– Больше испугался. Чудная ткань оказалась достаточно прочной, но синяка, так или иначе, не избежать.

Голова высокого человека склоняется, и он осторожно, словно боясь наступить на мину, входит за бетонный порог. Мелкой проступью вниз убегают мокрые от сырости ступеньки.

– Ну, спускаемся.

– Что конкретно необходимо найти? – уточняет Лотар.

– Все, что позволит удостовериться в смерти Адольфа Гитлера. Нужно попасть в его кабинет. Если он выстрелил себе в голову, мы обязательно найдем кровь.

Четыре лестничных пролета пройдены. По стенам рыщут три мощных луча тактических фонарей, прикрепленных к бластерам. Поворот налево обнаруживает пятиметровый коридор. В конце – очередная бронированная дверь. Фич пытается её открыть, но она заперта.

– Облом? – осведомляется Лотар, теснящийся позади всех. Свет его фонаря создает тень двух мужчин.

– Скажите, вы бы удивились, если у меня не было универсального ключа, способного открыть любой замок? – усмехается Фич, снимая с пояса продолговатую вещицу.

Спустя мгновение запирающий механизм поддается, и последнее препятствие на пути к опустевшему пристанищу фюрера разрушено. Фич, Иосиф и Лотар по очереди захотят в первый вестибюль. Всюду размётаны машинописные бумаги. Скорее всего, многие из них представляют высокую историческую ценность. Иосиф наводит фонарь на скопление каких-то листов, по всей вероятности вывалившихся из одной папки. Беглое чтение позволяет выяснить, что речь в этих разбросанных бумагах идет о неких политических мероприятиях. Фич с Лотаром тем временем проходят вперед и теряются в дверях конференц-зала. Иосиф остается один. Он сидит на корточках и увлеченно выдергивает общие фразы из изложенных на бумаге доктрин третьего рейха. Совершенно неожиданно он улавливает боковым зрением человеческую фигуру. Иосиф медленно, с постепенно прибывающим чувством страха поворачивает голову и от неожиданности валится набок. Возле стены в сидячем положении обнаруживается труп в военном мундире. Его спина опирается на окровавленную стену, а голова свешивается на грудь. Иосиф подбирает выпавший из рук бластер и наводит тактический фонарь на мертвеца. Правая рука покойника упирается в пол, рядом с ней валяется пистолет. Теперь Иосиф начинает понимать, что за противный запах, помимо запаха сырости и плесени, присутствует в этом подземелье. Поднявшись на ноги, он спешит догнать товарищей, но седьмым чувством улавливает на себе чей-то взгляд. Он оборачивается: в бронедвери заглядывает лицо. Иосиф направляет на него фонарь, готовясь выстрелить в подсматривающего незнакомца. Лицо прячется.

– Не стреляйте! – на немецком призывает хриплый голос. – Меня зовут Стефан, я доброволец из фольксштурма.

– Что тебе нужно, Стефан? – восстанавливая спокойствие, говорит Иосиф.

– Я хочу предупредить: русские близко. Со стороны Герман-Герингштрассе сюда прорывается танковая колонна. За ней плотно следует пехота.

– Сколько у нас времени до того, как они войдут в сад?

– Не знаю. Думаю, к рассвету они будут здесь. Я со своим отрядом намерен сражаться до последнего вздоха! Обещаю!

Иосиф закрывает глаза и трясет головой, пытаясь стряхнуть с себя образ нациста, в который успел войти, будучи в этой черной форме.

– Нет, Стефан! Уходи! Бросай оружие и спасайся.

– Почему?! – Лицо Стефана вновь высовывается на яркий свет тактического фонаря.

– Потому, что война окончена! Каждая минута сопротивления ведет к дополнительным жертвам.

– А где фюрер? Что случилось с фюрером?

– Просто знай: его больше нет! Как нет третьего рейха. – Иосиф понимает, что даже если Гитлер застрелился, третий рейх никуда не делся, просто его последователи сбежали на другой континент. – Это все, что тебе нужно знать! Как и населению всей Земли на ближайшие две сотни лет, – добавляет он чуть тише.

По лестнице слышатся шаги убегающего Стефана. Опасаясь выстрела в спину, Иосиф отступает лицом вперед, освещая полуоткрытую дверь, за которой стоял незнакомец. На пути попадается опрокинутый стул, который приходится обходить, и, обходя, наступить на осколки фарфоровой посуды. Расколотая надвое тарелка с изображением имперского орла хрустит под фальшивыми наносапогами Иосифа.

