Лунные тени на полу укорачивались. Небесная спутница взбиралась все выше и выше по фиолетовому поднебесью, смывала свет звезд и наконец желтым немигающим глазом уставилась на лежащего без сна начальника ОКБ, то ли подглядывая за ним, то ли напоминая, как много в мире вечных истин, как мудро определено течение небесных светил, а человеку природой дан разум, чтобы он находил выход из любых положений.

«Ладно, взглянем завтра на их расточный», — решил Андрей Алексеевич, уснащая подробностями план его будущих действий в Заборске.

Затем пришел благодетельный сон.

На расточном участке были: тесно расставлены станки, пол был до черноты заляпан металлической пылью, смешанной с мазутом и брызгами охлаждающей жидкости. Узкие проходы загромождали металлические ящики, доверху заполненные стальной стружкой.

Андрей Алексеевич и Кичигин остановились возле ближайшей колонны, подпиравшей тяжелые, явно не современных форм, перекрытия старенького цеха.

Пожилой расточник и его молодой, плакатно-круглолицый подручный выстанавливали на ближнем станке очередную заготовку.

— Ну и тяжеленная же бандура, — хрипло, изо всех сил наваливаясь на лом, пожаловался подручный. — Аж пупок развязывается, пока такую фиговину выставишь на меру.

— В войну не такие штуки ворочали вручную. Вот тогда действительно пупки развязывались… Вправо чуть скантуй… Так. И еще малость… Те времена с нонешними не сравнишь. Харч теперь другой.

— Разве дело в еде?

— И в еде тоже, когда ломиком ворочаешь. При такой работе, Женя, харч имеет первостатейное значение. Тебе такое не понять, да и слава богу.

— Автоматику нужно… Я недавно в журнале читал про станки с программным управлением. Мы здесь ломиками горбатимся, а там кнопку нажал — и будь здоров!

— Кнопки, Женя, разные бывают, — откликнулся расточник. — Иную нажмешь — и у тебя спина мокрая… На торец теперь будем перекатывать. Навались, чего стесняешься.

— Вот, любуйся, Андрей Алексеевич, на местный вариант малой механизации, — сказал Кичигин и вышел из-за колонны. — Верно твой подручный говорит, Леонтий Михайлович. На одних харчах не уедешь, автоматику к ним надо прибавить.

С расточником директор поздоровался уважительно, за руку, и представил своего попутчика.

— Начальству наше почтение, — откликнулся расточник и отложил в сторону ломик. — И об автоматизации у нас разговоры случаются. Вот с ним, с Женькой… С товарищем Махоткиным, точнее сказать. Слух прошел, что ты, Виктор Валентинович, хочешь навести на нашем участке полную автоматизацию.

— Есть такая задумка.

— Тогда вопрос имеется. Поставят здесь, к примеру, автоматизацию и останется тогда мне нажимать кнопки? Так кнопки ведь нажать сумеет и пэтэушник… Куда же ты тогда нас, старых работяг, денешь? Метлой на заслуженный отдых?

— Дела хватит.

— Дел, конечно, хватит. Была бы, говорят, шея, а хомут найдется… Ладно, не в том вопрос. Будет, допустим, мой Женька, сидеть у пульта и нажимать кнопки, а дело как пойдет?

— Так пойдет, Леонтий Михайлович, что обработка на станке будет производиться в заданных технологических режимах без участия человеческих рук. Это исключит ошибки и повысит точность. Умеет твой подручный сотки брать?

— Пока нет. Всего семь месяцев у него стажу. Пока еще над десятками исходит потом… Ты, Женя, молчи. Не встревай, когда старшие разговаривают… Я же сказал: пока…

— А станок с автоматическим управлением осилит сотки.

— Вишь как, — удивился расточник. — Так понимать, что он сразу Женьку поднимет до моей квалификации?

— Поднимет, Леонтий Михайлович.

— А гордость нашу, мастерскую, твоя автоматика, Виктор Валентинович, размажет киселем по тарелке. Что же мне останется, если при такой машине я буду стоять вровень с Женькой? И зачем тебе, Виктор Валентинович, тогда со мной здороваться за ручку, если в передовиках будут станки ходить, а не люди. На доску Почета тогда фотографии станков станете вешать? Победитель соревнования расточный номер такой-то?

