Дело принимало достаточно серьезный оборот, – эта разъяренная, отмороженная глупая мразь, судящая обо мне по себе и не задумывающаяся о последствиях (я в последней словесной стычке в секции мимоходом упомянул ШИЗО, чем вызвал ее ярость, – боится... :), способна на все. Поэтому я счел за лучшее опередить ее – пойти сказать об этом Палычу, который с проверки не ушел, а остался сидеть в “козлодерке”. Ни малейших “моральных” сомнений и угрызений совести я по этому поводу не испытывал, как и в случае со шнырями–заготовщиками в ноябре того года: т.к. и ту, и другую шваль, и “мусоров”, и уголовников, я ненавижу и не считаю за людей одинаково (последних даже побольше, пожалуй), то использовать их антагонизм (впрочем, весьма призрачный и зыбкий, – больше миф, чем реальность) я имею полное право. Да и “мусора” пусть хоть чем–нибудь оправдают свое существование (как я ответил тогда, в ноябре 2009, цыганской обезьяне) – позаботятся о моих законных правах и безопасности, раз я из–за них вынужден жить среди уголовной мрази и сброда. Пусть зэки убивают “мусоров”, “мусора” пусть сажают в ШИЗО зэков, особенно если тронут меня :) – но, к сожалению, ни того, ни другого не происходит.

У Палыча в “козлодерке” сидело, как всегда, полно народу, а говорить, естественно, надо было конфиденциально. Поэтому я довольно долго ждал, пока “козлы” уйдут, зашел и уже начал было – но тут приперся опять один из “козлов”, да и завхоз тоже сидел здесь же. Пришлось опять ждать – и наконец он отвел меня в свой кабинет. Я объяснил ему суть проблемы, он отнесся сочувственно и даже спросил, не выкинуть ли того хмыря, что мне угрожал выселением, самого. Потом, как обычно, разговор с ним уехал у нас в далекие дебри – как всегда, с его юридического образования (любимая тема) во Владимирском юридическом институте (специально для работников ФСИН) и до сталинских расстрелов, борьбы с “космополитами” и пр. Проговорили до самого обеда, и под конец, когда я напомнил еще раз о том вопросе, по которому пришел, он пообещал поговорить – видимо, с тем самым хмырем.

По ходу разговора сказал он, кстати, что до переезда обратно в отремонтированную секцию осталось всего 2 дня. И правда, вчера под вечер там докрасили пол, прибили остаток линолеума, даже застеклили окно (!), стоявшее после падения рамы от ветра на пол без единого стекла, – как раз напротив меня. Трубу, выведенную в туалет, замазали цементом. Осталось только доделать лампы на потолке – и все, можно переезжать. Но – и Палычу, и потом завхозу сказал, что надо поменять мне там сломанную, без изголовья, шконку на другую, – никто пока так и не подумал ее поменять.

После обеда быстро сходил в ларек, пришел – и получил подтверждение, что Палыч таки провел работу :) – проходя мимо меня, эта глупая злобная тварь что–то злобно пробормотала насчет “мусорской сучки”. Я только усмехнулся про себя: попытки и всякие разговоры о том, что я сейчас “скручу рулет” и в “фойе”, сняло зато как рукой!!. :)))

Еще до того, как получил это подтверждение – просто чутьем почуяв, что эта опасность тоже миновала – срочно занялся после прихода из ларька другой темой: позвонить домой, т.к. накануне не звонил по причине опять неработающего “Билайна”. Что ж, пошел к дружку “телефониста” опять – и опять мне эта тварь заявляет, что “Билайн” не работает! Ясно уже, что врет, спекулирует на недавних технических проблемах в своих личных целях. И “симку” билайновскую вставить, показать мне, чтоб я проверил, работает или нет – никак не хочет: мол, только недавно вставлял, 20 мин. назад, и не было. А на его мегафоновской “симке”, мол, ни денег, ни “маячков” нет (а вчера еще к этому говорил, что ждет звонка на нее). Хитрая, наглая тварь! – и я даже знаю причину столь хамского поведения: как “закрыли” “телефониста”, эта сучка начала клянчить у меня тоже деньги ларьком, теперь уже лично себе на прокорм – сперва 400 рублей, потом хоть 200. Я отказал – сказал, что нету, все отдал в долг “телефонисту”; вот если он вернет, как обещал, 17–го, тогда пожалуйста. По крайне пренебрежительной реакции на упоминание “если вернет” я еще раз убедился, что возвращать мне эти 1000 руб., как клялся и божился “телефонист”, и не предполагалось с самого начала. И вот теперь эта хитрая мразь мне мстит за отказ ее кормить: мол, она и рада бы мне дать позвонить с “трубы” “телефониста” и с его же “симки”, да вот беда – “Билайн” не работает! И не будет, видимо, работать на 7–м бараке, в отдельно взятом проходняке у этой твари до самого 25–го, когда выйдет из ШИЗО “телефонист”...

