несколько различных причин, и в первую очередь — его равнодушие к религиозным вопросам.

Его продолжательница, напротив, была горячей сторонницей догм лунопоклонников, и именно поэтому — слишком язычницей для того, чтобы остановиться на унылой нравоучительности протестантизма, который казался ей еще более нелогичным, чем католицизм. Парадин в своей книге о героических эмблемах описывает ее придерживающейся единственной твердой и положительной догмы лунного культа: «Диана Пуатье, знаменитая герцогиня Валентинуа, дама весьма религиозная, верила в воскресение мертвых и имела твердую надежду, что после смерти ее ожидает другая жизнь. Вот пример, который показывает, насколько она была религиозна: ее могила украшена стрелой, обвитой зеленой веткой».