Кичигин явно замешкался с ответом.

— Ладно, Виктор Валентинович, ты меня не успокаивай. Я со своего мастерства довольно поимел и славы, и почета. Чего мне, как индюку, надуваться, если автоматика даст Женьке высшую рабочую категорию. Ему ведь вперед жить.

Когда отошли от станка, Кичигин сказал, что разговаривали они с заводской знаменитостью.

— Наш ас по расточному делу… Не только сотки, а надо — и микроны изловит. Золотые руки у человека.

— А ты надумал его автоматикой заменять.

— Надумал, — твердо ответил Кичигин. — Таких, как Леонтий Михайлович у нас на расточном только двое. Не вытяну я техническую революцию на двух рекордсменах… Слышишь, какой гуд в цехе? Сила у станков есть, а ума им не хватает. Прибавить бы им электронные мозги.

Услышав привычное словосочетание, Готовцев невольно улыбнулся:

— Электронные мозги прибавить не просто… Как бы тебе это, Виктор Валентинович, понагляднее объяснить…

Глаза высмотрели на ближайшей инструментальной тумбочке латунную шайбу. Андрей Алексеевич взял ее, с силой сжал в кулаке и подержал минуты две в живом человеческом тепле. Затем выставил шайбу на ладони.

— Вот… Сейчас в ней возник ток, Виктор Валентинович. Тысячные доли вольта. Электронные мозги должны ловить эти доли и преобразовывать их в управляющие сигналы, отделяя все помехи. Если на управляющей панели окажется пылинка или крохотная капля масла, сигнал сдохнет или, в лучшем случае, даст сбой.

— Зачем ты мне такие страсти рассказываешь?

— Я, Виктор Валентинович, ясность люблю. Хочу, чтобы ты представлял себе, что такое современная автоматика.

— А ну, дай мне.

Кичигин ухватил латунную шайбу в мослатый кулак и сжал так, что побелели суставы и на запястье взбугрились темные жилы.

— Значит, пылинка попадет и сигнал сдохнет? А ты мне такой проект сработай, чтобы ни пылинка, ни капелька масла, ни черт, ни дьявол не сбивали сигналы. Потому я именно тебя сюда и вытащил.

— Одного проекта мало… Допустим, механическую часть вы сами сработаете. А электронику где раздобудешь? Где достанешь управляющие приставки, осциллографы, датчики перемещений?

— Добуду. Это не твоя забота.

— Понимаю… Луна у вас идет по другому ведомству.

— Ковыряешь?.. А я на подковырки крепкий… Пришлешь конструкторов?

Готовцев уже решил про себя, что конструкторов в Заборск пришлет. Возьмет часть перспективщиков во главе с Шевлягиным, поручив ему одновременно заботу о производстве опытного образца узла по его проекту, выдернет еще по одному-два человека с других отделов и обрадует их длительной командировкой в славный город Заборск. Полезно перспективщикам отточить зубы на живом проекте, а не на ватманах с великими идеями. От докладных Шевлягина в ОКБ немного отдохнут, а то ведь своей занудливостью он в самом деле доведет заместителя начальника по хозяйственной части до инфаркта. Дней через десять уже можно командировать в Заборск бригаду Шевлягина.

Но ничего этого Готовцев вслух не сказал, памятуя, что процесс взаимного обмена всегда связан с коммерческими тайнами. Он ответил, что с конструкторами в ОКБ зарез, что над ними висит утвержденный министерством график выдачи чертежей, что работы по горло и просто немыслимо в ближайшие полгода высвободить людей для подготовки заборского проекта. Разве что в следующем году…

Директор Кичигин спокойно слушал Андрея Алексеевича. Поддакивал, сочувственно кивал и соглашался, что начальство теперь жмет на бедняг руководителей со всех сторон, что планы гирями висят на директорских шеях и просто удивительно, как эти шеи выдерживают невиданный груз.

В таких разговорах был неторопливо обойден расточный участок. Опытный конструкторский глаз Андрея Готовцева за разговором внимательно прикинул примерный объем проектных работ по модернизации, пересчитал его в уме на командировочные человеко-дни. Затем полученный результат был увеличен впятеро и найдена исходная база для дальнейших стадий взаимного обмена.