Ну что ж, раз такое дело – ничего не остается, как идти к любителю моих сигарет, просить “трубу” у него – как раз для таких крайних случаев я ее и задумывал, и оплачивал. Пошел в будку, бывший “1–й пост”, где они все – 3 друга теперь сидят, открывают ворота машинам и лошадям (калитка пока стоит постоянно открытой). Сперва там сидел только шнырь, его друг; я спросил – говорит, тот в бане. Пошел я в барак, лег, думал – следующая попытка только после ужина. Вдруг вижу – и 5 минут не прошло – шнырь уже в бараке и кипятит себе чай. Не бросил же он будку пустой! – иду туда снова. Точно – любитель сигарет и 2–й его друг, тоже крайне неприятный, уже там. Объяснил суть проблемы. Он зазвал меня внутрь, в будку (в 1–й раз за все 3 года там побывал).

(Сволота какая, мразь!.. Завхоз этот новый, который одно время ко мне чуть ли не подлизывался – сейчас там, в большой секции, заклеивает скотчем щели в застекленном окне. Подошел, напомнил еще раз насчет шконки, чтоб поменяли, – ворчит что–то раздраженное, типа – тебе прямо сегодня, что ли (переезжать? Нет, не сегодня, но потом, в суматохе переезда, будет вообще не до этого, никого не допросишься, да и шконки все займут...) – и не меняет. Нечисть, отношением которой – от ласкового до раздраженного – рулит, видимо, Палыч, и какую команду даст – таким тоном этот мелкий мыльный пузырь со мной и разговаривает.)

Так вот, зазвал внутрь будки – и достал “трубу”, она у них была, оказывается, прямо там (тогда–то no problem, конечно!). Дверь изнутри была завешена какой–то большой тряпкой, типа покрывала. Любитель моих сигарет быстро прибил к стенам будки “штапики” (от окон?), натянул веревку, на нее повесил это покрывало – и пространство между дверью и покрывалом сразу же существенно увеличилось. Я стоял там, за этой тряпкой, не видимый никем снаружи в большие окна будки, и разговаривал, а дверь за моей спиной была закрыта на крючок. Это было и необычно, и экстремально, и романтично, и слегка щекотало нервы – говорить по строго запрещенному здесь телефону, прячась в будке прямо на “большом продоле”, по которому постоянно ходят и “мусора”, и зэки, в т.ч. стукачи... Но, надо отдать должное, изобретательность этого парня сильно упростила мне жизнь, тем паче в такой архиважной ее области, как связь. Так что еще раз я убедился, что своим куревом, чайными пакетиками, иногда и хлебом (ночью за неимением столовского даже отрезал ему горбушку от неначатой еще белой ларьковской буханки) я кормлю его не зря...

19.6.10. 8–15

Почти всю ночь не спал, боялся, что не засну вообще, но под утро все же удалось – часа на 2 или 3, не больше. Свет вечером погасили только около 12–ти, но еще 2 часа, до без четверти 2, точно не спал – помню, смотрел на часы. Причина проста – перенервничал днем, видимо; весь вечер прошел во взвинченном состоянии, когда ждешь больших неприятностей и не можешь решить, что же тебе делать, как их избежать, – а после этого какой же сон?..

После обеда вчера насекомые 11–го барака начали переползать обратно, в отремонтированную секцию. Первыми ушли блатные “козлы”, жившие в “приемке”, – вернулись обратно, в свой дальний блатной конец, уже давно полностью готовый. Я бы тоже поехал – но эти твари так и не поменяли шконку, а на такую переехать – значит жить на ней до конца срока. К тому же, как выяснилось, “козлы” эти установили для остальных следующий порядок: сперва из этой, блатной секции дергать шконки, красить их (а где тем временем будут спать выселенные с них люди – наплевать) и затаскивать в ту секцию; а уж когда она вся будет “забита” шконками – тогда только переезжать остальным. Только вот не заняли бы тогда уже мое место – это и есть главная опасность. Хотел было договориться с любителем моих сигарет, чтобы он с утра помог мне поменять шконки да переехать – но, во–первых, оказалось, он на своем посту так занят, что может только после проверки; а во–вторых – он вчера же, вечером, пошел обсуждать этот вопрос с уже переехавшими “козлами” – и наиболее злобный из них как раз и сказал ему, что, мол, пока не надо мне переезжать, а надо ждать, пока вся секция будет готова. Злобный ларьковский сучонок (который, кстати, опять работает в ларьке) то же самое ответил другому парню, который – после разговора со мной об этом переезде – тоже пошел туда к ним выяснять.