Как бы то ни было, а карьера Мэрилин набирала необходимый темп: «Ниагара», скандал в «Фотоплэе», «Джентльмены предпочитают блондинок». Успех, скандал, успех — вехи только одного 1953 года. Поэтому, когда сегодня мы читаем выражение «при реве толпы», сопровождающее дату премьеры следующего фильма, «Как выйти замуж за миллионера», то прекрасно понимаем, что, каким бы слабым ни был новый фильм, вышедший ха экраны всего через четыре месяца после «Джентльменов…», Мэрилин была уже обречена на успех. Именно рев толпы сделал ее подлинной кинематографической «звездой», подобно тому как свечение превращает в звезду космическое тело. Не ревом ли толпы прочерчивается граница, начинающаяся, как помним, с походки Мэрилин в фильме «Ниагара», — граница между кинематографом от балагана и кинематографом от театра? Не этот ли рев делает праздным всякий интерес к традиционной художественности как неотъемлемому качеству искусства? И не этот ли рев вызывает к жизни художественность иного типа, превращая личность «звезды» в образ, а внешность ее в имидж — в знак, мгновенно усваиваемый миллионами, словно взятый наугад из сводной таблицы знаков уличного движения?

Именно таким знаком предстала она перед миллионами зрителей в виде Полы Дебевуаз — одной из трех фотомоделей, сообща снимающих квартиру в фешенебельном нью-йоркском особняке. Их общая цель, правда, не слишком оригинальна — поймать богатого мужа. Если в предыдущем фильме «золотоискательниц» было две, блондинка и брюнетка, то здесь их три — две блондинки и одна брюнетка. Если в названии «Джентльмены предпочитают блондинок» явственно слышалась ирония (во-первых, предполагалось, что зритель знает окончание популярной поговорки, а во-вторых, там был очевиден пародийный знак главной героини, да и исполнительницы), то «Как выйти замуж за миллионера» звучало обычным рецептом, так или иначе принятым героинями к сведению. Если в «Джентльменах…» главная героиня достигла-таки своей цели и высмеивался, пародировался ее жизненный прототип, то есть исполнительница, то в следующем фильме Пола обретала свое счастье как-то очень вдруг и вопреки рецепту — подлинный миллионер, выступавший в фильме инкогнито, достался ее подруге. Три истории, довольно неуклюже сплетенные и составляющие фабулу этого фильма, настолько примитивно иллюстрируют неприемлемость заданного (в названии) тезиса, что не заслуживают и пересказа. Но для зрителей в фильме оказалось важнее другое.

Во-первых, связь с предыдущим фильмом — особенно в том, что касается героини Мэрилин. Об общности цели, поставленной перед собой (усилиями сценаристов) и Лорелеей, и Полой, я уже говорил. Пола, единственная среди девушек, охарактеризована комедийно, что, с одной стороны, не может не удивить, а с другой — тесно связывает ее с Лорелеей. Удивляет это прежде всего настойчивой попыткой высмеять Мэрилин во что бы то ни стало. Именно ее, самую красивую, эффектную и «звездную», сделали до карикатурности близорукой: без очков Пола не может сделать и шагу, то и депо натыкается на мебель, на стены, садится не в тот самолет, держит книгу, которую якобы читает, вверх ногами и т. д. Притом что она не в состоянии носить очки, когда ее окружают мужчины». Кукольная внешность, присущая и Лорелее, здесь усилена — именно Мэрилин, в отличие от остальных актрис, режиссер заставляет все время таращить глаза. Если прибавить к этому еще и постоянно полуоткрытый рот, то эффект получается и в самом деле карикатурный. Причем Пола заслуживает насмешки не более чем ее компаньонки, но ни Локо (Бетти Грэйбл), ни Шатце (Лорэн Бэйкол) не делают ровным счетом ничего, над чем можно было бы хоть усмехнуться.

Во-вторых, конкуренция с Бетти Грэйбл. Во многих отношениях она была предшественницей Мэрилин, главным образом — по популярности. Пик ее славы пришелся на годы войны, и фильмы вроде «Янки в королевских ВВС» (1941), «Кони-Айленд» (1943), «Пинап-гёрл» (1944), по уровню ничем не отличавшиеся от «Ниагары» или «Джентльмены предпочитают блондинок», принесли ей славу, признание и деньги. С 1942 по 1944 год ее имя гремит как «пинап-гёрл номер один». (Спустя семь-восемь лет эта слава перейдет к Мэрилин.) Именно в годы войны «Фокс» застраховывает стройные ножки Бетти в знаменитой английской страховой компании «Ллойд». Сумма страховки — миллион долларов. В 1947 и 1948 годах она зарабатывает ежегодно 208 тысяч — более, чем кто-либо в Голливуде. (Мэрилин таких денег не будет получать никогда.) Но вот парадокс: ни один из фильмов с Бетти Грэйбл сороковых годов не оправдывает ни такой славы, ни подобных гонораров. Имею в виду не художественный уровень, но чисто кассовые показатели. Только «Сестры Долли» (1945) и «Мать носит платья в обтяжку» (1947) хотя бы занимают последние места в десятке кассовых фильмов «Фокса». На общеголливудском фоне ее фильмы просто незаметны. Сандра Шиви отмечает, что если фильмы с участием Грэйбл принесли студии примерно 5 миллионов, то с помощью Мэрилин к 1962 году «Фокс» заработал в пятьдесят раз больше. Притом что ее гонорар не превышал 26 тысяч в год. Но к 1953 году, к съемкам «Как выйти замуж за миллионера», даже эти достижения Бетти стали уже историей, хотя Занук и строил, по-видимому, какие-то иллюзии относительно ее будущего[44]. (Иллюзий относительно Мэрилин у него не было никогда!) Иначе вряд ли он вот так, лоб в лоб столкнул бы Бетти с красивой и молодой соперницей, стремительно возносящейся на голливудский «Олимп». Потому и на съемках, и в прессе усердно лепился миф о «конкуренции» между Королевами экрана, о трогательной передаче «эстафеты» в виде отдельной гримуборной под литерой «М», всячески выделялись и подчеркивались обычные слова Грэйбл, сказанные по окончании ее эпизода: «Я свое сыграла, теперь давай ты», ну и т. п.