– Йозеф, что у тебя происходит? – спрашивает возвратившийся Лотар.

– У меня ничего. Как дела у вас?

– Фич нашел диван, забрызганный кровью. Берет образцы.

– Отведи меня к нему.

– Не нужно. Он сказал, на это уйдет минута. Нам пора возвращаться.

– Возвращаться действительно необходимо. Пулестойкая ткань нас не спасет, если сюда придут красноармейцы и увидят троих эсэсовцев.

– Вот-вот… Ой, а это кто? – Лотар освещает самоубийцу.

– Кем бы он ни был, он меня сильно напугал, – признается Иосиф, наводя фонарь на покойника.

– Да уж, не повезло старичку. Судя по форме, был отличным генералом. Его китель – находка для мародёра.

– Здесь всё находка для мародера, причем, мародера с историческим уклоном. – Иосиф светит на стопки бумаг. – Я уверен, если все это перетрясти, можно найти очень важные документы.

– Жаль, нет времени. О, а вот и Фич. – Лотар пропускает высокого приятеля. – Слушай, эти помещения совсем не под твой рост. – В этом бункере Фичу действительно некомфортно. Под потолком ему приходится склонять голову, а проходя дверные проемы, еще и сгибать спину.

– Как успехи? – спрашивает Иосиф. – Улики найдены?

– Найдены. Моментальный анализ показал: красная жидкость, разбрызганная по обивке дивана, кровью не является.

– И это значит…

– Что нам здесь больше делать нечего, – подтверждает Фич.

– Выходит, самоубийство Гитлера было инсценировкой? – изумляется Лотар.

– Прямых доказательств в пользу этого у нас нет, но я готов предположить.

– Значит, мы проделали такой путь, чтобы всего-навсего разведать, есть ли чья-то кровь на старом диване или там ее нет? – недоумевает Иосиф.

– Да, но не только, – заявляет Фич. – Идем наверх. Там как раз ожидает другой эксперимент.

Лотар с Фичем проходят вперед. Иосиф задерживается возле застрелившегося генерала. Он сочувствующе смотрит на его искривленное лицо, наклоняется и реквизирует лежащий на полу пистолет. Широкий карман эсесовского кителя Иосифа без затруднений вмещает в себя компактный вальтер. В последний раз окинув взглядом обесточенное вместилище лидера павшей империи, Иосиф отправляется прочь.

В пяти-шести метрах от входа в бункер в воронке от бомбы копается Фич.

– Что он там ищет? – спрашивает выбравшийся наружу Иосиф.

– Он своим чудо-прибором делает анализ почвы. Полагает, в этой воронке могут быть закопаны тела.

Иосиф хватается за голову:

– Ну как же я сразу не допер?! Ведь согласно официальной версии, после того, как Гитлер с женой застрелились в бункере, их тела вынесли на улицу, облили бензином и подожгли. Молодец, Фич!

Иосиф затихает и, запрокинув голову, устремляет взгляд в небо.

– Никогда не слышал, как звучит война.

В этот момент громыхает серия взрывов, один за другим, с всевозрастающей частотой, под аккомпанемент сотен мелкокалиберных орудий.

– Такое запоминается навсегда.

– Где-то здесь воюет мой дед, – спустя время, заявляет Иосиф. – Он у меня до Берлина дошел.

– И мой, – отвечает Лотар. – Он был одним из последних сражающихся за Рейхстаг.

– Эй, вы! – окликает вылезший из воронки Фич. – Уходим! Кругом фальсификация! Здесь зарыты два тела. Мужчины, на десять с половиной лет моложе, чем Адольф Гитлер, и женщины, пожилой женщины. Анализ показывает, что ей далеко за тридцать три.

– Двойники? – уточняет Лотар.

– Абсолютно точно.

Бункер под рейхсканцелярией не стал последним прибежищем Гитлера. Прибежищем стало что-то другое. Теперь розыск места расположения новой штаб-квартиры нацистского лидера ляжет на плечи десанта Свобод и Порядка.

– Теперь скромные данные, добытые в бункере, мне нужно доставить начальству, – говорит Фич. – Надеюсь, меня простят за дерзкий угон. А если нет, все равно не страшно. Когда я вернусь, до Большого отбытия останется шестьдесят три часа, и вряд ли на пороге великого свершения кто-то станет меня наказывать.