Я мчался через передний двор, пока наконец не увидел перед собой тень главных ворот. И вдруг – острая боль пронзила мне грудь. Не в силах ее вытерпеть, я остановился и, прижав руки к груди, опустился на колени.
Вспышка боли оказалась кратковременной, я сразу же почувствовал себя лучше.
– Блин… сколько можно уже… – пробормотал я и встал. После чего оглянулся.
Тот человек… убийца шел, волоча ногу. Кажется, я прилично оторвался. Может, он уже не ко мне идет… Да, наверно, уже все хорошо… Но.
Тот человек по-прежнему был здесь.
Выглядел он, как будто прямиком из ада.
Да, сейчас между нами было расстояние побольше, чем раньше, однако он все равно ковылял ко мне с прежней скоростью.
В панике, ничего перед собой не видя, я побежал, но тут же поскользнулся на шматке грязи. Неуклюже грохнулся на землю, больно ударился бедром. Застонав, попытался встать – но сил уже не было. В конце концов мне все же удалось подняться, и я снова обернулся. При виде надвигающейся фигуры врага у меня кровь застыла в жилах; еще одна стрела боли прошила грудь.
Мне не уйти…
Эта беспомощная мысль возникла у меня в голове.
Мне не уйти. Куда бежать? Значит, теперь моя очередь умереть. Как хозяин, убитый в кухне. Как Маэдзима. Как Акадзава.
– Не подходи.
Жалкий бунт; мне слова и выговаривать-то удавалось с трудом.
– Не подходи. Стой уже…
Кривые шаги того человека, убийцы, даже не замедлились. Пожалуй, наоборот, он пошел быстрее. Рука с ножом взметнулась вверх. Пламя за его спиной взревело еще громче. Дым был повсюду. И вдруг –
Откуда-то сбоку возникла черная тень.
Слова «что? кто?» даже сформироваться у меня в голове не успели, когда тень яростно бросилась на убийцу и выбила нож из его руки. В следующий миг убийца сам совершил кульбит и бухнулся на спину. Тень склонилась над ним.
– …Ааа… – промямлил я, изумленно таращась на происходящее. – Тибики-сан?!
К тому времени, когда я это произнес, все было кончено.
Тень отодвинулась от лежащего неподвижно убийцы, выпрямилась и повернулась ко мне.
– Тибики-сан!
– Близкий был звоночек, – пробормотал библиотекарь в черном. – Я только вернулся из больницы, а тут такое. Я был просто ошеломлен. Направился сюда и вдруг заметил, что на тебя нападают с ножом…
Поправив грязные очки в черной оправе, Тибики-сан кинул взгляд на лицо убийцы.
– Я не знал, кто это, но тут же понял, что что-то не в порядке.
– Хозяина убили, в кухне.
– Хозяина?
– Да. Нумату-сана.
– Значит…
– Думаю, с этого все и началось. Потом Маэдзиму-куна пырнули, пожар начался…
– И все это она? – Тибики-сан снова взглянул на убийцу – хозяйку, Нумату-сан. – Почему она это сделала? – спросил он, но тут же помотал головой. Словно говоря себе, что задавать такие вопросы бессмысленно. Это была просто одна из «катастроф» нынешнего года…
– В любом случае, тебе следует убраться отсюда немедленно, – приказал Тибики-сан, отведя взгляд от убийцы. – За ворота. Сейчас же.
– А… ага.
– Иди один. Я займусь… Нуматой-сан.
– Э?
– Она всего лишь без сознания. И я не могу оставить ее в таком виде.
– Но…
– Все будет хорошо. Ты же видел, что я только что сделал? По моему виду не скажешь, но я достаточно хорошо разбираюсь в таких вещах. Я до сих пор исправно посещаю додзё.
Похоже, он занимался то ли дзюдо, то ли кемпо, то ли еще каким-то боевым искусством. Поражаться было некогда, но факт оставался фактом: с внешностью Тибики-сана это и правда не вязалось совершенно.
– А теперь иди, быстро.
– …
– Иди, я сказал!
– …Хорошо.
9
Среди тех, кто уже выбрался за ворота, я в первую очередь отыскал глазами Тэсигавару. Прислонившись к одному из каменных воротных столбов, он с отсутствующим выражением лица смотрел на горящий «Мемориал Сакитани». Кадзами сидел возле противоположного столба, подняв одно колено, уткнувшись в него лбом и обхватив ногу обеими руками. Все его тело было напряжено.