Даже такой скептически настроенный биограф, как Гайлс, на удивление доверчиво отнесся к мифологии Занука и всерьез подхватил ее: «Как выйти замуж за миллионера» свел Мэрилин с Бетти Грэйбл, которая тогда все еще была кормилицей «Фокса». Роль Мэрилин была не столь значительна, как у Грэйбл, хотя обе плюс третья исполнительница, Лорэн Байкал, имели в рекламе «звездный» ранг. Однако популярность Мэрилин заставила обеих дам смириться с тем, что, каким бы ни был их ранг, они находятся на периферии главного представления. В первый же съемочный день на площадку была запущена целая рота репортеров и фотографов, охотившихся за Мэрилин. Джонсон [сценарист и продюсер] наверняка почувствовал, что будет лучше, если он предоставит им свободно наблюдать за «соперничеством» между Королевой прежней и Королевой нынешней». Такого же мнения и Лорэн Бэйкол: «Конечно, [Грэйбл] была «звездой» куда более яркой, нежели Мэрилин той поры». Но все это противоречит фактам.

После «Как выйти замуж за миллионера» Бетти Грэйбл снимется только в двух фильмах (в 1955 году) — «Трое для представлений» и «Как быть очень-очень популярной». И на этом ее кинематографическая карьера прекратится. Фильмы эти пройдут практически незаметно, как прошли и те, что были сняты непосредственно накануне совместной работы с Мэрилин, — «Мистер, позвоните мне!», «Встреть меня после спектакля» и «Фермер женится». Вообще, чем больше об этом думаешь, тем очевиднее становится замысел Занука — с помощью Мэрилин попытаться оживить угасающие «звезды» Голливуда, вернуть их на съемочные площадки, а им — зрительское внимание. С Бетти Грэйбл это сделать не удалось; судьба Лорэн Бэйкол, в ту пору жены Хэмфри Богарта, сложилась удачнее — на мой взгляд, не без помощи фильма с Мэрилин.

Как бы то ни было, но именно все эти обстоятельства, попав на кончики журналистских перьев и в объективы фотокамер, принесли фильму «Как выйти замуж за миллионера» кассовый успех — четвертое место по сборам. При ничтожности сюжета и темы, при абсолютном анахронизме выразительных средств, при установке Занука исключительно на имена и более ни на что (!), это (финансовое) достижение надо признать выдающимся. И достигнуто оно исключительно присутствием Мэрилин, словно комета, тянущей за собой целый хвост упомянутых и неупомянутых обстоятельств, столкновений и конфликтов. Отметим и факт, названный Гайлсом: «Роль Мэрилин была не столь значительна, как у Грэйбл». Если учесть еще и третью героиню (Лорэн Бэйкол), то станет ясно, что Мэрилин, несмотря на то что она возглавляла на рекламе «звездный» перечень исполнительниц, фактически имела меньше всех места на экране. И «везла» на себе весь фильм. Притом что она не ставила себе это в заслугу и терпела далеко не безобидные шутки коллег. На премьере фильма 4 ноября 1953 года над ней хохмил и ёрничал привычно пьяный Хэмфри Богарт: «Пойди скажи им, — подталкивал он ее к толпе, осаждавшей зал фоксовского кинотеатра «Уилшайр», — скажи, как ты испоганила фильм». Ему это казалось, наверное, необыкновенно остроумным (по пьянке-то, впрочем, чего не покажется), но только природные веселость, незлобивость и широта натуры позволили Мэрилин тогда, как и всегда, не обратить внимания на выходку захмелевшего Боги. «Вместо этого, — свидетельствует голливудский репортер, — она, повинуясь редкой природной скромности, делающей ее еще очаровательнее, сказала: «Я так потрясена этой первой моей большой премьерой, что сейчас расплачусь». Увидев в секторах для поклонников девушек и мальчиков, Мэрилин стремительно прорвала кордон полицейских, фоторепортеров и журналистов… и направилась прямо к турникетам, где принялась раздавать автографы поклонникам. Она никогда не забывала, что когда-то значил для нее автограф «кинозвезды»… Уже в зале «кинозвёзды» забирались на сиденья, чтобы хоть одним глазом увидеть самую фантастическую «звезду» Голливуда со времен Харлоу. На многих женских лицах нетрудно было заметить следы вульгарной зеленой зависти, смешанной с высокомерным презрением, но общественное лицо, обращенное на Мэрилин Монро, выражало скорее экстаз, чем снобизм».