– Эй… Сакаки, – вяло поднял руку Тэсигавара, заметив меня. – Что с Маэдзимой?
Ответить ему я не мог.
– …Слишком поздно, да?
– …
– Тибики-сан вернулся. Он побежал туда посмотреть, что творится.
– …Я его видел, – ответил я, ища глазами Мей. – …Он меня спас.
– Он нам сказал сидеть тут и не дергаться, ждать «скорую» и пожарных.
Огонь бушевал так сильно – даже издалека любой поймет, что тут пожар. Непосредственно отсюда звонки не проходили, но все равно пожарные наверняка уже были в пути.
– Это что, все, кто смог выбраться? – оглядевшись, я обнаружил, что, кроме меня, здесь пятеро. Мей среди них не было. – А Мисаки?
– …Мм? А, ее тут нет, – Тэсигавара вцепился в свою грязную коричневую шевелюру. – И Мотидзуки тоже… Да ладно, все пучком. Наверняка они оба успели свалить куда-нибудь.
Я, однако, был совершенно не способен на такой оптимизм – не мог отбросить тревожные мысли. Мне не сиделось на месте. Я отвернулся от Тэсигавары, сделал несколько быстрых шагов прочь от ворот, уставился на пламя, по-прежнему обжигающее ночное небо… И тут –
– Мей Мисаки.
Произнеся ее имя тихо, но с силой, я принялся шарить в карманах брюк. И нашел мобильник. Когда я упал, он не сломался. Найдя в списке звонков номер Мей, я нажал кнопку вызова.
Пожалуйста…
В буквальном смысле слова молясь, я поднес трубку к уху.
Один раз сегодня этот телефон уже связался с ее. Пожалуйста, сделай это еще раз. Всего один раз, прямо сейчас, пожалуйста…
…Пожалуйста, соединись.
Пожалуйста. Пусть даже на одну секунду.
Короткие электронные звуки «попытки соединения». Они шли один за другим, достаточно долго, чтобы уже можно было сдаться, и вдруг –
Они сменились гудками. После четвертого гудка кто-то взял трубку.
«…Сакакибара-кун?»
Сквозь помехи было практически ничего не слышно, но я знал: это был голос Мей.
– Слава богу… не могу поверить, что я пробился, – я свободной рукой прикрыл рот и конец трубки, чтобы сфокусировать голос. – Мисаки, это ты? Значит, ты цела.
«Сакакибара-кун, а ты? И ребята?»
– Мы убежали к воротам. Но не все. Маэдзима умер, а Тибики-сан вернулся и спас меня, а убийцей была Нумата-сан, а… – вдруг я осознал, что несу совсем не то и совершенно не по делу, и резко сменил тему. – Где ты?
Это был самый главный вопрос.
«На заднем дворе, – ответила Мей. – Рядом с каким-то сараем».
Она там? Значит…
– Ты ранена?
«Я в порядке, – бесстрастно ответила она. Потом, после странной паузы, добавила: – Но уйти отсюда пока не могу».
– Э?
Она в порядке, но не может оттуда уйти? Я совершенно не въезжал, что это значит. Но, прежде чем даже попытаться обдумать это, заявил:
– Я уже иду. Буду совсем скоро, оставайся на месте.
Но когда я так сказал –
«Нельзя, не приходи», – ответила Мей. Кшшшшшхххшшш… На ее голос тут же наложились неприятные помехи.
– Почему?
«Тебе нельзя, Сакакибара-кун».
– Ну объясни, почему?..
«Я…»
Помехи резко усилились, ее голос стал тонуть в них. Я крепче сжал трубку и прижал плотнее к уху, чтобы не пропустить ни слова.
«Я… должна с этим покончить».
– Что должна?
Покончить?.. Неужели она…
Смутный образ, прятавшийся в глубине моего сознания, вдруг выбрался на передний план и обрел четкие очертания. Неужели она…
– Мисаки, ты же не хочешь сказать, что…
Я повысил голос, но помехи становились хуже и хуже, и я понятия не имел, сколько из того, что я говорил, она услышала.
– Там с тобой кто-то есть?
«Я…»
– Кто это? Мисаки!
«…сожалеть об этом, поэтому…»
…И все.
Ее голос пропал. Краткий миг – и посреди летней ночи, полной жутких «катастроф», слабая нить, каким-то чудом соединившая нас, оборвалась. Надвигалась полночь; близилось 9 августа.